Рождённая Небом. Три сестры (СИ) - Лайт Элеонора

Но то, что сейчас он занимался чем-то, подозрительно похожим на колдовство, рождало в ней самые противоречивые мысли и чувства, пытающиеся опровергнуть его пользу для неё либо наоборот, доказать, что магия — вовсе не богопротивное дело, а являющееся частью Служения великой Творящей Силе, при условии, если маг действительно является служителем Творца, а не своего эгоистического начала или тёмных сил.

— Этт… — произнесла она негромко, отойдя немного в темноту и полагая, что её не видно и не слышно. — Этт…

Она решила незаметно удалиться, чтобы не мешать ему заниматься изучением такого важного для него искусства, как магия. Однако едва слышно произнесённое дважды, это имя вместе с последовавшим шорохом в полной тишине, достигли ушей бывшего ученика жреца храма Владыки Мира в Оттари. Он не спеша поднялся из-за стола, за которым продолжал, не обратив особого внимания на пропажу подопытного пароктуса, читать книгу, и вперил в незваную гостью взгляд пронзительных тёмных глаз.

Поняв, что отступать поздно, девушка, однако, не двинулась с места, продолжая заворожённо стоять и наблюдать за каждым движением будущего жреца либо, что было более вероятным, будущего мага. Когда же уголки губ Этта Мора поползли вверх в улыбке, а глаза его засияли, она почувствовала его доброе расположение, подошла к нему и легонько коснулась длинными изящными пальцами его лба, затем плеч и рук, покрытых природным светло-бронзовым загаром.

— Я пришла к тебе сама, Этт? — не без некоторой робости спросила у него Аула. — Или же ты скажешь, что меня привела сюда высшая воля? Или это была твоя власть надо мной?

Он снова улыбнулся.

— Может быть, всё вместе или ни одно из них. Я ждал тебя и молился Владыке Мира, чтобы увидеть тебя снова. Но я не мог приехать сам, находясь здесь в изгнании.

— Кто же тебя изгнал? Ассирус?

— Да, это был Ассирус Мохад. И он меня изгнал не только за ту самую проделку с кварцевой шкатулкой.

— А за что ещё?

— Тот, кто хотел сделать меня своим преемником, заметил во мне то же самое, что и ты, но ещё раньше ему об этом доложили.

От неожиданности Аула вздрогнула.

— Что же я могла в тебе такое заметить? — спросила она.

В её голосе теперь слышалось заметное придыхание, выдававшее сильное волнение, а лоб покрылся мелкими капельками пота.

— Я прочитал то, что ты думала обо мне, наблюдая за мной из коридора, ведущего в чёрный ход. Не бойся, прими всё и есть. Страх — плохой союзник того, кто воочию столкнулся со сверхъестественным. Да, я наделён от природы некими способностями, которые никак не вяжутся с тем, чему меня учил жрец Ассирус и чему учат в здешней семинарии. И когда мне исполнилось восемнадцать, это стало его пугать и возмущать. Поэтому здесь я сдерживаю и ничем не выдаю себя, иначе меня погонят ещё и отсюда, но во мне пробудился познавательный интерес. Я нашёл в этой библиотеке замечательные книги по духовно-энергетической медицине и у меня получаются неплохие опыты.

— Что за опыты? — в недоумении спросила Аула.

— Ну, допустим… скажи мне, Аула, в чём тебе сейчас нездоровится?

Аула призадумалась.

— Я думаю, что ни в чём. Благодарю тебя, я чувствую себя прекрасно.

— Тогда можно смоделировать. Дай мне свою правую руку, я тебе покажу.

Она бесстрашно протянула ему правую руку. Этт взял её в свою левую, затем склонился и ниже и стал водить над ней своей свободной рукой, повторяя какие-то непонятные слова. Через несколько мгновений кожа на руке Аулы покраснела и стала зудеть, а ещё через некоторое время на ней образовался безобразный и очень болезненный нарыв.

Аула испуганно глянула на свою руку, потом на Этта Мора, и рванулась прочь, но он без особого труда удержал её.

— А теперь смотри, что я сделаю.

Он снова принялся что-то нашёптывать и выполнять пассы ладонью над нарывом, иногда касаясь его пальцами. Аула морщилась от этих прикосновений и всхлипывала, начиная терять терпение.

— Спокойно, иначе я не смогу убрать это бесследно, — предупредил Этт.

