Магазинчик бесценных вещей - Лоренца Джентиле

забила.

– Вот она, виновница, – заключила я, вертя катушку пальцами.

Цветочник расплатился со мной и подарил мне в придачу восемь слегка помятых лилий[31], спасая их тем самым от участи оказаться в мусорке.

Шагая по площади с прекрасным настроением и с букетом благоухающих цветов, я заметила на скамейке плачущую девушку. Она сидела, наклонившись вперед и засунув пальцы в волосы, от рыданий у нее вздрагивали плечи. Прежде чем спросить, нужна ли ей помощь, я дождалась, пока она поднимет голову. История ее любви закончилась, сказала она. Он от нее ушел.

– Разве можно бросать человека в семь утра? – возмутилась она. – Это вообще легально? Я ведь даже купила нам два билета на «Олимпию»[32] на «Форуме Ассаго»[33].

Я достала из букета три лилии и протянула их девушке.

– Одна – для той тебя, которая была с ним, еще одна – для той, которая была до него, и последняя – для той, которая есть сейчас. Особенно для нее.

Девушка, немного утешившись, благодарно улыбнулась и молча протянула мне билеты на матч. Мне не хватило духа признаться, что спорт – это не мое. Сколько бы я ни пыталась, каждый раз, когда я представляю себе футбольное поле, или мяч, или олимпийский бассейн, или хронометр, мысли начинают разбегаться и в голову лезут вопросы вроде: начался ли уже сезон грибов? закрыла ли я как следует герметик? какие конкретно советы давал Полоний в «Гамлете» своему сыну? (Последний совет я помню хорошо: «Но главное: будь верен сам себе; / Тогда, как вслед за днем бывает ночь, / Ты не изменишь и другим»[34].)

Было очевидно, что девушка хочет как можно скорее избавиться от этих билетов, и лучше, чтобы они не пропали зря. И я знаю человека, который бы им обрадовался, так что с удовольствием их приняла.

У хозяйки магазина постельного белья «Хулиган с 1987 года» есть сын лет десяти-одиннадцати, и он просто обожает баскетбол. Когда я пришла к ним, магазин был еще закрыт, но хозяйка уже была на месте и проводила учет товаров. Там же стоял и ее сын с рюкзаком за плечами, пересчитывая карманные деньги.

– Сегодня твой счастливый день! – воскликнула я, когда мне открыли дверь, и помахала билетами.

– Ничего себе-е-е! На финал!

Кажется, он хотел меня обнять, но засмущался и отшатнулся. Мать, чтобы как-то меня отблагодарить, подарила мне полотенце с вышитой на нем фразой: «Лучшее еще впереди». Я сказала ей спасибо и положила его в рюкзак, уже зная, кому отдам это полотенце.

Циркулярная экономика района. Никогда не подводит.

– Пустишь нас? – спрашивает Аделаида, стоя у меня пороге. – Позвоним Маргарет.

Я дергаюсь от неожиданности, отвожу взгляд, но тут же поднимаю его обратно. Аделаида с любопытством заглядывает мне за спину, а Арья смотрит на меня большими глазами, видимо, не понимая, почему я встала как столб и не даю им пройти.

– Конечно, заходите, – говорю я с наигранной непринужденностью и делаю шаг назад.

Я бы хотела показать им свою квартиру, но не думала, что это придется делать прямо сегодня. Я предполагала, что это я чуть попозже приду в гости к Аделаиде. Я пытаюсь придумать, что можно было бы рассказать им о комнатах, но потом с облегчением вспоминаю о лилиях. Цветы творят чудеса в чьем угодно доме.

– Ух ты! – восклицает Аделаида, остановившись на входе в гостиную. – У тебя тут, можно сказать, целый магазин.

– Просто у всех вещей…

– …Есть ценность, – улыбается она. – У тебя прекрасная квартира. Сразу хочется обо всем тебя расспросить, но, увы, время поджимает. М-м-м… – Она подошла к столу и понюхала лилии, которые я поставила в старую бутылку из-под кондиционера для белья.

Пройдя на кухню, она отвлекается на полочки, где я храню разные бутылочки, баночки, коробочки, контейнеры, газеты, резинки…

– Позвоним с моего телефона? – предлагаю я и тихонько кладу его на стол. Я положила на счет все деньги, которыми расплатилась со мной Присцилла. Хватит ли этого?

– Nokia 3310! – радостно восклицает Аделаида. – Даже телефон у тебя антикварный.

