Туда, где кончается Лес - Лада Монк

class="p1">Видела ли ты, как северный ветер

Рисует на камнях и толще льда

Силуэты повергнутых им животных,

Сомкнувших глаза в долгой зимней спячке?

Видела ли ты, как разноцветными непрочными слоями,

Точно фруктовый пудинг в хрустальной чаше,

На прозрачное небо ложится рассвет?

Видела ли ты, как внутри серых каменных пещер или упавших деревьев

Образуются крошечные миры

С водой, воздухом, минералами и растениями?

Видела ли ты, как прохладные волны живого океана,

Носящего на спине нашу землю,

Поглощают следы ладони,

Оставленные на песке,

Чтобы передать твой привет русалкам и их глубоководным сестрицам, сиренам?

Видела ли ты, как, вековые глыбы смещая,

Пробивается сквозь останки троллей,

Образующие хребты гор,

Цветок красоты необыкновенной,

Прекрасный, как ты сама, цветок,

Но готовый за свою свободу бороться?

Видела ли ты, как оживают погибшие деревья,

Когда в их тлеющую кору вонзается семя,

Дающее полный жизни росток?

Видела ли ты, как неподвластная тебе сила,

Что-то волшебное или дикое и присущее животным,

Создает в могучих пнях кольца мухоморов,

Поедаемых жабами и улитками?

Видела ли ты, как стайка разукрашенных к торжеству голубей,

Воркуя и стуча мохнатыми коготками,

Мчится к ароматным крошкам глазури с корицей,

Рассыпанным пухлой и притягательной женой пекаря?

О, Симара! Жизнь полна красок, голосов, имен, символов, ощущений и чувств,

А ты отказываешься от нее!

Боги расшивают полотно нашей жизни яркими нитями,

А ты выбрала красный цвет сухих розовых ветвей,

Обвивших твою башню.

Но на земле больше,

Намного больше цветов!

Как можно не мечтать прогуляться босиком по свежей зеленой траве,

Увязнуть в золотистом меде, собирая его на ужин,

Губами поймать снежинку из сочных белых кристаллов,

Погладить рыжего крольчонка,

Крадущего морковь и тыквы влажным осенним утром,

Поймать шляпой лилового светлячка

Или коснуться рукой голубого-голубого неба?

О, Симара!

Ты лишаешь себя богатств,

С какими не сравнятся пойманные в колбы редкие звери, бабочки и пикси.

Мир за твоим окном бесконечен и представляет собой совершенство!

Хвала всем богам,

Небу, Солнцу и звездам!

Неужели готова ты отказаться от всего,

Что начинается там, за пределами лабиринта?

И убеждавший Симару паяц почувствовал,

Как глаза его наполнились росой искренних слез.

Он не дал деве увидеть блеска в своих глазах

И говорил так же твердо,

Но сердце его,

Что должно было рассыпаться через несколько недолгих дней,

Вопило.

Заимевший дар рассказчика и сочинителя в миг,

Когда сама Смерть, отраженная в северных льдах, поглядела на него,

Он поверил всему, что говорил,

Он сам был впечатлен всем, что говорил.

О, земля! О, бесконечный мир под Солнцем и Луной,

Ты прекрасен!

А раз так, то, звезды, ветер, сумрак и сама жизнь,

Скажите:

Что может быть более мучительным для влюбленного в жизнь юнца,

Чем потерять возможность

Снова увидеть этот свет?

Нан заглянул в глаза Симары,

Когда взгляд затянутых пеленой слез очей

Прояснился.

В то мгновенье он захотел,

Чтобы эти глаза,

Такие же темные, как у него самого, глаза,

Красивые и глубокие,

Как залитый охрой заката грот,

Глаза,

Глядели в окно

И видели то же, что он.

Нан знал: он умрет,

Костлявые лапы смерти уже лежат на его плечах,

Но Симара останется жить.

