Путь ( 2 книга - 6 книга) (СИ) - Игнатов Михаил Павлович "Аорорн"

– Леград, зачем?

Со смехом спросил её в ответ:

– Почему нет? Когда ещё удастся просто поглазеть на Зверя?

– Так себе забава.

Пожал плечами. Каждому своё. Но хороший повод продолжить разговор:

– У нас разный итог испытания Стражей.

Мама вздрогнула:

– Брр! Дарсов старикашка!

Я выпучил глаза:

– Мама!

Она покраснела:

– Будем считать, что ты ничего не слышал, ладно?

Удивлён, что она сумела до него добраться. Думал не смогла одолеть последнюю странную тварь. Но согласился с ней:

– Ладно. Ты вообще зря вошла в формацию испытания. Это не твоё.

Протянув руку, я коснулся зелёной пряди среди маминых волос, намекая на то, чем ей лучше заниматься.

– Мириоту это не помешало стать главой ватаги.

– Теперь я понял, в кого Лейла такая упрямая – я засмеялся. – Мириот никогда и не интересовался рецептами кожи, собирая из них коллекцию.

– Наверное, ты прав. Но мне надоело быть обузой в лесу.

– Зря. Вспомни, что ты рассказывала про дядю Варо: ничего хорошего не вышло из всех попыток заставить его заниматься тем, что ему не нравится. Я вот сражался с сектантами полный восторга и азарта.

Мама поморщилась, поджала губы:

– Я молчала раньше, но этот твой Гунир втянул тебя в азартные игры. Ты из Школы вернулся словно сам не свой.

– Да нет. При чём здесь это? – я покачал головой, несогласный с этими словами. – Ты так говоришь, словно не было Мада в Чёрной горе. Просто это – мой путь. Мне нравятся сражения и жар опасности в спину. Тебе – нет. Не зря же ты не хотела учить техники.

– Теперь всё изменилось.

– Так было, когда мы блуждали по улицам Миражного, и там ты учила техники лечения. Это тоже твоё, как и работа с кожей. Продолжай открывать узлы и осваивать следующие созвездия Длани Возрождения. Согласись, что всегда найдётся работа для того, кто умеет лечить.

Мама печально покачала головой:

– Много ли нам помогла эта техника? Нужно ещё и понимать, когда и для чего её использовать.

– Ну, – неуверенно ответил ей, – наверное, можно будет найти какие‑то трактаты на аукционе.

– Наверное, – согласилась мама и вздохнула. – Жаль, что и у Древних было всё так же, как и сейчас: знания семей не дают посторонним.

Невольно оглянулся, ожидая снова найти за спиной духа, но там было пусто.

– Значит, – подвёл я итог – с твоим путём мы определились.

Мама прищурилась, оглядывая меня:

– Ты так говоришь, будто мы собираемся расстаться.

– За семьями дядей и – я хмыкнул – стариками я точно отправлюсь один.

– Но ты, похоже, говоришь и о том, что будет дальше.

Я кивнул. Мы молча глядели на Зверя, тот на нас, изредка нервно дёргая хвостом. Мама подтолкнула меня продолжать:

– Что ты там надумал?

Помявшись, признался:

– Знаешь, мне нравилось то, как мы жили последние месяцы.

Мама с подозрением покосилась на меня:

– Это когда ты эти самые месяцы проводил в дебрях и возвращался только после того как заживали раны?

– Такое было только раз.

– Значит, ты и впрямь скрывал...

Осталось лишь развести руками. Когда‑то мне и впрямь повезло, что я не потерял глаз и не обзавёлся шрамом на пол‑лица. Но это неважно:

– И всё же. Мне нравится в лесах, тебе в городе. Да и то, что нам нравилось делать, выходило у обоих отлично.

– Думаешь? Разгромленная лавка и дома – это отлично?

Я не согласился:

– Если бы не жадность одной из Сорока Семей, то всё было бы отлично.

– Как будто с чужой завистью что‑то можно сделать?

– Кто знает? Может и вышло бы найти справедливость.

– Сомневаюсь.

Не обращая внимания на едкие и горькие замечания, я продолжал рассуждать:

– Но, конечно, для надёжности лучше иметь за спиной не простую ватагу.

Мама впервые заинтересовалась:

– Ты хочешь в Шепчущем Лесу пойти в Орден?

– Там клан. – поправил я и сообщил. – И как помнишь, они не очень охотно принимают к себе чужаков. И уж, конечно, не за год или два суметь достичь там высоких чинов.

