Пир мудрецов - Афиней

{112 ...была «трижды блудницей»... — Может означать «блудница в третьем поколении» или «сверхблудница».}

52. О моей же Окиме (как ты выражаешься, Кинульк) [ср.567с] Гиперид во второй речи "Против Аристагора" упоминает так [d] [Кеnуоn 142]: "Поэтому и Лаида, считавшаяся тогда первой красавицей, и Оки-ма, и Метанира...". А Никострат, поэт Средней Комедии, в "Пандросе" говорит так [Kock.II.225]:

Велел он мне с дороги не сворачивать,

У Аэропы попросить ковры прислать,

Да бронзовые блюда взять у Окимы.

Менандр в "Льстеце" дает такое перечисление гетер [Kock.III.84]:

[е] Хрисидою, Вороной, Антикирою,

И Смоквой ты владел, а также Наннией

Малышкою, что всех была прелестнее.

Филетер в "Охотнице" [Kock.II.232]:

Лет Керкопе, вероятно, вот уже три тысячи,

Десять тысяч - Телесиде, дочери Диопифа,

День рожденья Феолиты вовсе незапамятен,

Смертный час застал Лаиду за совокуплением,

Истмиада и Неэра сгнили вместе с Филою,

[f] Что ж сказать мне о Галене, о Вороне, Коссифе?

Промолчу и про Наиду, уж давно беззубую...

Феофил в "Любителе флейт" [Kock.II.476]:

Чтоб не попал он в лапы к этим женщинам:

Лаиде, Мекониде или Баратрон,

Или Таллусе, или же Сисимбрии,

В чьи сети всех затягивают сводницы...

...или Навсии, или Малтаке". {113}

{113 Два последних имени добавлены сверх метра.}

53. Все это Миртил произнес с большим напором, а потом добавил: (588) "Я надеюсь, что вы, философы, не таковы, хотя и знаю, что еще до гедоников {114} вы уже "подкапывались под ограду [сада] наслаждения", как выразился где-то Эратосфен [Bernhardy 193]. Так что я не буду больше перебирать остроумные словечки гетер и перехожу к совсем другому предмету. Для начала напоминаю вам об Эпикуре, этом пресловутом искателе истины: сам не имея общего образования, он благословляет всех, кто так, как он, приступает к философии [Usener р. 137]: "Счастлив ты, что приступаешь к философии, чистый от всякого образования". Потому [b] и назвал его Тимон [Диоген Лаэртский Х.2]:

{114 Гедоники — термин, обозначавший философскую школу Аристиппа.}

Словоучительский отпрыск, невежественнейший меж смертных.

И разве не держал Эпикур любовницей Леонтию, известную гетеру? Она и придя к философии, не оставила своего промысла, отдаваясь всем эпикурейцам в Саду на глазах у самого Эпикура. Ему было от этого много забот, как мы видим из "Писем к Гермарху" [frag. 121].

54. А разве не упоминает о Лаиде из Гиккар Гиперид во второй речи [с] против Аристагора [Вlass3 96, Кеnуоn 13]? Из Гиккар, сицилийского города, ее как пленницу привезли в Коринф, по словам Полемона в шестой книге "Против Тимея"; ее любовниками были и Аристипп, и оратор Демосфен, и киник Диоген; Афродита Коринфская, называемая Черной, являлась ей во сне и предвещала появление богатых любовников. Живописец Апеллес увидал ее еще девушкой, когда она несла воду из источника Пирены, и, пораженный ее красотой, привел ее однажды на пирушку к друзьям. Те стали насмехаться над ним за то, что он привел на попойку [d] вместо гетеры девушку. "Не удивляйтесь, - сказал им Апеллес, - в ее красоте - залог будущих наслаждений, и не пройдет трех лет, как вы в этом убедитесь". Такое же предсказание сделал Сократ об афинской гетере Феодоте, как пишет Ксенофонт в "Воспоминаниях" [ср.III.11.1]. Кто-то сказал, что она замечательно красива и грудь ее не поддается никакому описанию. Сократ сказал: "Надо нам пойти посмотреть на эту женщину: нельзя понаслышке судить о красоте". Красота Лаиды была [е] такова, что живописцы приходили к ней, чтобы срисовывать ее груди и соски. Когда она соперничала с Фриной, ее окружала целая толпа поклонников, и она не делала никакой разницы между богатыми и бедными, со всеми обращаясь без всякой надменности.

55. Аристипп каждый год проводил с нею два месяца на Эгине, во время праздника Посидоний; и когда слуга стыдил его: "Ты ей даешь столько денег, а она ни за грош забавляется с Диогеном-киником", он отвечал: "Я плачу Лаиде для того, чтобы самому наслаждаться ею, а не для того, чтобы не давать другим". Диоген сказал ему: "Ты, Аристипп, [f] спишь с публичной женщиной. Что ж, или становись киником, как я, или брось ее!". Тогда Аристипп спросил: "Скажи, Диоген, ведь тебе не кажется нелепым жить в доме, где раньше жили другие?" "Нет, конечно" - отвечал тот. "Ну а плыть на корабле, на котором уже многие плавали?". "Тоже нет". "Стало быть, нет ничего зазорного и в том, чтобы спать с женщиной, которая у многих побывала в руках!". (589) Нимфодор Сиракузский в сочинении "О сицилийских достопримечательностях" [FHG.II.375] говорит, что Лаида была родом из сицилийской крепости Гиккара. Страттид же в "Македонянах" или "Павсании" называет ее коринфянкой [Коск.I.178]:

- Из мест каких рабыни эти, кто они?

