Черные минуты - Мартин Соларес

— Зная, что в обоих случаях преступник использовал охотничий нож, можно предположить, что это один и тот же человек.

Ранхель закончил и поглядел на сослуживцев. Многие заметно нервничали. С самого начала работы в порту они привыкли вести расследование по схеме, подразумевающей нарушение закона, ибо, как говорил Траволта, для полицейского все средства хороши. Когда имеешь дело с грабителями, пьяными матросами и террористами, то о каких правилах может идти речь?

Проще всего арестовать подозреваемого, даже если против него нет улик, а потом уже разбираться. Все копы практиковали именно этот способ. А если задержанный доказывал свою невиновность, ему приносили извинения, и дело с концом. Так, если случалось убийство, забирали всех, кто был замечен в компании убитого в предшествующие дни. Всех подвергали допросу, а тех, о ком было известно, что они недолюбливали покойника, Траволта допрашивал с особым пристрастием.

Если в какой-нибудь конторе исчезали деньги, брали главного бухгалтера или другого материально ответственного — и в тюрьме виновный всегда признавался.

Пару раз в год происходили похищения бизнесменов. Допросив всех членов семьи и слуг в доме — обыкновенно впустую, если только среди них не попадалось человека с судимостью, — полицейские отправлялись в доки, в трущобы на окраине города, подобные пресловутому району Коралилло, где укрывались всяческие проходимцы, обращались за помощью к информаторам и даже криминальным авторитетам. Но сейчас они не знали, откуда начинать, где искать Шакала.

— Девочка училась в школе номер пять — до бара оттуда рукой подать, — продолжал Ранхель. — Это значит, что ее поймали на улице, завезли куда-то, где убили, но не оставили тело на месте преступления, а подбросили в бар. Пока нам не удалось выяснить, чем руководствовался преступник. Возможно, он хотел бросить тень на менеджера бара. Ни мотивов преступления, ни свидетелей, ничего у нас нет.

Послышалось озабоченное ворчание.

— Шеф, — сказал Проф, — разрешите мне кое-что добавить.

— Только покороче, — буркнул шеф — своим прозвищем Проф был обязан привычке изъясняться долго и замысловато.

— Я беседовал с доктором Гаской, психиатром. Ее поразил тот факт, что в убийце сочетается звериная жестокость и способность методично заметать следы, как будто это не один, а два разных человека. Один психопат, а второй прагматик.

— Он прав, — поддержал Профа Бешеный Пес. — Тут неувязочка выходит. Может быть, преступников даже не двое, а целая группа.

— Ага, — поддакнул Траволта, — иначе трудно объяснить, как тело могло оказаться в баре.

— Пока давайте сосредоточимся на имеющихся у нас уликах, — напомнил Ранхель. — У нас есть два окурка и тот факт, что убийца орудует охотничьим ножом.

— Еще мы с уверенностью можем предположить, что это моряк или водитель-дальнобойщик, который после очередного похищения исчезает из города, — сказал Траволта.

— Возможно, — кивнул Ранхель и обратился к Евангелисту, который должен был изучить отпечатки пальцев, снятые в баре: — У тебя есть что-нибудь?

— Нет. Я проверял по архивам — ранее пальчики нигде не засветились.

— Доктор Гаска ознакомила меня с отчетом из полиции Лос-Анджелеса, — сказал Проф, — и там написано, что поведение маньяка шизоидного типа зависит от фазы Луны. И они… — Проф полистал свой блокнот, — активизируются при нарастании Луны и становятся особенно опасны при полной Луне. Да и общий уровень преступности повышается в это время на двадцать процентов. Луна, как мы знаем, влияет на приливы и отливы, на женщин, на людей неуравновешенных, а особенно на душевнобольных.

Услыхав это, шеф заерзал на стуле.

— Когда же будет полная Луна?

— Послезавтра.

Желудок шефа громко заурчал, как обычно в минуты волнения или растерянности.

— Ладно, — кивнул он, — с сегодняшнего дня мы должны обеспечить наблюдение за всеми школами — по схеме, которую применяли, когда пасли страховщиков. Мы должны приезжать к началу занятий, то есть к восьми, и в час-два, когда занятия заканчиваются. Список адресов и назначений я передал Лолите. Не забудьте, приехав в школу, представиться директору. Они должны знать, что вы за люди, потому что родительские комитеты страшно обеспокоены. Все понятно? Вопросов нет?

Ранхель надеялся, что Вонг не забудет упомянуть о щекотливом дельце, которое как раз и обошли вниманием, однако тот либо и вправду забыл, либо делал вид, что забыл. Ничего не оставалось, как спросить самому.