– Даже тебя, Воина шестой звезды в четырнадцать?

Я поправил её, ткнув себя в грудь:

– Седьмой!

– Поздравляю! – мама обняла меня. – Поздравляю. Тем более. Ты помнишь, что я говорила тебе, когда ты достиг высот в Нулевом? Глава Арройо на многое пошёл бы, чтобы заполучить к себе такой талант. Здесь таланты значат ещё больше.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Хмыкнув, признал:

– Ты права. Это, конечно, многое меняет, особенно, если ты снова не будешь меня отговаривать. Но теперь против я. Ведь в клан берут только вступивших в семью. Знаешь, мне как‑то рановато жениться.

Мама расхохоталась, прижала меня к себе и принялась нацеловывать в макушку, словно я мелкая Лейла. От неожиданности я даже не сразу сообразил вырваться, а сделав это, с удивлением почувствовал, что щёки горят. И вовсе не от ветра опасности.

– Мама!

– Что мама? Я тоже думаю, что тебе рановато жениться. Особенно, если подсунут какую‑нибудь негожую девку, у которой ни ума, ни прилежания. Ни мне безрукая невестка ни к чему, ни тебе бесталанная спутница и мать будущих детей не нужна.

На этот раз загорелись и уши:

– Мама!

– Всё, всё! Молчу и слушаю. Что ты там ещё придумал?

Покачав головой, я отвернулся и обнаружил, что Пантера исчезла. Быстро оглядел окрестности – никого. Дарсова тварь. И дарсов дурак, что расслабился на скамье под солнышком. Так в горло вцепятся, а я и не замечу. На всякий случай растянул боевую медитацию, с удивлением замечая, как границы моего внимания раскинулись почти на три десятка шагов. Теперь уж точно врасплох не застать. Повернувшись к маме, взглянул ей в глаза:

– Как твои успехи в возвышении?

– Сумела открыть всего пятнадцать узлов. Но, если честно, то уже устала.

Я хмыкнул, вспомнив, как уговаривал её заниматься в Гряде, но не стал ничего говорить об этом:

– Можешь представить, насколько на вершине пирамиды больше силы, чем на твоей площадке?

Мама прищурилась, вдумываясь в мой вопрос, а затем её глаза расширились в удивлении:

– Ты что, прорвёшься к... – у неё перехватило дыхание. – Десятой звезде?!

Здесь я несколько приврал. Это всё же скорее мечта, особенно теперь, после слов духа о годе, нужном мне на этот путь. Но всё же, всё же это мечта, которая уже очень близка. И я решительно ответил:

– Дух Каори обещает именно это.

– Погоди‑погоди... Но ведь там ещё две преграды. Самые трудные! Ты и на эту потратил, – мама замолчала, подсчитывая, – половину месяца. Вроде это и мало, как вспомнить тех, кто бьётся над ней десятилетями, но даже два месяца на две преграды и время отпущенное на Миражный почти выйдет.

– Как награду за испытание, мне выдали зелье, что должно с этим помочь.

– Значит ты уверен? А ведь я слышала, что те, кто хотя бы сумел коснуться этапа Мастера уже имеют выбор! Они могут остаться здесь.

– Могут. Те же Комтуры в Ордене...

– Да‑да! Магистр ведь даже Мастер.

– И не только он.

– Но ведь тогда что за глупости, будто тебя не примут в семьи и кланы? Да тебя легко примут в любой земле Пояса, в любой фракции! Ты можешь выбрать!..

Мама осеклась, глядя на меня. Мы помолчали, а затем она вздохнула и согласилась:

– Но ты этого не хочешь.

– Нет, это было бы замечательно, – я пожал плечами. – Ты бы увидела не только Пустошь, но и все красоты Первого. А вы бы точно оставались в безопасности со мной. Кто бы сумел причинить вам вред под защитой сильной фракции?

Мама не согласилась:

– Да уж глупцы всегда найдутся. Сколько раз мне приходилось ломать руки глупцам в Пустоши, что считали себя умней всех? И которые думали, что им ничего не будет, потому как они привыкли к своей безнаказанности. Не ты ли рассказывал про мастера Указов семьи Тарсил?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– На этот раз не буду спорить. Только соглашусь. Ты видела жизнь дольше меня.

– Не верю своим ушам, сын!

– Я ведь обещал исправиться.

Мы помолчали, без слов сказав друг другу взглядами всё, что было у нас на сердце, а потом мама печально заметила: