Скажи пчелам, что меня больше нет - Диана Гэблдон

Роджер вернулся. Она нужна ему. Бри глубоко и медленно выдохнула и встала, чтобы водворить Библию на место.

Кого мне послать и кто пойдет для нас?

— Хотя это скорее риторический вопрос, — сказала она. — Никто не сделает этого вместо него, ведь так?

Брианна вздохнула. Через открытое окно ворвался чистый морской воздух.

— Пошли меня.

100

Власть плоти

Саванна

Осада была снята; город практически не пострадал, если не считать пробоин от пушечных ядер и незначительных возгораний в домах, попавших в зону военных действий. Саванна не утратила своего изящества, и ее жители без лишней суеты возвращались к мирной жизни.

Джон Грей подобрал платок, только что оброненный миссис Флери во второй раз, и вернул с очередным поклоном. Вряд ли она флиртовала подобным образом — если и так, выходило у нее скверно. К тому же старушка была старше Грея на добрую четверть века, и пускай до сих пор обладала острым зрением и языком, он заметил, как дребезжит ложечка на ее блюдце, когда чуть ранее она брала чашку чая.

Но если руки у нее работали плохо, то голова — нет.

— Эта девушка… — Поджав губы, она поглядела на Амаранту, которая в дальнем углу комнаты разговаривала с неким молодым человеком. — Кто она?

— Виконтесса Грей, мэм, — услужливо подсказал Джон. — Невестка моего брата.

Миссис Флери изучающе сузила глаза с покрасневшими веками.

— Где ее муж?

Ощутив растерянность, как обычно при упоминании о Бене, Грей тем не менее спокойно ответил:

— Мой племянник имел несчастье попасть в плен к мятежникам при Брендивайне, мэм. С тех пор у нас о нем мало вестей, но мы питаем надежду, что он скоро вернется к нам. — Хотя бы и в ящике…

Хэл не мог больше выносить неопределенности — и ему наконец придется написать Минни.

— Хмф.

Непослушной рукой старушка подняла лорнет (Джон заметил, как трясется у нее на груди цепочка) и воззрилась на Амаранту.

— Эта юная леди ведет себя вовсе не так, будто чахнет по нему.

Откровенно говоря, она была права, но Грей не хотел обсуждать супругу своего племянника с миссис Флери, которая, беззастенчиво пользуясь вдовьим статусом, разносила сплетни.

— Она держится молодцом, — сказал он. — Позвольте, я принесу вам еще чашечку чая, мэм.

Выполняя это поручение, Джон ухитрился подойти на расстояние слышимости к Амаранте с Уильямом, которые о чем-то болтали под большим портретом покойного мистера Флери. Утонченный образ успешного негоцианта в парике и бархатном наряде сливового цвета был слегка подпорчен попыткой художника добавить зажиточное брюшко худощавой фигуре. В результате поспешных и неумелых исправлений создавалась иллюзия, что у мистера Флери есть третья нога, как раз над левым ухом Уильяма.

В позах молодых людей не было ничего неприличного, но Грей отчетливо ощутил наэлектризованную атмосферу между ними. Она тем больше бросалась в глаза, чем сильнее они избегали касаться друг друга.

Грей как раз находился поблизости, когда Амаранта приняла от Уильяма тарелку с тортом одними кончиками пальцев, будто кузен только что вылез из выгребной ямы. Уильям же улыбнулся ей с таким выражением, какое разгадал бы любой, кто его знал, включая, естественно, Амаранту.

Боже правый. Разумеется, они не… Возможно, и нет, однако, черт возьми, оба думают об этом.

Грей беспокоился по нескольким причинам. Прежде всего, ему очень нравилась Амаранта. И потом, он, как приемный отец Уильяма, хотел верить, что воспитание не позволит мальчику волочиться за замужней дамой, тем более женой своего кузена.

Однако он слишком хорошо знал, насколько сильна власть плоти. Настолько, что это даже не ускользнуло от внимания миссис Флери.

— Джон, — произнес тихий голос у него за спиной.

Грей застыл.

— Персеверанс, — кивнул он бывшему сводному брату, когда тот подошел с улыбкой на губах. — У тебя на редкость подходящее имя[263].

— Хорошо выглядишь, Джон, — заметил Перси, сделав вид, что не слышал. — Синий бархат тебе к лицу, как всегда. Помнишь костюмы, которые мы надели на свадьбу наших родителей?

Теперь улыбка — настоящая — заиграла в самой глубине его мягких карих глаз. Грей с удивлением и раздражением ощутил, как она отзывается у него в позвоночнике и внизу живота.

Да, черт побери, он не забыл церемонию и костюмы. А еще (очевидно, Перси того и добивался) Джон вспомнил, как стоял рядом с ним в церкви, на венчании своей матери и его отчима, и как их пальцы, скрытые пышными фалдами из ярко-синего бархата, медленно переплетались, даря обещание. Которое Перси бесстыдно нарушил.

— Что тебе нужно, Персеверанс? — прямо спросил Джон.

— О, много всего, — ответил Перси, и улыбка тронула его губы. — Но в основном… я хочу поговорить с Фергусом Фрэзером.

— Уже говорил. — Грей поставил полупустой бокал на поднос проходящего мимо слуги. — В Кориэлл-Ферри. Я слышал вас. И слышал его, — прибавил Грей. — Тогда он дал тебе от ворот поворот; сомневаюсь, что он передумал. И вообще, каким образом я мог бы помочь, даже если бы захотел?

К улыбке Перси добавились морщинки вокруг глаз, словно он счел ответ Грея забавным.

— Я имел удовольствие познакомиться с твоим сыном на обеде у Прево летом.

Нет. Черт возьми, только не это.

— Я в самом деле виделся с мистером Фергусом Фрэзером в Чарльстоне некоторое время назад, однако также имел честь лицезреть генерала Фрэзера вблизи во время pourparlers перед Монмутом.

— И?.. — спросил Грей с такой же обходительной улыбкой, прекрасно понимая, что Перси ничего не стоит прочесть его мысли по глазам.

Перси моргнул, кашлянул и отвел взгляд, сосредоточившись на призрачной ноге мистера Флери.

— Катился бы ты отсюда, Перси, — незлобиво проговорил Грей и пошел за чаем для миссис Флери.

Однако он по-прежнему ощущал тепло и слабое сексуальное возбуждение, а также, к своему неудовольствию, приятные мурашки от взгляда Перси на своей спине. Прошло много лет с тех пор, как он чувствовал прикосновение Перси, но живо помнил его.

Грей решительно отбросил возникшее чувство. Он не поддастся ни физическому обаянию Перси, ни