Мертвые милашки не болтают - Дей Кин

Бонни довольно усмехнулась и затянулась сигаретой.

– Кровь действительно моей группы. Ее добыл мой заботливый супруг в одном из донорских пунктов Голливуда. Для него это было парой пустяков. Ведь он был в правлении двух больниц, – Бонни расхохоталась так искренне, что не могла остановиться. От этого смеха у присутствующих пробежали по коже мурашки. – И даже если меня сцапает полиция, то что она с меня возьмет?

Моралес поднялся и вынул из кармана нож.

– Ну, хватит! Харту ты свою историю уже рассказала, так что с театром покончено, – он разрезал веревку на руках Диринга. – Сейчас нам лучше уйти. Полиция ищет не нас, а Харта с подружкой.

Бонни погасила сигарету и схватила дипломат.

– Я готова! Но зачем ты его развязываешь?

Моралес с готовностью объяснил:

– Хочу оставить впечатление, будто он, Харт и девушка имели крупный разговор. Когда их найдет полиция… – он сделал неопределенный жест рукой и замолчал. Ему пришлось потратить довольно много времени, чтобы выпрямиться. Наконец, он это сделал с открытым ртом на ряд дверей, которые выходили на газон. В проеме каждой двери стоял вооруженный человек.

– Продолжайте, продолжайте, сеньор Моралес, – произнес инспектор Гарсиа. – Вы как раз коснулись весьма интересной темы. Я уже давно хотел знать, как организуется двойное и даже тройное убийство. За мои 20 лет службы в полиции мне так и не удалось это узнать. Обычно мне приходилось довольствоваться лишь показаниями свидетелей и косвенными уликами.

5 СЕНТЯБРЯ 1958 ГОДА, 1 ЧАС 55 МИНУТ

Бонни вынула сигарету и с упреком обратилась к Харту, не обращая внимания на полицейских:

– Вы нас перехитрили. Вы привели с собой полицию.

– Нет, – возразил Харт, – но я ожидал адвоката и еще одного человека из детективного агентства, – он повернулся к инспектору и проговорил: – И очень обрадовался, когда несколько минут назад заметил вас за окном.

Голос инспектора звучал устало.

– У вас было много причин для радости, так как Келли и Мастерсон были задержаны. Сейчас они находятся в дежурной машине под арестом, потому что утаили от нас важные детали по этому делу. – Он вышел в гостиную и с упреком продолжил: – Я не знаю, почему люди думают, что мы в полиции очень глупы. После того, как появился повод проверить счета Диринга, выяснилось, что у него имеется дефицит в бюджете. Кстати, мои люди также хитры, как и работники частного агентства. Нашли мы и донорский пункт, где была куплена кровь. И, кроме того, мы убедили сознаться старую даму в лжесвидетельстве, ту даму, что живет напротив дома миссис Коттон. К тому же, еще и дело с пожаром на яхте для уничтожения прохода, – он взглянул на Моралеса: – Я думаю, что это мы запишем на ваш счет, капитан. Мы знаем, что Харт этого не делал, так как во время пожара он был далеко от яхты.

– Понимаю, – усмехнулся Харт. – Вы за мной следили.

– Большую часть времени.

– То есть использовали меня, чтобы таскать каштаны из огня.

– Можно сказать и так. Много чего мы почерпнули из сотрудничества с репортерами и с мексиканской полицией. Но самым полезным оказалось прослушивание ваших телефонных разговоров. Ваш разговор с Келли был весьма любопытным. Он не только подтвердил нам то, о чем мы уже подозревали, но и то, что вы уже вернулись. Так что сюда мы прибыли еще до вас и все слышали.

Бонни возмутилась:

– Вы не имели права этого делать! Это запрещено законом!

– Совершенно верно, – согласился с ней инспектор. Он приподнял одну из подушек на софе и вытащил из-под нее ловко спрятанный микрофон. – Очень многие вещи являются противозаконными. Например, убийство. Вы сказали подушкой, если я не ошибаюсь?

Тут заговорил Диринг. Заговорил впервые после того, как крикнул Бонни, чтобы та заткнулась. И это было скорее утверждение, а не вопрос:

– Значит, вы слышали все, что говорилось в этой комнате?

– Все записано на пленку, – учтиво заверил его Гарсиа. – Он взял микрофон и заговорил в него: – Можете выключить микрофон, ребята. Возможно мы не сможем использовать эти записи на суде, но я сомневаюсь, чтобы это было необходимо. У меня такое чувство, что наши канарейки сразу «запоют».

Бывшая покойница тяжело дышала и смотрела на Моралеса.

– Ну, не стой идиотом! Защити меня! Пристрели его и выведи меня из этого проклятого дома!

Моралес перевел взгляд с Бонни на безучастных полицейских в дверях и бросил револьвер на софу.

– Ничего я больше делать не буду. Хватит с меня!

Бонни непристойно выругалась, прижала к себе дипломат и сделала несколько быстрых шагов в сторону коридора и сразу же остановилась.

– Тут, кажется, все забито полицейскими, – прошептала она. – Но меня вы в тюрьму не упрячете. Я не позволю этого! С меня хватит и девяти месяцев. Все еще продолжая прижимать к себе дипломат, она повернулась с грациозностью танцовщицы и стала подниматься по лестнице на второй этаж.

– Пусть уходит, – вздохнул инспектор Гарсиа. – Все равно от нас никуда не уйдет.

Внимание мужчин было обращено на Бонни и никто, кроме Герты, не следил за Дирингом.

– Осторожнее! – крикнула Герта, но было уже поздно.

Прежде, чем кто-либо успел сделать движение, Диринг схватил револьвер Харта, лежащий на столике возле него. Лицо старика дышало злобой.

– Получай за любовь, дорогая! – выкрикнул он и выпалил в Бонни всю обойму.

Пули отбросили ее на перила лестницы. Под тяжестью ее тела, они надломились, а битком набитый деньгами дипломат раскрылся. Какое-то мгновение она удивленно стояла, держась обоими руками за перила, и упала вниз.

На какой-то миг показалось, что она парит в воздухе. Затем раздался удар об пол, и сверху на тело Бонни, словно зеленый дождь, посыпались деньги из дипломата.

Некоторое время царила полная тишина. На лице инспектора Гарсиа был написан ужас. Харт ощутил руку Герты, которая судорожно схватила его за локоть.

– Может быть, нам можно уйти отсюда? – едва слышным голосом спросила она.

Харт взглянул на стоящего истуканом инспектора Гарсиа. Наконец, он очухался, взял револьвер из руки Диринга и передал его подчиненному.

– Не вижу причин вас задерживать, – проговорил Гарсиа в ответ на молчаливый вопрос. – Конечно, некоторые детали еще нуждаются в объяснении, но все потом. Вы должны будете дать свидетельские показания нам и мексиканской полиции, но ордера на арест аннулируются. Вы можете идти, поскольку обвинение с вас снимается. Можете считать, что вы снова стоите за прилавком и продаете слабительное.

– Большое спасибо! – кивнул Харт. – Огромное вам спасибо!

Когда они уже почти дошли до двери, Гарсиа крикнул им вслед:

– Да, еще одно, Док…

– Да? – обернулся Харт.

– На вашем месте я бы занимался только продажей лекарств, а вести следствие предоставьте нам – профессионалам.

– Так я и сделаю, – заверил его Харт.

Выйдя на свежий воздух, он ощутил облегчение. Луна уже скрылась за горизонтом, но все небо было усыпано звездами. Харт положил руку на талию жены, и они медленно направились к машине.