- Недавно из Мегар пришли, но родина

У них Коринф: Лаида вот, Мегакла дочь.

Однако Тимей в тринадцатой книге "Истории" [подтверждает], что она была из Гиккар; то же самое говорит и Полемон [frag.44 Preller, cp.588b-c], прибавляя, что умерла она в Фессалии: она влюбилась в некоего фессалийца Павсания, и фессалийские женщины из зависти и ревности забили [b] ее насмерть деревянными скамеечками в храме Афродиты - отсюда и храм получил название Афродиты Нечестивой. Ее могилу показывают возле Пенея; на ней стоит каменный кувшин и сделана надпись:

Гордая мощью своей всепобедной Эллада Лаиде

Рабски служила, склонясь пред богоравной красой.

Эрос ее породил, возросла она в славном Коринфе,

А почивает она здесь, в фессалийских полях.

[с] Поэтому пустое болтают те, кто уверяет, будто Лаида похоронена в Коринфе на Крании. {115}

{115 Краний или Краней — гимнасий в Коринфе.}

56. А разве стагирит Аристотель не прижил сына Никомаха от гетеры Герпиллиды? И он жил с нею до самой смерти, как говорит Гермипп в первой книге "Об Аристотеле" [FHG.III.46, Диоген Лаэртск. V.12], добавляя, что и в завещании философ приказал заботиться о ней должным образом. А разве наш превосходный Платон не был влюблен в Археанассу, гетеру из Колофона? Он даже сложил о ней следующие стихи [PLG4. 11.310]:

Археанасса со мной, колофонского рода подруга -

Даже морщины ее горькой любовью горят,

[d] Ах, злополучные вы, кто на первом кругу повстречали

Юность подруги моей! Что это был за пожар!

А Перикл-Олимпиец - разве он, хотя и славился разумом и могуществом, не посеял смуту во всей Элладе ради Аспасии (как говорит Клеарх в первой книге "О любви" [FHG.II.314]) - не младшей Аспасии, а той, которая беседовала с мудрым Сократом? Перикл был на редкость падок на любовные наслаждения: он ведь был в любовной связи даже с женою [е] своего сына, как повествует Стесимброт Фасосский, его современник и очевидец, в книге "О Фемистокле, Фукидиде и Перикле" [FHG.II.56]. А сократик Антисфен пишет, что когда Перикл был влюблен в Аспасию, то дважды в день приходил в ее дом, чтобы приветствовать эту женщину; и защищая ее на суде от обвинения в нечестии, он пролил больше слез, чем тогда, когда опасность угрожала его собственной жизни и имуществу. Когда Кимон находился в изгнании, а его сестра Эльпиника, [f] с которой он находился в кровосмесительной связи, была выдана за Каллия, то в награду за возвращение Кимона Перикл потребовал и получил ее ложе. О Периандре пишет Пифенет в третьей книге "Об Эгине" [FHG.IV.487], что когда однажды он увидел в Эпидавре Мелиссу, дочь Прокла, одетую на пелопонесский лад - без покрывала, в одном хитоне, она разливала вино для работников - то тут же влюбился и женился на ней. А у Пирра, царя эпирского, третьего потомка того Пирра, который воевал в Италии, была любовницей левкадянка Тигра, и мать молодого царя, Олимпиада, отравила ее ядом".

(590) 57. Тут Ульпиан, словно напав на какую-то находку, перебил Миртила вопросом: "В мужском или женском роде надо говорить "тигр"? Ведь Филемон, я знаю, говорит в "Неэре" [Kock.II.490]:

- Ты видел тигру, что сюда прислал Селевк?

Теперь настало время отдарить его

Каким-нибудь зверьем из нашей местности.

- Пошли жар-птицу! Здесь таких не водится".

Миртил на это сказал: "Ты перебил меня на середине перечня женщин - хоть это и не то, что "Или такой как" {116} [т.е. "Эои"] Сосикрата Фанагорийского или "Каталог женщин" Никенета Самосского или [b] Абдерского; но я все-таки остановлюсь и отвечу на твой вопрос, "Феникс, мой дряхлый отец [Ил.IX.607]". Знай, что Алексид в "Поджигателе" сказал "тигр" в мужском роде - вот так [Kock.II.372]:

{116 ...«Или такой как»... — Вероятно, пародийный перечень знаменитых мужей (ср. «Эои — каталог знаменитых женщин» Гесиода).}

Открой же дверь, открой! Теперь понятно мне, -

Я был как истукан, как камень мельничный,

Как столб, как бегемот и как Селевков тигр.

У меня есть и другие примеры, но я отложу их до тех пор, пока не переберу в памяти до конца весь перечень красавиц.

[c] 58. Об Эпаминонде Клеарх пишет так [FHG.II.310]: "Фиванец Эпаминонд был порядочнее тех, о ком я говорил, но и он в отношениях с женщинами позорным образом оказывался ниже своей славы - достаточно вспомнить, что с ним приключилось из-за лаконской женщины". - А оратор Гиперид, выгнав из дому собственного сына Главкиппа, взял в дом Миррину, самую дорогую из продажных женщин; ее он содержал в Афинах, а в Пирее - Аристагору, а в Элевсине - Филу, которую он выкупил [d] за большие деньги и освободил, а потом даже сделал своей домоправительницей, по сообщению Идоменея. В речи в защиту Фрины [Blass3 124] Гиперид сам признается, что влюблен в Фрину; но, еще не исцелившись от этой любви, он ввел в свой дом названную Миррину.