Наследники легенд - Трейси Деонн

видела. С каждым шагом он превращается в еще одну версию себя: сочетание уверенности, теплого очарования нашей первой встречи и… чего-то еще, что я не узнаю.

Изящная невысокая девушка с волнистыми рыжими волосами и высокий долговязый парень с короткой темно-русой стрижкой подходят к нам. Хотя они идут рядом друг с другом, они выглядят полными противоположностями: на ней свободные брюки и кофта с восточным орнаментом, а его джинсы и мятая рубашка выглядят так, будто он вытащил их из унылой кучи одежды, валявшейся на полу. Интересно, что на правых запястьях у обоих одинаковые браслеты из красной кожи с серебряными монетами по центру.

Да что такое эти монеты?

– Ник… – выдыхает девушка. – Сара сказала, что ты будешь, но…

Британский акцент мягко обволакивает каждое ее слово, пока она не затихает в благоговейном трепете.

Парень кладет руку ей на плечо и шагает вперед, вытянув другую руку.

– Пока Фелисити пытается вернуть себе дар речи, я скажу, что рад тебя видеть, приятель. – Выговор у него совсем не южный. Наверное, он из Новой Англии.

– Привет, Расс. Спасибо. – Улыбаясь, Ник пожимает его руку и кивает в мою сторону. – Это Бриана Мэтьюс, мой… – Он прочищает горло. – Я пригласил ее присоединиться к Ордену.

Я бросаю на него взгляд, словно говоря «очень гладко», и он кривит губы.

Расс замечает, как мы переглядываемся, но ничего не говорит по этому поводу. Его озорной взгляд помогает мне расслабиться.

– Раз познакомиться, Бриана, – говорит он, пожимая мне руку. – Добро пожаловать в Ложу.

– Спасибо, – отвечаю я, стараясь звучать непринужденно. Изысканно. Я изображаю глуповатую улыбку, надеясь, что выгляжу ошарашенной и растерянной. – Никогда не бывала раньше в таком месте. Тут все такое… роскошное.

У меня в ушах по-прежнему звучит первое правило Ника.

«Не забывай, Сэл считает, что тебе дважды стирали память – в карьере и прошлой ночью. Так что веди себя так, словно ничего не знаешь и ничего не видела. Все должны считать, что ты невежественная единождырожденная, которая впервые столкнулась с нашим миром. Никто не должен узнать, на что ты способна».

– Ага, ну да, мы ничего не делаем наполовину. – Расс следит за моим взглядом. – Думаю, в нем есть свое очарование, знаешь, такой музейный шик, ничего-не-трогай-или-кто-то-настучит-по-рукам, такой вот стиль, я полагаю. – Я хихикаю. Этот звук кажется совершенно неуместным, но, похоже, у меня получается, потому что Расс мне подмигивает. – И конечно, раз уж тут все роскошно и официально, Флик заставила меня надеть что-то другое вместо футболки.

Фелисити, стоящая рядом, хмурится.

– Ненавижу эту кличку.

– Фелисити – это слишком длинно! – восклицает Расс. – Твои родители – садисты.

Она закатывает глаза.

– Не обращай на него внимания.

Где-то звенит колокольчик, и двойные двери в задней части холла открываются.

Фелисити и Расс идут вперед, а мы с Ником следом, держась позади толпы. Я наклоняюсь к нему и говорю так, чтобы слышал только он:

– О чем они? И что за монеты?

Ник отвечает тихо, не глядя на меня:

– Фелисити Колдуэлл, третий курс, и Расс Коупленд, второй курс. – Он машет рукой высокому парню с нежным лицом и светлыми волосами, и тот, криво улыбнувшись, отвечает ему. – Оба легендорожденные. Они носят одинаковые символы, потому что Фелисити – наследница, то есть приняла титул по наследству, как я, а Расс – оруженосец, которого она выбрала.

– Почему ты их терпеть не можешь?

Он моргает.

– Кто сказал, что не могу?

Я показываю рукой на студентов, которые болтают друг с другом вокруг нас, и на роскошный холл.

– Сэл назвал тебя блудным сыном. Ты отказался от всего этого.

Его щека дергается.

– Причина, по которой я отказался от титула, никак не связана с этими людьми.

– Тогда почему…

– Эту историю я расскажу в другой раз.

Я хмурюсь, но мне кажется, что я знаю его недостаточно хорошо, чтобы надавить. «Но если я не знаю Ника, – думаю я, – почему тогда доверяю ему?»

Он толкает меня рукой и кивает вперед, туда, где толпа проходит в главный зал.

– Нам обоим нужно быть начеку, когда мы войдем в эти двери. Еще есть вопросы?

– Тонна.

Черты его лица застывают в промежуточном состоянии – между расслабленным харизматичным парнем, с которым я познакомилась прошлым вечером, и строгим благородным Ником, чьи брови сведены эмоцией, которую я не могу распознать.

– Почему ты мне помогаешь?

Он кривит рот.

– Мне нравится помогать людям, если есть возможность. – Свет в его глазах меркнет. – И я знаю, каково это, когда семья распадается у тебя на глазах, а ты ничего не можешь с этим сделать.

Прежде чем я успеваю задать еще один вопрос, он отворачивается – а в следующее мгновение я застываю, пораженная видом гостиной, открывшейся мне. Коричневые кожаные диваны расставлены перед большим камином у противоположной стены. Сам камин – огромный как в поместье «Билтмор»[4], в отделанном мраморном очаге поместилась бы лошадь. Сквозь приоткрытую двойную дверь справа я замечаю ярко освещенную кухню, но сильнее всего меня впечатляют окна – шестиметровые, от пола до потолка, заполняющие всю заднюю стену, так что открывается вид прямо на лес. Здание стоит достаточно высоко на холме, чтобы за землисто-коричневым и вечнозеленым проглядывал темнеющий горизонт.

Ник останавливается рядом со мной, пока я осматриваюсь по сторонам. Закончив, я замечаю, что половина присутствующих смотрит на Ника, а другая половина – на меня. Еще несколько хорошо одетых людей из холла с любопытством оглядывают мои сапоги, джинсы и футболку. Некоторые открыто пялятся на монету Ника у меня на шее, и я чувствую, как горят уши. Ник отводит меня в угол, к витрине с напитками. Чужие взгляды следят за нами, и я чувствую, что мое раздражение переходит с зевак на Ника.

Как только голоса вокруг превращаются в фоновый шум, я подхожу ближе к нему и шепчу:

– Все пялятся.

Стоя спиной к толпе, он передает мне стакан огуречной воды и отвечает так же тихо:

– Насколько помню, последний раз я входил в этот дом, когда мне было двенадцать лет. И вот я являюсь из ниоткуда, чтобы вернуть свой титул и представить пажа, которого никто никогда раньше не видел. И…

– И?

Ник сжимает губы в тонкую линию и наливает себе воды.

– И, по традиции, новые пажи происходят из семей вассалов, которые посвятили себя Ордену десятилетия или даже поколения назад, так что…

Я мысленно охаю.

– Так что выглядит так, будто я пролезла без очереди.

Он усмехается.

– Можно и так сказать.

Пока мы ждали в салоне, Ник рассказал мне про вассалов: это