Кольцо Огня - П. Баккаларио

Гермес попросил еще раз рассказать ему все подробности произошедшего. Чем больше рассказывали ребята, тем более обеспокоенным становилось его лицо.

— Следовательно, теперь мы все в опасности, — сказал он, когда рассказ закончился.

— Вероятно, — согласился Шенг.

— Подумать только, я ему не верил, — произнес мужчина. — Он всех подозревал, и чем больше продвигалось наше исследование, тем больше он убеждался, что за ним следили. Это делали люди, которые хотели завладеть самым важным… этой картой. — Гермес указал на странный деревянный объект, который Шенг ревниво придерживал рукой.

— Именно этого и хотел человек со скрипкой: чемоданчик профессора. Теперь он знает, что чемодан у нас.

— Ты знаешь, зачем нужны все эти вещи? И почему они хотят их получить любой ценой? — добавила Электра.

— Думаю, да, — ответил Гермес.

— Нас интересует не столько чемодан, — уточнил Харви, — сколько вернуть нашу подругу Мистраль. Мы предполагаем отдать им чемодан и забрать нашу подругу.

— Но прежде чем совершить этот обмен, мы хотим знать, что это за вещи, — добавила Электра.

Инженер нервно постукивал пальцами по столу.

— Если бы Альфред это узнал… — вздохнул он. — Вы не представляете, сколько времени он хранил эту карту.

— Но почему она так важна?

— Потому что она нужна, чтобы найти Кольцо Огня, — ответил Гермес.

— То есть?

Инженер пожал плечами:

— Этого я не знаю. Это была не моя часть исследования.

— По-моему, речь идет о чем-то, что принадлежало Нерону, — вспомнила Электра.

— О, нет, — ответил Гермес. — Кольцо Огня намного старше. Возможно, оно прошло и через руки Нерона. Оно древнее римлян, греческих философов и даже пирамид. Профессор считал, что это секрет, сохраняемый в течение многих тысяч лет, который передавался от учителя к ученику только на словах.

Электра показала карту профессора, где были обведены некоторые районы:

— Он был уверен, что Кольцо находится в городе.

Гермес некоторое время изучал карту, потом попросил Шенга открыть деревянную коробочку и показал ребятам, что обведенные районы были расположены точно так же, как звезды, нанесенные на деревянную карту, вокруг фигуры женщины.

— Это Большая Медведица.

Ребята непонимающе посмотрели на прямоугольный объект, на который были нанесены странные пересекающиеся линии.

— Ты знаешь, что здесь написано? — спросила Электра, указывая Гермесу на греческие буквы, которыми исписана вся наружная поверхность деревянной карты.

Гермес встал.

— «К такой важной тайне не может вести одна дорога», — ответил он, исчезая в другой комнате.

Он вернулся через некоторое время с огромной книгой, в которой было полно фотографий.

— Не дайте этой фразе вас обмануть, она нанесена сюда намного позже, чем создана сама карта.

Он положил книгу на середину стола, открыл ее и показал ребятам башню в форме пирамиды, на вершине которой пылал большой факел.

— Теперь я вам расскажу все, что знаю. Когда профессор в первый раз показал мне карту, он сказал, что это может быть старинная настольная игра. Таблицы, напоминающие эту, использовали египтяне для игры в сенет. Мы были в этом не уверены. Эта карта составлена из самых разных элементов, которые принадлежали разным эпохам. Следы, которые накопились на ней со временем, показывали, что она несколько раз переходила из рук в руки, а некоторые из владельцев ее поправляли или просто… подписывали. Пример этого — фраза, нанесенная на боку. Она относилась к тому периоду, когда карта находилась в Греции. Во времена Сократа и Платона. Вы слышали о них что-нибудь?

Ребята кивнули:

— Кое-что…

— Это были великие философы.

— Как Сенека?

— Точно. Но более древние. Если вы посмотрите на внешнюю сторону карты, — продолжил Гермес, — вы заметите, что здесь и здесь есть деревянные вставки, как заплатки. И эти маленькие надписи, буквы, насечки… сейчас они почти все стерлись. Но с помощью хорошего фотоаппарата я смог обнаружить кое-что интересное.

— И что же?

— Что это… звездная карта халдеев!

Ребята, кажется, нисколько не были потрясены этим открытием.

— Сильно… — произнес через некоторое время Шенг, как бы боясь показаться невеждой.

Гермес положил руки на книгу с фотографиями.

— По-моему, вы ничего не знаете о халдеях.