— Шеф…

— Да?

— А как насчет Джека Уильямса?

Шеф вытаращил глаза.

— Не вздумай его трогать! Я с ним уже поговорил — он ничего не знает.

— А чем он так долго занимался в туалете, сеньор?

— Повторяю: я с ним разговаривал, и он ничего не знает. Не указывай мне, что я должен делать, Ранхель! — И его желудок яростно заклекотал в наступившей тишине, а Лолита воспользовалась паузой, чтобы раздать им последний выпуск «Меркурио». — Ах да, совсем забыл!

В журнале было помещено анонимное объявление, автор которого обещал двадцать пять тысяч долларов тому, кто поможет полиции задержать преступника.

— Двадцать пять тысяч! Повезет же кому-то!

— Ну и деньжищи, — с завистью простонал Вонг.

— Вот вам и дополнительный стимул, — заметил шеф, — идите работать и помните, что я вам говорил. Надеюсь, вопросов больше нет?

— А на бензин вы нам не подкинете? — спросил Вонг, гонявший на мотоцикле с восьмицилиндровым двигателем.

— Денег нет, — отрезал шеф. — Ранхель, ты хочешь что-нибудь добавить?

— Нет.

— Есть, но он предпочитает отмалчиваться, — пошутил Траволта.

— Который час? — спросил шеф у Лолиты.

— Шесть сорок пять.

Он затушил окурок и сказал:

— Начиная с сегодняшнего дня мы работаем по сорок восемь часов с перерывом в двенадцать часов. Харкуэль и Салим, — он указал на Профа и Бедуино, — отправляйтесь навестить наших друзей в психиатрической лечебнице. — Шеф имел в виду сексуальных преступников, проходящих там освидетельствование. — Побеседуйте с врачами, сестрами, охранниками и узнайте, не отпускали ли кого и не ворует ли кто медицинские препараты. Узнайте все, что может вывести нас на нашего психопата. Затем поезжайте к доктору Гаске и попросите ее составить психологический профиль убийцы. Круз, займись торговцами в районе, где исчезла девочка. Опроси всех — от ювелиров до продавцов мороженого в радиусе не менее четырех кварталов от школы. Чем бы они ни торговали — хоть Библией. Не забудь также почтальонов. Мена и Хосе тебе помогут. — Это были Толстый Волк и Бешеный Пес. — Табоада и Ранхель, поищите в архиве отчеты по схожим преступлениям, а ты, Вонг, оставь список постоянных посетителей бара «Леон». Потом надо будет сверить его со списком Харкуэля. Пока все.

Ранхель и Табоада переглянулись, а Круз Тревино, подняв руку, спросил:

— Сеньор, а кто отвечает за расследование?

— Кто у нас заведует сексуальными маньяками, тот и отвечает, — нахмурился шеф. — Поторапливайтесь. В три часа жду вас с новостями в офисе. Лолита?

— Да, сеньор?

— Если репортеры еще не разбежались, пусть войдут. А вы, парни, принимайтесь за работу, мне нужны результаты.

Глава 6

Узнав об обещанном вознаграждении, все с энтузиазмом бросились на розыски преступников. Все, кроме Ранхеля. Он чувствовал разочарование и растерянность. Мысли путались у него в голове.

Он оставил машину у киоска, торгующего такос, скрытого за толпой покупателей, и направился к иезуитской школе. Там он увидел, как группа взрослых в желтых неоновых жилетах останавливает машины, помогая детям перейти дорогу. Наверное, работал школьный родительский комитет.

Подъехал светло-серебристый пикап, откуда вышел местный предприниматель сеньор Гульен, известный свой идеей «гуманитарных кредитов». Ранхель купил у него в рассрочку проигрыватель пластинок, и выходило, в общем, недорого. Высадив из машины своих семерых детей, сеньор Гульен проследил за тем, чтобы они все благополучно вошли в здание школы. Когда он взмахнул рукой, приветствуя знакомого, Ранхель увидел у него за поясом пистолет.

— Что такое, сеньор Гульен? Вы собрались на охоту?

— Нет, это ради безопасности. Ему лучше здесь не появляться, а не то я с ним разберусь.

«Проклятье, — подумал Ранхель, — надо будет организовать в городе компанию разоружения, иначе все эти парни с пушками друг друга перестреляют».

За те полчаса, что он провел у школы, ничего необычного не случилось. Разве что грузовик «Рефрескос де Кола» едва не раздавил активистов в неоновых жилетах, которые перекрыли движение. Когда водитель все-таки затормозил, негодующие родители готовы были разорвать его на клочки. «Чертовы шоферюги, — подумал Ранхель, — вечно им некогда».