Восьмая жизнь Сильвестра - Александр Васильевич Сивинских

яростно затрещал крылышками и заморгал алым: уровень корректности оскорблений значительно превышал допустимый. Зато Виктор наконец-то начал смекать, что к чему.

– Так ты тоже подавала заявку в «Трета-Декс»?

Джулия молча сверкнула глазами.

– Н-да, ситуация… Слушай, тебе будет легче, если я попрошу прощения?

Джулия скривила рот, после чего ситуация с панически жужжащим и сигналящим коммом повторилась.

– Так я и думал.

Не сводя с девушки глаз, Виктор торопливо оделся, клацнул магнитными подковами ботинок и велел жужелице снизить гравитацию до ноля. Затем подхватил невесомый кокон, разместил аккурат между полом и потолком и, не удержавшись, придал ему легкое горизонтальное вращение.

– Знаешь, в таком виде ты просто очаровательна. Жаль, что не могу любоваться до бесконечности. Меня ждет погрузка. Пока!

В том, что Джулия выберется, Виктор ничуть не сомневался. Однако искренне надеялся, что к тому моменту сам он окажется далеко.

* * *

Орбитальный швартовочный узел, в просторечии – Порт-Уран, напоминал сдвоенную гигантскую рулетку с непомерно раздутым сектором «Зеро». Расположенная в плоскости эклиптики ось грозила космосу двумя могучими наконечниками, пробуждающими в памяти сочинения древнего австрийского профессора. Бугристый стебель, словно изморозью, оброс бахромой систем отвода тепла. Генератор шаффл-катапульт производил его столько, что хватило бы на обогрев соседней Титании.

Возле распахнутого шлюза номер один с грацией текодонта ворочался булл-райдер Вооруженных Сил Земли. Легкие субсистемники шныряли туда-сюда, проворные как рыбёшки. Сколько хватало глаз, виднелись цепи аутсторов – точно брошенные в пространство связки чёрного жемчуга.

К стартовой ячейке номер тринадцать ползла каплета лифта с единственным пассажиром. Пассажир, судя по всему, нервничал. Он то и дело касался выбритого до блеска черепа, как будто сомневаясь, что тот еще на месте.

Надо сказать, основание для тревоги у Виктора имелось. В прекрасном теле Джулии текла буйная кровь индейцев сиу. Девушка чрезвычайно этим гордилась и при всяком удобном случае поминала духовную связь с воинственными предками. Виктор относился к её фантазиям с иронией, но лишь до момента, когда она продемонстрировала свою страшную коллекцию…

Виктор еще раз погладил гладкую макушку. Черта с два она получит его скальп!

Лифт остановился, дверь открылась. Жужелица устремилась вперёд, оглашая ангар громогласным:

– Экипаж, смирно! Капитан прибыл!

Виктор самодовольно ухмыльнулся, шагнул наружу и едва не нырнул мордой вниз. Ноги будто прилипли к полу.

– Подковки, кэп! – жизнерадостно заорал Ватсон. Полосатый хвост неистово мотался из стороны в сторону, сообщая миру, что у штурмана «Химеры» отличное настроение. – Опять шалили с Джул в невесомости?

– Разговорчики, животное, – пробурчал Виктор, отключил магниты и наконец выбрался из лифта. – Доложи обстановку.

Прихрамывая, Ватсон подбежал к капитану и дурашливо вытянулся. В огромных глазах отражались полторы немудрящие мысли и ровно одно желание. Проигнорировать его было бы бессердечно. Виктор ласково потрепал лемура по голове и протянул конфету.

Ватсон радостно взвизгнул и зашелестел оберткой. Наблюдать за ловкими движениями его маленьких проворных пальчиков было настоящим удовольствием. Покончив с конфетой, Ватсон шлёпнулся на зад и, поигрывая хвостом, затараторил:

– Докладываю. «Химера» полностью готова к полету! Риг проверил своё хозяйство от и до. Шаффл-кодер тоже в полном ажуре. Я прогнал его на симуляторе по восьми маршрутам. Работает безупречно. Пора в полёт, кэп! Или вы всё ещё не наигрались со своей собирательницей скальпов?

