Наследники легенд - Трейси Деонн

в меня синие молнии. Эта мощь, чистая энергия его гнева, заставляет меня вжаться в подушки.

– Привлекаю твое внимание.

Он изучает меня, его грудь быстро поднимается и опускается, словно он бежал весь путь сюда.

– Нам нужно уходить. Сейчас же, пока никто больше не пришел. В особенности Сэл.

Он наклоняется и хватает меня за локоть.

– Идем.

Он дергает вверх, и мне приходится встать, хотя я и сопротивляюсь. Я пытаюсь высвободить руку, а он тянет меня к себе.

– Отпусти меня.

Я выдергиваю ладонь из его пальцев. Прежде чем он успевает попытаться схватить меня снова, я делаю шаг вперед, чтобы заставить его отступить. Это срабатывает, и он делает два неуверенных шага назад.

Я резко втягиваю воздух. Когда твое сердце разбито, сил хватает лишь на самые простые слова, но я не хочу, чтобы Бри-После появилась и превратила этот разговор во взрыв рыданий. Поэтому я формулирую вступительную фразу, используя как можно меньше слов.

– Моя мать умерла три месяца назад.

Ник моргает, растерянность и тревога сменяют ярость, и в итоге на его лице застывает какое-то промежуточное выражение. Большинство людей сразу отвечают что-то вроде: «Мне так жаль» или «О боже». Ник этого не делает. Поэтому он нравится мне больше, чем следовало бы.

– Бри… Это… – Ник вздрагивает, и эта его реакция заставляет меня испугаться, что он не поймет. Что он никогда не терял близкого человека и потому не поймет. Но я все равно иду вперед, напролом.

– Это была автоавария. Кто-то врезался в нее и скрылся. В больнице меня и папу отвели в эту… комнату, где были полицейский и медсестра, которые рассказали нам, что случилось. – Теперь трудное. Подступает паника. Нужно быстрее закончить. – Или, по крайней мере, так я думала. Вчера ко мне вернулось воспоминание. Только фрагмент, но достаточный, чтобы я поняла – полицейский был мерлином. Он загипнотизировал меня и папу, чтобы мы забыли что-то о той ночи. Если бы мы знали всю историю, может, тогда… – Я сбиваюсь, снова сглатываю. – Я обязана знать, что случилось и почему это скрыли от нас. И мне нужна твоя помощь.

Ник отворачивается, прикрывая рот рукой.

– Ник.

– Я думаю. Просто… – Он запускает обе руки в волосы.

– Ты не выглядишь удивленным.

Он слабо усмехается.

– Потому что я не удивлен.

Я сжимаю зубы.

– Мне нужна твоя помощь.

Он молчит так долго, что мне кажется, будто он сейчас развернется и уйдет. И выставит меня за дверь. Вызовет охрану, как в кино. Потом он закрывает глаза, вздыхает, открывает их – и начинает говорить.

– Мерлины – это маги Ордена. Их связь с эфиром так сильна, что их можно назвать суперсолдатами. Их тренируют с рождения, назначают на должности, отправляют на задания – выслеживать опасных тенерожденных, заботиться о безопасности единождырожденных, закрывать врата…

У меня перехватывает дыхание. Задания.

– Нам так и не разрешили увидеть ее тело. Могло ли… возможно ли, что на нее напал демон?

Нику это не кажется убедительным.

– Мерлин может обнаружить демона за много километров, и даже если так, большинство демонов – бестелесные исэли. Различимые для кого-то, обладающего видением, но недостаточно сильные, чтобы причинить физический ущерб. Единождырожденные гибнут от них крайне редко, потому что мерлины обучены предотвращать подобные случаи. И еще блюсти Кодекс. Если единождырожденные однажды узнают правду, случится массовая паника, хаос – а это отличный корм для тенерожденных. Нет, в этом нет никакого смысла. – Его глаза темнеют. – Разве только…

Мое сердце стискивает холодная рука.

– Разве только что?

– Разве только что-то пошло не так. Кодекс оказался под угрозой. Мерлины имеют право делать что угодно, чтобы сохранить войну с тенерожденными в тайне.

Я вспоминаю, как жестоко Сэл обошелся с тем парнем у карьера. Как почти что пытал исэля. Как пренебрежительно отнесся к моим ранам прошлой ночью.

– Что если она как-то оказалась у него на пути? Или… или он потерпел провал и хотел это прикрыть?

Подняв взгляд, я вижу на лице Ника отвращение. Какую-то боль из прошлого, всплывшую на поверхность. И вопрос.

Возможно, самый главный вопрос. Тот, к которому вели все остальные.

– Стал ли бы мерлин кого-то убивать?

Он не смотрит мне в глаза.

– Я не…

– Правду.

Он смотрит на меня и со сталью в голосе произносит:

– Я не лжец. Если не требует Кодекс – нет.

– Стал ли бы он?

Он крепко зажмуривается. Кивает.

Все внутри меня горит. Пылающая топка, бушующее, клубящееся пламя. Я расправляю плечи, собираясь с духом.

– Я знаю дату. Время. Место. Если я скажу тебе, как он выглядел…

Он разводит руками.

– В мире сотни мерлинов. Даже если бы я знал всех, они бы мне ничего не сказали. Каждый мерлин приносит Обет служения Высшему совету регентов. Это они направляют мерлинов на задания, и ни один регент не станет говорить с посторонними.

– Ты легендорожденный. Поговори с регентами от моего имени.

Он тяжело вздыхает.

– Технически это возможно, но формально? Нет. Я отозвал свой титул несколько лет назад – очень публично. Расстроил кучу людей. Прости, Бри, я…

– Мне все равно! – я кричу, подойдя к нему так близко, что наши лица разделяет лишь несколько сантиметров. – Давай проясним. Моя мать мертва, и мерлин, возможно, убил ее. По меньшей мере, он что-то скрыл. Я не уйду, пока не получу ответы. Если ты не можешь мне помочь, скажи, кто может.

Он поднимает ладони.

– Я тебя услышал. Правда! Но ты никогда не подберешься и близко к регентам.

– Потому что я не в этом… клубе?

– У Ордена есть строгая иерархия, титулы и ранги, – объясняет он, стараясь придать голосу видимость спокойствия. – Легендорожденные неприкосновенны. Они выше по рангу, чем вассалы, пажи, сеньоры, наместники, маги-сенешали, да кто угодно. У регентов весь оперативный контроль, но, если легендорожденный выступит с требованием, Обет обяжет их подчиниться. Кому-то с более низким рангом регенты не станут отвечать.

– Значит, я проживу остаток своих дней, не зная, что на самом деле случилось? – Печаль в лице Ника наполняет меня отчаянием. Как так может быть, что я настолько близка к правде, но она по-прежнему мне недоступна? Страх стискивает горло, но я проглатываю его. Должен быть способ…

Снаружи с громким стуком распахивается входная дверь. Мы оба застываем. Голос Сары, затем еще один. Звук шагов – в холл заходят несколько человек. Смех. Кто-то говорит:

– Добро пожаловать!

И тут же меня озаряет решение. Путь. Цель. Молния. Наша смелая Бри.

– Почему Сара решила, что ты мой поручитель?

Глаза Ника расширяются, в их глубине мелькает страх.

– Бри…

– Идет