Катакомба - Атаман Вагари

семье богача. Музыка, танцы, вышивание, книксены. Одно другому не мешает. Здесь нет кораблей, нет портов. Играть на пианино – единственное что остаётся на ближайшие лет двести-триста после того как ты сдох от чумы. Впрочем, ты сама лучше спроси у неё, – рассказал Астр.

Он оказался очень словоохотливым. А ещё выглядел более ко мне расположенным, чем Мелькор. С другой стороны, у Мелькора просто мог быть другой характер. Через несколько секунд мы были на чердаке. Фортепьянная игра смолкла неистовым нервным и неровным аккордом, крышка пианино упала.

Из полумрака на нас понёсся голос:

– Вы мне помешали. Назовите, черти сухопутные, тысячу причин, чтоб я не килевала вас на рее.

Голос, полный гнева, еле скрываемой угрозы и бешенства.

Тут же на меня дохнуло ветром. Морским ветром – так мне показалось.

– Лопни мой кадык, что это такое вы притащили сюда? Человеческое дитя?!

Мне показалось, меня кто-то обнюхивает. Моё лицо. А ещё что кто-то невидимый стоял совсем рядом.

– Что это за бродяжка, где вы её взяли? И почему не связана и без кляпа? Я надеюсь, она стоит того, чтобы прервать моё музицырование?

– Стоит, Анна. Она – смельчак, – ответил отрывисто Мелькор.

Обе горгульи теперь тенями стояли позади меня, перекрывая путь к отступлению.

– Смельчак, значит, – хмыкнула невидимка. И залилась почти что безумным смехом. – В кои-то веки?! Смельчак! Ха-ах-ах-аха! Да она такая же как мы теперь, вот повезло-то, а!

Анна залилась почти что безумным смехом. Я покосилась на своих новых товарищей. И заметила, что они притихли, переглянулись между собой. К чему это относилось? К тому, что Анна – немного такое сумасшедшее привидение?

– Леди, вы очень красиво играете. Я слушаю вас вторую ночь, – обратилась я к ней, решив сменить тему.

– Леди? Вот как ты, значит, заговорила, – я услышала немного снисходительный тон. – Мне приятно, чёрт подери, когда меня называют леди! Меня триста лет уже не звали леди, всё "портовая шлюха" да "эта драная мразь"! Ты кто будешь?

– Э… Смельчак, – я покосилась на горгулий, Астр вроде бы одобрительно моргнул. – А кроме всего этого, меня зовут Клот Итчи.

– Ахахахаха!!! – снова захохотала хохотушка.

Голос её низкий, бархатистый, в целом очень приятный. Я так и сказала:

– И смех у вас такой мелодичный, и голос. Вы, должно быть, прекрасно поёте. Жаль, я так и не послушала до сих пор. Может, исполните какую-нибудь свою песню?

Почувствовала на себе крайне внимательный и заинтересованный взгляд. Что-то невидимое, прохладное вдруг прошлось по моему лицу как дуновение, взялось за мой подбородок.

– А и правда смельчак. Ты хоть знаешь, кто я такая?

– Повелительница Морей, – без запинки ответила я.

– О, всё-то ты знаешь! Хахахах! – снова засмеялась она. Я тоже улыбнулась.

Всё моё смущение от того, что я разговариваю со знаменитой пираткой, о которой написано столько книг и легенд, куда-то делось.

– Да, я – Повелительница Морей. И я люблю бацать шансон на фоно, да-да, чёрт подери, да! А вы чё стоите тут зеньки разинули?! Быстро тащите нам сюда ром! Девочка моя милая, дитятко! Ты мне нравишься, очень! Проваливайте, слышьте? Оставьте нас наедине! И ром сюда, ром!!! – завопила громовым голосом Анна на горгулий.

Астр галантно ей поклонился:

– Как скажете, леди.

Он исчез. Мелькор, перед тем как улететь, обратился ко мне:

– Ты произвела впечатление на Анну. Но чтобы убедить её дать тебе послушать про передрягу, в которую ты влипла, мы должны её напоить.

– Я не влипала ни в какую передрягу! А про напоить – милости просим, – поправила я зануду-горгула.