– Штурман, ты зарываешься, – с напускной суровостью рыкнул Виктор. – Это вообще не твоё дело.

– Ну да. – Лемур погрустнел. – Только очень уж надоело здесь торчать. Руки стосковались по настоящей работе! А если отвыкнут окончательно, блайнд придёт всем. Шаффл – это ведь не постелька страстной индеан… Ой!

Ухо негодника Виктор отпустил далеко не сразу. Чтобы дольше помнил. Хотя бы сутки.

Теоретически, блайндом – ходом вслепую, являлся каждый полет «Химеры». Ватсон был отличным штурманом, просто великолепным, но… Но его процент удачных расчетов шаффл-прыжка равнялся всего девяноста двум пунктам. Собственно, поэтому и летал он не на круизном лайнере или огромном грузовике богатой корпорации, не на боевом корабле ВСЗ, а на крошечной посудине Виктора. В остальном же это был идеальный член экипажа. Физический инвалид, представитель угнетенной в прошлом расы, носившей оскорбительное наименование «полуобезьян». Обладатель IQ менее сотни (к счастью, на работе с шаффлом это никак не сказывалось) и, наконец, владелец полного набора штурманских имплантатов. Если бы не проклятая недостача восьми единиц ПУР, его карьера могла взлететь до небес.

В экипаж «Химеры» Ватсон попал благодаря счастливому случаю. Или несчастному – как смотреть. Четыре года назад десант Задворья как снег на голову рухнул на Умбриэль. Целью была расположенная там штурманская школа, а вернее, её выпускники. Сто шестьдесят лемуров катта и сенегальских галаго, готовых нацепить пояса действительных шаффл-гайдов. Задворье, не способное производить межзвёздных штурманов самостоятельно, и лишенное возможности получать их по законным каналам, смертельно нуждалось в пополнении экипажей своих кораблей.

Субсистемник Виктора, как и сейчас болтавшийся возле Урана, попал под статью «содействие операции по принуждению к добрососедству», и был мобилизован вместе с экипажем. В трюмах разместилась рота штурмовых андроидов, а каюты заняли теплокровные офицеры. Тогдашняя команда «Химеры» – Виктор и Джулия – ютилась в рубке. Это и спасло им жизнь, когда к корпусу корабля прилип выводок москитных мин. После взрыва полусотни зарядов от субсистемника остались только рожки да ножки. Бронированные ножки в основном принадлежали штурмовикам, а в витом «рожке» рубки болтались без надежды на спасение два человека. Тогда-то они и поняли в полной мере, насколько неумолимо их тянет друг к другу.

Когда их подобрали (еле живых, но что именно их истощило, спасатели понять не могли – воздуха и продуктов было в достатке), операция уже завершилась полным истреблением вражеского десанта. Драгоценные курсанты уцелели почти все. Было много раненых, но лишь около десятка «тяжелых». В числе этих бедолаг оказался и Ватсон. У него серьёзно пострадали задние конечности, однако самое печальное – тонкий как заноза осколок навылет пробил голову. После лечения и последующего тестирования прозвучал жуткий для любого шаффл-гайда приговор. ПУР – процент удачных расчетов курсанта Ватсона составляет девяносто два пункта. В качестве штурмана годен ограниченно.

Владевшая штурманской школой корпорация не поскупилась на вознаграждение участникам операции. Военных засыпали орденами и чинами. Попавшим под мобилизацию гражданским возместили материальные потери, и возместили сторицей.

Виктор и Джулия получили по новенькому кеттрийскому внесистемнику с приданным кеттрийцем-механиком. Сверх того им предложили выбрать шаффл-гайдов из отбракованной партии. Оплата – треть базовой, рассрочка – двадцать стандартных лет. Это были чудовищные деньги, но возражать не подумал никто. Ползать всю жизнь на субсвете по Солнечной, перевозя барахло за гроши, или летать в Большом Космосе – разве могут возникнуть хоть малейшие колебания в выборе?

Виктору приглянулся хроменький жизнерадостный кошачий лемур Ватсон, Джулии – угрюмая самка галаго по имени Мадонна. Злая ирония заключалась в том, что Мадонна во время нападения десанта полностью потеряла зрение