Родишь мне сына (СИ) - Яблонская Альбина

— Увы, — поджал он губы. — Мне очень жаль, но по факту это невозможно. Сейчас не существует таких технологий. По крайне мере, из легальных и проверенных.  

К нам вошла ассистентка. Принесла на подносе кофе. Но я на нее даже не глянул. Это был намек, что я должен уходить — профессор занят и должен готовиться к лекциям. Он встал из-за стола, застегнул пиджак. Но я по-прежнему сидел и думал о Лане. 

Он тяжело вздохнул. Обратно сел в свое кресло и вполголоса сказал: 

— Послушайте, в последние годы мировая медицина ждет прорыва в этой сфере. Есть так называемая технология искусственных нейронов. Поврежденные зоны мозга заменяются неким подобием импланта. Так полгода назад мужчине в Италии восстановили часть мозга, которая отвечала за координацию движений. Он был парализован многие годы и…  

 Я изумленно на него смотрел. Ведь то, что говорил мне Виктор Андреевич — это просто отличные новости. 

— Он снова пошел? 

— Именно, — кивнул он и хлебнул немного кофе. Только как-то невесело, с грустью в глазах. Будто не хотел мне это говорить. — Да, он пошел, но... 

— Что не так? В чем проблема? Сколько может стоить такая операция? Это дорого? 

— Нет, — тряс он подбородком. — Это опасно... Вчера он умер. Имплант не прижился, началось воспаление. Технология пока несовершенна и требует испытаний, требует времени. Зрение может вернуться, но платой за это может стать летальный исход. Поэтому, как сами понимаете, я не могу вам это советовать. Иногда и правда лучше синица в руках, чем журавль в небе. 

Я вышел от профессора как в тумане. Шел по коридорам универа и все думал о ней, думал о девушке, которая ждала меня дома. Она надеялась на что-то, радовалась простым вещам. А я не мог ей дать самого главного — защитить от неизбежности. 

Но когда телефон завибрировал и я принял звонок, все резко потеряло смысл. Я просто замер на месте, попытавшись осознать ее слова: 

— Она умирает, Марат! Помоги мне, умоляю! 

Я был шокирован ее словами. Переварить такое сложно, кем бы ты ни был — хоть даже мной. Лана была напугана, голос звучал отчаянно, надрывно. Она молила о помощи, но я ничего не мог понять. Что произошло, и где она? О ком она говорит? 

— Что? — замер на моих губах этот глупый вопрос. — Что ты сказала? 

Я вжал телефон себе в голову так крепко, что корпус затрещал. Я хотел услышать ее голос снова и точно знать, что мне показалось. Она не могла это сказать, это просто бред. Ведь Лана сейчас дома, в тепле и безопасности.  

Но правда заключалась в том, что это все не так. До последнего слова. 

— Спаси ее, Марат... — рыдала она в трубку. — Умоляю, не дай ей погибнуть. 

Эти слова просто рвали меня на части. Ничего не понимая, я уже направлялся к выходу быстрым шагом. 

— Лана, что случилось?! Лана! Не молчи! 

— Я вся в крови, — говорила она, словно резала меня ножом. Каждое слово было ужасней предыдущего. 

— Где ты?! Я сейчас приеду! — В тот момент я уже прыгнул за руль и выворачивал с парковки. — Лана! Кто это сделал?! Что произошло?! — Но она не отвечала. Только плакала в трубку. Она горько ревела, а я не знал, что уже думать. Подсознательно готовился к худшему. — Я буду дома через пять минут! Закрой все двери, если можешь! Просто запрись в надежном месте и жди, я сейчас же приеду! 

Машина вылетела на дорогу — я мчался в направлении поселка. Здесь было совсем немного, всего-то десять километров. По хорошему асфальту это просто ерунда, но... Уже через мгновенье мне пришлось затормозить и развернуть свой джип через три полосы для встречного движения.  

— Я не дома, Марат... 

Моя нога вдавила педаль тормоза. Я понимал, что худший сценарий наступил: Лану у меня украли. 

— ГДЕ ТЫ?! — сорвался я на крик. — ГДЕ ТЫ СЕЙЧАС?!  

— Я не знаю! — ревела она в телефон.  

И это было сущим кошмаром.  

— Как это, ты не знаешь?! Ты сейчас не дома?! 

— Нет! 

— ПОЧЕМУ?! 

— Я поехала на рынок... 

— На рынок?! — порвало меня на части. — Какого хрена ты поехала на рынок, Лана?! 

Выехав в соседний поток, я стал лететь обратно в город и судорожно выбирать ближайший продуктовый рынок в навигаторе. 

