Кольцо Огня - П. Баккаларио

Мужчина из бара продолжил:

— Все приходят сюда за одним и тем же… Легенда гласит, что там, куда смотрит кошка, спрятано сокровище. А я говорю, что кошка повернулась. По-моему, когда-то она смотрела на бар! Разве здесь есть еще какое-то сокровище?

Потом засмеялся снова и, наконец, скрылся в своем баре.

Шенг проталкивался, выходя из очередного автобуса, и, оказавшись на тротуаре, быстро пошел, пересекая кварталы, которые отделяли его от района Коппеде. Он был вооружен гигантской картой города, фотоаппаратом и ручкой, чтобы записывать все, что происходит вокруг. В таком виде он напоминал Питера Паркера, единственного журналиста, который смог узнать тайну Человека-Паука.

В кармане у него, как и у Электры, лежали два волчка: один — с изображением собаки, а второй — с водоворотом.

На первом перекрестке Шенг остановился, уткнув палец в карту, внимательно изучил ее и понял, что ошибся улицей. Вернуться он не мог. Во-первых, у него было слишком мало денег, во-вторых, даже если пойти пешком, это займет много времени.

Он сел, размышляя над ситуацией.

Ориентироваться по карте он никогда не умел, а в чужом городе и подавно. Если бы он был в Шанхае, то позвонил бы кому-нибудь из своих двоюродных братьев и спросил совета или попросил его забрать, ну или нанял бы рикшу. Но он был в Риме. И, несмотря на все это, он решил не отчаиваться, а снова попытаться найти район Коппеде.

Ремень от фотоаппарата больно впивался в шею, перевязанную руку то и дело пронзала острая боль… Он блуждал по городу, пытаясь отыскать нужный район.

— Я здесь ни при чем! — закричал он, когда заметил, что улица, по которой он шел, идет не вниз, а вверх. — Они такие кривые, эти улицы! Я ничего не понимаю!

В «Королевстве Кубиков» тем временем Харви нервно ходил туда-сюда.

Полдень.

Гермес все еще был в душе. Уже, как минимум, полчаса.

Харви слышал его пение. На очередной песне он отошел подальше от дверей и снова посмотрел на часы.

— Да сколько ж ты там будешь, а? — спросил он.

Этот вопрос отчасти был обращен ко всем: к бесконечно принимающему душ Гермесу, к Электре и ее миссии на улице Кошки, и к Шенгу, который, скорее всего, совершенно потерялся на улицах Рима.

По мнению Харви, идея разделиться — самое худшее, что можно было придумать. И после того как он целое утро слушал, как Гермес болтает по телефону со своими друзьями, одним подозрительнее другого, мысль остаться с Гермесом казалась ему еще хуже.

Теоретически их задание выглядело самым важным: они должны были найти весьма подозрительного друга Гермеса, чтобы узнать, не известно ли ему что-нибудь о мужчине со скрипкой. Или о похищении Мистрали.

Но после тысячи бесполезных попыток именно в тот момент, когда, казалось, они почти нашли того, кто им нужен, инженер заявил, что он устал, что ему нужен душ, чтобы сконцентрироваться.

— Уже целый час в душе! — прокричал Харви, измученный ожиданием.

Он чувствовал, как внутри него закипал гнев, который не на что было выплеснуть. Ему хотелось знать, как дела у ребят. Он до конца не мог поверить, что карта и волчки сказали правду.

— Это все абсурд… — пробормотал он, стоя рядом с одним из столов Гермеса. — Чувствую себя, словно пешка в чьих-то руках.

Он в очередной раз пересек квартиру и, когда услышал ангельское пение инженера, сжал кулаки от злости.

— Хорошо же ты нам помогаешь! — нетерпеливо воскликнул он.

Вернувшись в кухню, он прошел мимо телефона и решил сделать звонок.

Поднял трубку. Положил. Снова поднял. Потом быстро набрал номер сотового телефона своих родителей.

— Папа?

— ХАРВИ? Куда ты подевался? — немедленно прокричал его отец.

Телефон зашуршал, оказываясь в руках синьоры Миллер, которая, почти не переводя дыхание, обрушила на него поток вопросов.

— Все хорошо… все хорошо… — попытался сказать Харви. — Да, мы скоро вернемся… Мы просто… нет! Нет! Мама! Послушай меня! Послушай меня! НЕТ! Я не могу вернуться сейчас! И не нужно меня искать! У друга. Да, у друга. Я не знаю, как его зовут. ВСЕ ХОРОШО! Мама! Я просто хотел… я хотел…

Он резко бросил трубку.

— И вам тоже счастливого Нового года! — сказал он, глядя на телефон.

Дверь ванной открылась. Гермес наконец-то закончил.