Я заставляю себя засмеяться, пока она тыкает на кнопки, набирая номер. Этот телефон достался мне от Джеппо, приятеля из хозяйственного магазина, всего пару лет назад. Он звонит, принимает и отправляет сообщения, и у него даже есть автоответчик. Что еще нужно?

– Напомни-ка, что мне ей говорить? – спрашивает Аделаида.

Я чувствую, как во мне поднимается тревога.

– Я бы рассказала ей про магазин и постаралась выяснить, что случилось, почему она отказалась от наследства… Подожди, я сейчас поставлю на громкую связь.

– В нем даже есть громкая связь?

– Разумеется, в нем есть громкая связь.

– Дай потом поиграть в змейку!

Аделаида хихикает над своей же шуткой, а потом с неожиданной серьезностью нажимает кнопку вызова. Один гудок, два, три…

– Здравствуйте, кто говорит? – отвечает решительный в своей любезности женский голос. Непримечательный, спокойный, хорошо поставленный. И пожалуй, слишком молодой для Маргарет.

Я делаю Аделаиде знак, чтобы она продолжала. Она спрашивает, можно ли поговорить с мисс Смит. К сожалению, это невозможно, ее нет дома. А когда она вернется? Она на озере Комо и вернется не раньше чем на выходных. Она в Италии! Совсем рядом с нами! Судьба… Можно ли узнать ее номер телефона?

– Извините, но я не уполномочена давать ее номер незнакомым людям.

Это усложняет дело. Аделаида не сдается, рассказывает про магазин, про его продажу и объясняет, что у нас мало времени. Голос продолжает прятаться за маской вежливой холодности. Она не знает, как нам помочь, ничего не может для нас сделать. Мы можем просто подождать, пока вернется мисс Смит.

– Спросишь, можно ли оставить ей сообщение? – предлагаю я Аделаиде. – Это вопрос жизни и смерти.

– Вроде бы это возможно. Да, можно оставить сообщение, – переводит Аделаида.

– Кроме того, что мы уже сказали, не могли бы вы, пожалуйста, спросить ее, не захочет ли она на обратном пути заехать в Милан и заглянуть в магазин матери? Можем попробовать назначить встречу? Будете ли вы так добры дать нам знать, что она ответит?

Да, будет так добра.

Мы прощаемся, благодарим и кладем трубку.

– Невероятно! – светится от счастья Аделаида.

– Прошло не так уж и плохо, – говорю я, стараясь не терять земли под ногами. – Может, и есть какая-то надежда.

Но Арья своим криком не дает Аделаиде возможности ответить:

– Какая красота!

Мы находим ее в моем кабинете-мастерской. Глазами, полными восхищения, она разглядывает строящийся кукольный домик. Делает робкую попытку до него дотронуться, но сразу отдергивает ручку.

– Скоро все будет готово, – заверяю я ее.

– Ты живешь прямо-таки в другой вселенной, – замечает Аделаида, осматривая комнату.

Ее взгляд останавливается на каждой детали: стена с инструментами, проволока и плоскогубцы в угловом шкафчике, оригами, ждущие своей цитаты, коробка с батарейками и разноцветная конфетная фольга, которой я собираюсь украсить стены кукольного домика…

«Во вселенной, очень близкой к вашей, но одновременно очень далекой», – хочу я ответить.

– И эта вселенная мне чертовски нравится! – наконец произносит она. – Ты очень вдохновляешь.

– Я?

– Ой! – тут же восклицает она, проверив телефон. – Мне пора бежать на работу! А тебе в садик! – Она хватает за руку Арью. – Гея, я бы тут целый день просидела, но нам пора, извини.

Через две минуты мама с дочкой снова стоят на моем пороге.

– Чуть не забыла, – говорит Аделаида, доставая из большой сумки на плече красивый пипидастр из перьев с деревянной ручкой и протягивая его мне. – Он достался мне от любимой бабушки. Я подумала, может пригодиться тебе в магазине.

– Даже больше, чем ты думаешь.

– А еще он приносит удачу.

Да поможет нам удача.

22

Я выхожу из дома, чтобы наконец направиться в «Новый мир». Сегодня я приступаю к работе. Ощущение, будто иду в первый раз в первый класс, – по крайней мере, так я всегда это себе представляла. На первом этаже я резко останавливаюсь, чтобы повесить табличку, которая уже давно ждала своего часа на моей кухне: «Лифт потребляет электричество, он отнимает у нас энергию, оставим его тем, кому