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Пожалуйста... быстрее... 

— На каком ты рынке?!  

Я был просто вне себя от ярости. Все летело кубарем, я не понимал ровным счетом ничего. Она куда-то пропала, говорит, что не дома, что какого-то хрена на рынке... И при этом я должен лететь туда на всех парах, ведь что-то случилось. Что-то точно произошло, я это понимал без лишних слов. Но все же... Где именно она застряла — на каком конкретно рынке? 

— Я не знаю! — был ответ.  

И это просто наихудшее, что я мог услышать. 

— ЧТО?! — орал я в трубку, уворачиваясь от машин. — КАК ЭТО "НЕ ЗНАЮ"?! 

— Я правда не знаю! Это рынок... продуктовый рынок. Я не помню названия... 

— КУЗНЕЧНЫЙ?! 

— Нет... — слышался плач без какой-либо конкретики. 

— ДОЛГООЗЕРНЫЙ?! 

Я лавировал в плотном потоке и даже не знал, куда еду. Может, я уже давно проехал поворот к тому долбаному рынку! 

— Нет, не он...  

— ЧЕРТ, ТВОЮ МАТЬ! — бил я по клаксону, разгоняя тугодумов в левой полосе. — ЛАНА, ЭТИХ РЫНКОВ ШТУК ДВАДЦАТЬ! КАК Я ТЕБЯ НАЙДУ В ЭТОМ ЕБАНОМ ГОРОДЕ?! 

— Она умирает... — проникали эти слова так глубоко, что я готов был сделать что угодно, только бы это было сном. — Марлу подстрелили... 

Я на мгновенье замер и представил эту собаку. Как она ее любила и лелеяла. Как они были дружны. Как много Лана рассказывала о ней. Как много она для нее значила. И вот — она погибала на ее руках, а я не мог им помочь. Меня не было рядом.  

Искать слепую девушку в огромном мегаполисе — как гоняться за иголкой в стоге сена. Я ее так никогда не найду. Как же это было страшно осознать... 

— Лана? — сорвалось с моих губ. И правая нога тотчас ударила по тормозу.  

В меня сзади чуть не врезались. Мне сигналили, кричали. Но я думал лишь об одном — я ее видел, я ее нашел. Она была совсем недалеко, сидела почти на обочине возле рынка. И держала на коленях окровавленного пса.  

— Боже... — вышел я из машины. — Боже, что произошло? Лана?! 

Она подняла на меня запухшее от слез лицо и сказала: 

— Я ничего не могла сделать. Они в нее выстрелили. Марла меня просто защищала. 

— Кто? — не мог я понять. Я схватил ее за плечи и еще раз повторил: — Кто "они", Лана?! 

— Люди, которым ты должен четыре миллиона. 

— О нет... 

— Шварц сказал, что ты не выполнил заказ. И он возьмет меня в качестве платы за ошибку. 

— Нет-нет-нет... — сдавливало сердце. От самой только мысли, что ее могли забрать у меня. Что я едва не лишился самого дорогого, что имею. А единственное, что помешало им это сделать — эта гребаная собака. Обычный доберман, который защитил мою женщину. И теперь эта собака погибала. У нее на руках. — ЧЕРТ! БЛЯДЬ! ШВАРЦ — НЕНАВИЖУ! 

Я прижимал к себе Лану, но она не отпускала Марлу. 

— Ты же обещал, что больше не будешь этого делать, — смотрела она в душу. — Ты же мне поклялся... Поклялся... А теперь она мертва. Из-за тебя, Марат. Из-за тебя. 

Мои руки тряслись. Я неуклюже поднял бедолагу и прижал ее к чистой белой рубашке. 

— Она еще жива... — сказал я Лане и понес собаку в направлении машины. — Она не погибла, Марла еще жива! Мы можем ее спасти! Быстрее! Лана, быстрее! 

Мы залезли в машину, и я повез ее в лучшую клинику для животных. Она находилась в паре километров, в оживленном квартале — мест для остановки не было. Так что я притормозил на пешеходном переходе и бросил машину на дороге. Прямо на чертовой зебре. А сам понес собаку внутрь. 

— В сторону, в сторону! — кричал я прохожим. — Раненый пес, вашу мать! Ушли все в сторону, дайте дорогу! 

— Куда мы приехали? — едва успевала Лана. — Где мы сейчас? 

— Мы там, где ей помогут... Здесь твою Марлу спасут. — Я открыл ногою дверь и заорал во все горло: — ХИРУРГА! БЫСТРЕЕ! ВРАЧА!