И, может быть, его взгляд,

Взгляд романтика и энтузиаста,

Пусть не лучшего из людей,

Будет жив в ее глазах,

Если только она сможет так же посмотреть на этот мир.

Проказника де Рейва обрадовала мысль о том,

Что сможет он снова узреть этот мир через прекрасные глаза Симары,

Он приблизился к ней, поклонился и галантно протянул руку.

Де Рейв: Послушай!

Послушай, Симара.

Раз я разбил все склянки твоего мужа,

Стало быть,

Должно за них заплатить.

Могу ли я вывести тебя из башни?

Так мы сочтемся!

Отправляйся со мной в настоящий мир!

Это, пожалуй, единственное и самое большее,

Что я могу дать тебе.

Уговоры были почти бесконечными,

Краски неба сменялись более яркими,

Утекали крупицы песочных часов,

Лицо красавицы Симары становилось алым,

Как ее волосы.

Но Нан верил, что у него есть дар рассказчика,

Что длинный змеиный язык — его награда,

А умение увлечь за собой — большой талант.

Необыкновенной уверенности де Рейва хватило,

Потому Симара коснулась руки юноши,

Предложившего отвести ее

Туда, где кончается Лес,

Принадлежавший ее мужу.

Де Рейв: Пойдем!

Мы сплетем канат из всего, что попадется под руку,

В таких-то делах я мастер!

Если захочешь, красавица,

Я спущусь вниз по твоим волосам,

Так же, как я поднялся сюда,

А ты спрыгнешь, закрыв прекрасные глаза,

И окажешься в моих объятиях!

Любуясь цветами и травами,

Шелестевшими по воле затерявшегося в прутиках и колосьях ветра,

Слушая голоса животных и птиц,

Нан и Симара вышли из темного леса к столице.

Первый шаг на протоптанную людьми и лошадиными подковами тропу

Был самым сложным,

Но подарил множество приятных открытий.

Глашатаи в зеленых накидках с красными розами

Затрубили в свои горны,

Часы замка отбили нужный час,

И стражники распахнули перед путниками тяжелые городские врата.

Столица приветствовала Нана и Симару ароматами иноземных специй и цветов,

Ярмарка, приуроченная к майским торжествам,

Росла с каждым часом.

Двое, отправившиеся туда, где кончается Лес,

Принадлежавший Милорду,

Ловили полупрозрачных, будто вырезанных из драгоценных камней, стрекоз,

Пускали мыльные пузыри из стеклянных трубочек

И угощались всеми сезонными блюдами,

Начиная от медового печенья и заканчивая клубничным зефиром.

Торговцы и торговки предлагали Симаре украшения, шкатулки и ткани,

И де Рейву пришлось спасать деву от навязчивых лавочниц и говорливых ювелирных мастеров.

Пьянствовавший граф Каллестиас де Микелло,

Заливавший из всех бочек не то радость, не то горе,

Не то принятие единственного племянника в корпус паладинов,

Не то проигрыш в карты провинции со своим именем,

Вывалился из таверны, ковыряя в зубах арбалетным болтом.

Подивившийся длинным волосам Симары,

Он решил с ней познакомиться,

И дева испугалась окровавленного кожаного плаща охотника.

Она отступила и спряталась за спину Нана,

Паяцу пришлось представить девушку и научить ее знакомиться.

Господин де Микелло,

Показавшийся кровожадным монстром сначала,

Оказался галантным и остроумным человеком.

Каллестиас преподнес деве в подарок серебряный медальон,

Но она не решилась принимать его от чужого мужчины.

Симара: Простите, господин де Микелло,

Но позволительно ли даме принимать подарок от того,

Кто не является ее мужем?

Де Рейв: Ты чего, Симара?

Подарки, похоже, тебе тоже нужно научиться принимать!

Давай не будем расстраивать Кайла отказом:

Мы с ним не первый год знакомы,

Было бы неловко.

Подай-ка мне медальон…

Вот. Я не девушка, мне все