Он повторил ещё раз, потом хлопнул ладонью по больному месту, накрыв его ею, и держал так ещё несколько мгновений. Аула мужественно выдержала эту пытку, а когда всё кончилось и боль утихла, перевела дух и посмотрела ещё раз на свою руку, которая была вновь идеально чиста и здорова, потом на Этта. На её лице неожиданно появилась улыбка.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Что это было, Этт? — спросила она вполголоса, стараясь не смотреть пристально ему в глаза — взгляд его, глубокий и проницательный, казалось, видел её насквозь и при этом затягивал в глубокую, но приятную бездну.

Он улыбнулся.

— Всё очень просто. Я только что продемонстрировал тебе наглядный пример главного закона медицины, о котором здесь, увы, многие не помнят. Мы сами являемся творцами своих недугов. И поэтому так же можем исцелить себя и друг друга, мысля и ощущая противоположным образом.

— Но ты ведь не мыслил, а просто водил рукой и читал заклинания, — возразила Аула.

— Да, но заклинания и пассы я использовал просто для того, чтобы показать тебе всё это за несколько минут. Я направил и сконцентрировал силу своей мысли, а слова на древнеарассинском языке помогли сделать это быстрее. Это магический язык, и то, что я сделал, чистой воды магия. Я бы мог показать это на пароктусе, но, к сожалению, у меня был всего один и он от меня убежал.

Аула сочувственно подумала о несчастной твари, которая, не выдержав этих "опытов", предпочла скрыться от экзекутора.

— А почему, — снова спросила она, — ты не проводишь все эти опыты на себе?

Этт засмеялся.

— На других их проводить гораздо легче, и потом, это вернее всего заставляет поверить в истинность сказанного великим Аффарисом Лигендианским.

— Значит… — она покосилась на раскрытую книгу, — ты читаешь "Магию медицины" Аффариса? Но такая книга не может храниться в храмовой библиотеке.

Этт обошёл вокруг стола, так что огоньки спиральных свечей и тени на стенах подвала задвигались. произведя совершенно жуткое впечатление, захлопнул пухлый фолиант, подогнув край одной из страниц, и показал Ауле название.

— Да, это та самая книга. И ты совершенно права — этой книги здесь не было. Я привёз её из главного книгохранилища Арохена, под залог жреческой диадемы.

Аула вздрогнула и прикрыла рот, чтобы не вскрикнуть от неожиданности.

— Что? Ты заложил жреческую регалию в обмен на магическую книгу?… И когда, скажи мне, ты успел побывать в Арохене?

— Тшшш… здесь нужно вести себя спокойно, чтобы не привлечь лишнего внимания, мы ведь находимся под полом городского храма… Да, я нарушил уже многие правила и общественные принципы, и всё для того, чтобы реализовать свою миссию. В прошлый раз, когда мы встретились в храме в Оттари, я ввёл тебя в гипнотический транс и раскрыл внутреннее око, чтобы ты могла увидеть то, что происходит с твоей матерью и её старинным другом Тэрром из расы драконид. Это было передано другими жрецами Ассирусу, а так же то, что я без его ведома принёс вам кварцевую шкатулку. В Арохене я уговорил Хранителей главной Библиотеки дать мне на время трактат Аффариса Лигендианского и ещё несколько книг по духовно-энергетической медицине и дал им в залог за всё это свою жреческую диадему. Я возьму её обратно, когда изучу эту науку. Пока я не могу быть жрецом храма, так как золотая диадема с тремя алмазами даётся один раз в жизни и это заверяется особым документом от глав амантийского жречества. И вот теперь я сижу с этой книгой здесь и провожу опыты, рискуя в любой момент быть замеченным и разоблачённым. Но теперь я стал осторожнее и закрутил вокруг себя силовые волны так, что никому нет до меня интереса. А вот тебе придётся поспешить, потому что твоё отсутствие могут заметить, и потом, дверь чёрного хода этого подвала не заперта, мало того, она открыта настежь…

Чем больше Аула его слушала, тем больше убеждалась в том, что перед ней не молодой жрец и будущий преемник кого-нибудь из главных храмовых служителей, а матёрый колдун, который освоил магическую науку ещё в раннем возрасте, гораздо раньше, чем жреческую. И теперь он прикрывался саном и получаемым саминаристским образованием, чтобы тайно от всех продолжать постигать одну из самых таинственных и опасных наук во всём мире и во все времена, причём наставников у него в этом обучении, как обычно бывает у магов, не было. И уж конечно, как ей казалось, он не мог во время их разговора не распространить на неё свои чары — иначе она давно бы уже сбежала от него из этого подвала. И не только на неё, иначе в раскрытую настежь дверь уже давно бы заглянул кто-нибудь любопытный.