– Это ты так думаешь. Ты попала, и ещё как, хахахаха! – захохотала Анна.

– Вы можете показаться? Я хочу посмотреть на вас.

– В самом деле? Ты знаешь, кто я такая, и тебе не страшно будет смотреть на меня?

На миг я осеклась. Анна вроде умерла от чумы. А чумные больные выглядят не особо презентабельно. Я засмущалась:

– Мне не страшно, но если вам это будет комфортно.

– Нам, вам, слушай, оставь ты эти церемонии, ребёнок! Хочешь меня видеть – отвернись.

– Э… хорошо.

– Я голая! А мне надо надеть хотя бы ночнушку, – пояснила Анна возмущённо.

– Голая?.. Как это?

– Тебя раздеть, чтобы ты убедилась, что такое – "голая"?

– О… меня для этого достаточно обезоружить, – улыбаясь повернулась я.

– Можешь поворачиваться, дитя, – раздалось через несколько секунд.

Я ожидала увидеть чумную больную, мертвячку на последней стадии разложения. Или этакую брутальную даму без глаза, в чёрной повязке, в пиратском прикиде.

А увидела…

Очень симпатичное привидение молодой девушки, почти моей ровесницы. Высокая девушка, с длинными тёмными вьющимися волосами и действительно в ночной белой сорочке. Очень бледная. Однако проницательные яркие глаза из-под густых ресниц жгли и заставляли млеть от предвкушения наслаждения любого сердцееда. Уж не с неё ли Карин Бартул писала героинь и прототипы для своих романов?

– О… я и не подозревала, что ты так хороша собой! – вырвалось у меня совершенно искренне.

Анна улыбнулась. Её белозубая улыбка, смелый дерзкий взгляд и грубоватый залихватский задор навсегда покорили моё сердце.

– Ну так бери меня всю без остатка! – предложила Анна.

– Э… ну… у меня как бы есть уже… парочка демонов на поводке, – пошутила я.

– А ты не промах, – подмигнула мне Анна и шаловливо погрозила пальцем. – Летят мои чешуйчатые лакеи! Или твои эти самые демоны на поводке, хахахахаха! Не прошло и столетья! Вот и наш ром! А ну живо рому мне! – завопила она громогласно.

Мелькор и Астр вернулись. Мелькор поставил перед Анной бутылку, явно вытащенную из погреба, открыл её. Анна подошла к ней, склонилась и принялась дышать из неё. Одной ноздрей, зажимая вторую, второй ноздрей, зажимая первую. Она дышала и дышала, испытывая наркоманский кайф, ахала, закатывала глаза. Астр по-дружески протянул мне вторую бутылку.

– Привидения не могут пить, они бесплотны, – вспомнила я книгу и почерпнутые знания. – Они часто просят алкоголь в качестве жертвы, платы за контакт. Такой ритуал. Подобно тому, как домовому оставляют еду.

Астр шепнул Мелькору:

– Ты слышишь, она специалист! Возможно, дело выгорит.

Я глотнула ром. Обжигающее питьё явно вековой выдержки прожгло мне глотку и внесло ещё больше смелости и куража в мозги. Снизу донёсся вдруг протяжный продолжительный вой. От которого бы у меня без этого рома и милой компании кровь застыла б в жилах.

– Рабы Дагона развлекаются, – махнул рукой Астр.

– Просекли, что тебя им надо было порешить вчера ночью, а они этого не сделали, – проговорил Мелькор, нехорошо сверкнув глазами.

– Да заткнитесь вы там! Играть мешаете!!! – Анне, казалось, было до лампочки на рабов Дагона.

– Рассказывайте, – потребовала я.

– Да, рассказывайте. А я пока сыграю, ик-ик!!! – заикала Анна и, почти сшибая нас от пьяной заваливающейся походки, побрела к пианино.

Я с удивлением увидела, как Астр смотрит на Анну с нескрываемым сочувствием:

– Мы, честно сказать, не надеемся, что ты разделаешься с Дагоном. Хоть люди и говорят, что надежда умирает последней. Но до своей безвременной кончины ты хотя бы сможешь