— На самом деле… нет, — призналась Электра.

— Ничего, — подтвердил Харви.

— Я никогда о них не слышал! — воскликнул Шенг, которого подбодрило общее признание в невежестве.

— Тогда слушайте… Халдеи были жителями самого древнего города в мире, города, который назывался Ур. Заметьте совпадение: Рим на латыни называется «Urbe».

— Bay! — иронически воскликнул Харви. — Я просто дрожу.

— Халдеи, — продолжил Гермес, показывая фотографии старинных руин, погребенных в песке, — были первыми людьми, кто начал смотреть в небо, они изобрели астрологию — науку, которая связывала судьбу людей с движением звезд. Какой знак зодиака у вас?

— Я рыбы.

— И я.

— И я рыбы, — сказал Шенг. — Но на самом деле я родился в год обезьяны.

Гермес на некоторое время замер с открытым ртом, потом продолжил:

— Вот именно. Все это было изобретено халдеями. Они были великими астрономами, великими учеными и великими жрецами. Они верили в бога Митру, который был распространен в Риме в основном среди легионеров и военных. Митра был богом Огня и Солнца, которое каждую ночь умирает и каждое утро возрождается вновь.

— Мы читали про Митру в тетради профессора! — воскликнула Электра. — Мы знаем, что в определенный момент Нерон захотел стать им.

— Но это было бесполезно, — пробурчал Гермес.

— И в Риме его день праздновали двадцать пятого декабря, — добавил Харви.

— Правильно. Сейчас в Западной Европе двадцать пятого декабря — день Рождества. Но в древности… день рождения Христа праздновался шестого января.

— День Крещения? — спросила Электра.

— Шестое января — день Богоявления. А по-гречески «Богоявление» называется «Эпифания», что значит — «открытие». То есть… это день кульминации, день света. Потому что в этот день трое государей пришли с Востока.

— Волхвы, — сказал Харви.

— Именно, — улыбнулся Гермес. — И что мы о них знаем? Что их, возможно, было трое, что они принесли дары и что их привела…

— Звезда, — заключила Электра.

— Эй, я тоже это хотел сказать! — обиженно воскликнул Шенг, которого она опередила на секунду.

— Да, звезда, комета, правильно, — подхватил Гермес. — Вот почему считается, что волхвы были высшими жрецами.

Харви заерзал на стуле, а затем сказал:

— На тумбочке профессора, — ответил он, указывая на текст Сенеки, — была книга о кометах.

— «Вопросы природы. О кометах», — прочитал Гермес.

— Ну и ну. Все так перемешано… — сказала Электра.

— Так и есть. Тот, кто изучал звезды, считал, что наше существование связано с движением созвездий. И в жизни каждого есть благоприятные и неблагоприятные периоды. Профессор считал, что самое ближайшее время нас ждет один из успешных периодов. По его расчетам, такое происходит раз в сто лет. «Времена созрели», — повторял он в последние недели.

— Когда профессор дал мне чемодан, — вспомнила Электра, — он сказал: «Началось».

Гермес кивнул:

— Он был одержим временем и торопил меня, чтобы я понял, как использовать эту карту. Он говорил, что мы рискуем навсегда потерять благоприятный момент… Его мучили знаки. Он утверждал, что началом будет простое совпадение. Ничего больше.

Слова Гермеса так и повисли в воздухе.

— Просто совпадение, ничего больше… — повторил он.

— Как четверо ребят, родившихся 29 февраля, встретились в Риме в одной комнате, — пробормотала себе под нос Электра.

Уже поздно, и Линда Мелодия решила, что не допустит больше снисхождений.

Она быстро пересекла коридор, который вел в комнату Электры, уже подняв руку, чтобы постучать.

— Ребята? Уже пол-одиннадцатого! — воскликнула она перед дверью. — Может, пора вставать?

Но ей никто не ответил.

— Ребята? — повторила женщина и постучала.

Она приоткрыла дверь.

— Просыпайтесь…

Комната была пуста.

Обеспокоенная Линда подошла к постели Электры и увидела записку.

Линда взяла ее в руки и прочитала:

«Мы пошли погулять. Не беспокойтесь за нас. У нас все хорошо. Увидимся вечером. С наступающим!»

В приступе ярости Линда хотела разорвать листок, но остановилась.

Она выбежала из комнаты в поисках Фернандо.

— Полюбуйся на свою дочь! — прокричала она и сунула ему записку. — Мало того, что она придумала вчера?