— Все хорошо? — спросил он, высушивая оставшиеся редкие волосы.

— Ничего не хорошо! Пойдем скорее! — прокричал Харви. — Пойдем!

«На какое же сокровище указывает кошка?» — спросила себя Электра, глядя на грациозную мраморную статую на самом краешке угла.

Девочка то подходила ближе к зданию, то отступала, чтобы найти лучшую точку обзора и понять, куда именно указывал взгляд кошки.

— Хорошо… — решила она. — Похоже, что кошка смотрит не на переулок. Попробуем посмотреть на площади Грациоли, около парковки.

Электра провела рукой по волосам.

«Я ищу не сокровище, — сказала она себе. — Я ищу Мистраль или… Кольцо Огня».

«Если считать, что волчок указал именно на кошку, а кошка смотрит на этот элегантный дом на площади Грациоли, осталось понять, на какое именно из окон или дверей», — думала Электра.

Затем она скатала снежок и пошла посмотреть, какие имена написаны рядом со звонками.

Приближаясь, она во второй раз заметила цыганку, мимо которой она прошла несколько минут назад. Она сидела по-турецки у входа в дом на больших листах картона.

«Возможно? — Электра еще раз оглянулась на кошку. — Возможно».

Она приблизилась к цыганке, даже не зная, что ей сказать.

Женщина подняла морщинистое лицо. Она была закутана в несколько старых пальто, которые не защищали ее от холода, а в руках у нее была пластиковая коробочка, в которой болтались несколько монет.

«Немного удачи не помешает», — пронеслось в голове Электры.

— Почему бы и нет? — произнесла она вслух.

Она запустила руку в карман, чтобы найти немного мелочи, и вытащила сначала волчок, потом зуб. Наконец достала монетку в пятьдесят центов и положила ее в ладонь цыганки.

— Держи, — сказала она.

Лицо цыганки резко изменилось. Не успела еще монета коснуться остальных в коробочке, как она резко встала со своих картонок и попыталась убежать.

Электра обернулась, чтобы посмотреть, не приближался ли к ним карабинер. Но кроме простых прохожих, она никого не увидела.

— Ты куда? — спросила она женщину.

Та схватилась за голову и, повернувшись к ней спиной, прокричала:

— Нет! Нет! Уходи! Уходи!

— Это ты мне говоришь?

Цыганка кивнула. Она собрала свои пальто и пошла, повторяя:

— Не трогай! Не трогай!

— Не трогать что? — недоумевающе настаивала Электра.

Женщина не ответила и побежала прочь.

Шенг остановился, чтобы еще раз свериться с картой. На этот раз он пришел практически правильно: лишь одна арка отделяла его от района Коппеде.

— За нас двоих, сторожевая собака! — героически сказал Шенг, засучив рукава и стараясь не порвать карту. — За нас двоих, водоворот!

После входа в арку создалось ощущение, что это уже другой город. В центре площади — фонтан с четырьмя жабами, окруженный кучами мокрого снега. Вокруг него — дома, которые казались затянутыми темной пленкой.

Шенг проверил, где находится дом, к которому он должен подойти, и включил фотоаппарат.

Вилла в желто-красную шахматную клетку. Щелк.

Окна, над которыми висели гигантские маски. Щелк. Щелк. Щелк.

Балконы, опирающиеся на плечи атлантов. Щелк. Щелк.

Статуи вооруженных рыцарей, поддерживающие водосточные трубы. Щелк.

Косые крыши. Щелк.

Он отмечал объекты для своих фотографий с быстротой стрелка. Шенг делал снимки не останавливаясь. Никто из прохожих даже не удостаивал взглядом, принимая его за одного из восточных туристов, которые стремятся запечатлеть на фото все, что они видят.

Таким образом, Шенг, которому никто не мешал, дошел до места, которое было указано. Это вилла с мрачной башней, окруженная высокой изгородью из заостренных прутьев. Настолько странная, что ее нужно сфотографировать, как минимум, в четырех ракурсах.

Щелк. Щелк. Щелк. Щелк.

За калиткой фруктовый сад. Щелк. Щелк. И несколько крошечных следов ворон на снегу. Щелк.

Мальчик поднял глаза, чтобы осмотреть виллу. Фасад был абсолютно асимметричным: колонны и навесы скрывали боковые входы и комнаты. Шенг вооружился фотоаппаратом и снова начал щелкать.

Он навел объектив на одно из окон, скрытое ставнями, и невольно спросил:

— Мистраль? Ты здесь?

Ответа не последовало.

Шенг опустил фотоаппарат и осмотрелся: перед ним красовались светофоры и указатели улиц. Герои и чудовища, мечи и лилии. Гербы и геральдические узоры. Наконец, железная калитка и фруктовый сад.