Разбитая наковальня - Данила Ромах

из Королевства. Наверное, бандиты подумали, что будет хорошей идеей подарить меня каким-нибудь вельможам.

– Ты говоришь об этом слишком спокойно, – заметил лучник. – Или рабовладельцы оставили в твоём уме настолько глубокий след?..

– Не то чтобы… Скорее наоборот. – Девушка ухмыльнулась, вспоминая.

– До Высокого Дома пешего пути – неделя. На лошади поскачешь – из седла выпадешь. В тебе нет сил, чтобы пройти такой путь.

– И куда же мы тогда идём?

– В мою деревню. Там останешься на какое-то время.

– Очень радушно с твоей стороны! – воскликнула девушка.

– Нет здесь никакого радушия. Будешь работать, чтобы расплатиться за крышу. Старейшина точно тебе дело найдёт, раз ты хорошим кузнецом зовёшься.

Шли трое недолго, да Игна всяко тропу обратно забыть успела. Прав был спаситель: тяжесть короткого пешего пути неприятно отдавалась в ногах, голова звенела по крепкому сну, а живот пустой скрутило люто. Звук, что донёсся из чрева мастерицы, рассмешил незнакомца. Он маску снял: чуть старше Игны оказался её спаситель. Волосы черны, как от угля, шрам чрез переносицу шёл длинной меткой когтя, молодая щетина едва тронула бледные щёки: давно дома не бывал леса знаток.

– На вот, – протянул он девушке свёрток, – перекуси пока.

– Спасибо… – Она чуть кивнула, принимая дар.

В свёртке из листа лежала плотная рисовая лепёшка с вяленым мясом. Пища без изысков, но невероятно вкусная и питательная на вид. Игна съела всё без остатка, только сам листок пожалела.

– Очень вкусно! – говорила она, дожёвывая.

– Это хорошо, что вкусно. Не скоро ты попробуешь что-нибудь иное. С дичью у меня в последнее время не ладится…

– Так ты охотник? Стоило догадаться.

Крохотной оказалась деревня, что выглянула на бродяг из-за леса. Каждый дом был здесь конструкции чудной: стояли жилища на тонких сваях, возвышаясь над зелёными полями и огородами, стены их собраны из пергамента на дощатом каркасе, а крыши – из крохотных глиняных плит, подбитых друг к дружке явно мастерской рукой. По углам деревни скрипели по песне ветра вышки, с которых поглядывали по сторонам стражники. Один из них что-то крикнул троице и жестом подозвал к себе. Вся деревня жизнью кипела: кто в поле работал, кто инструмент точил, кто шляпы смешные плёл. Игна вспомнила родной город – и тут же лицом помрачнела. Незнакомец, пройдя мимо барышни в годах, что-то шепнул ей, передал поводья и оставил с лошадью.

– Добро пожаловать в Валюдэ, – спаситель рукой провёл по картине деревенской жизни. – Бездельников здесь не жалуют, работой живём и дышим.

– Знакомо…

Поравнялись они с вышкой и задрали головы к грубому, хриплому гласу:

– Эй! Кого ты там привёл, Бузула? – сверкнул палец, покрытый железными пластинками.

– Это рабыня, её везли в Высокий Дом! – крикнул охотник. – Перехватил у бандитов! Говорит, что она работала у них кузнецом!

– Лишний рот кормить – не дело! Пусть до Высокого Дома и топает!

– Я пригожусь! – вступилась за себя мастерица. – Я как за наковальню встану, так вы все охнете!

– Ну, раз ремеслом промышляешь!.. Бузула, веди её к старейшине, глаз не спускай!

– Хорошо!

Дом старейшины стоял посредь деревни, к площади крохотной лицом своим, был широк и светел, хоть материалом иль рукой зодчего не отличался от остальных. По лестнице поднялись Бузула и Игна, встали пред входом и поклонились силуэту, что за дверью уже поджидал. «Новости здесь быстрее стрел летят», – приметила для себя Игна.

Раскрылись створки хлопчатые, и предстала перед мастерицей старуха столетняя, высокая и тощая, взглядом крепка и жива, в платье сером и прямом. Держалась женщина на трости деревянной из сучья крепкого, смерила гостью из-за пустыни взглядом мудрым, но добрым, и повела за собой, кивком клюки оставив Бузула за дверью.

– Присядь, выдохни, – сказала старейшина мастерице. – Лица на тебе нет. Неужто старость ныне так пугает?

– Нет, нет-нет-нет, что вы! – замотала головой Игна. – Просто…

Посредь комнаты блестел лаком стол на коротких ножках, по каждую грань которого лежали на полу коврики. Старейшина присела напротив, подобрав ноги, и кивком велела за собою повторить. Игна кое-как уселась, по усталости едва поймав баланс.

– Чаю будешь?

– Да, спасибо.

Было здесь так чисто, так аккуратно и свежо, что Игна невольно сравнила себя с пятном посредь белого листа. Осталось за ней что-то неприятное, как песок в башмаках или ещё ноющие от пут запястья… Тогда краем уха зацепилась она за звук, что издал потоком скромным чайничек о блюдце. То была мелодия спокойствия, перекрывающая говор за окном и тревожные мысли в голове. Мастерица облегчённо вздохнула и взяла полное блюдце.

Забыла Игна вкус чайный, пока посредь пустынь ковала, но сей не знала вовсе. В нём запахов чужих немерено, но каждый нечто знакомое в мастерице пробуждал. Цветы, что сохли вместе с листьями чая, касание солнечных лучей, неволя долгая в глиняных горшках. Одним глотком без капли жадности осушила Игна посуду в руках и поставила на столик. Старейшина, разделив содержимое чайничка, тоже утолила жажду, хоть и не так скоро.

– Великолепный чай! – поклонилась Игна. – Спасибо!

– Успела ли насладиться вкусом, гостья из Королевства?

– Да, конечно! – искренние слова.

– Хорошо. Раз мы с тобою отпили, то пора бы и представиться. Я Лаи, старейшина деревни Валюдэ. Как тебя звать?

– Игна Стук, дочь кузнеца из города Киррик.

– Что стоит возле трёх рек? – вспомнила старейшина. – Это же твердыня ремесленников! Даже в наших краях известен Киррик. Зачем же ты так далеко забралась, Игна?

«Не ври ей, – внутренний голос твердил, – оставь ложь в пустыне».

– Я… Сложно сказать… – мастерица подбирала слова. – Я ищу мастерство, коим владел кузнец Гинн. Направилась в империю с торговым караваном…

– …Но вы попали к кочевникам, большую часть каравана перебили, – продолжила за Игну Лаи, – ты жила в кандалах, пока тебя продать не решили. Но по дороге в Высокий Дом тебя перехватил Бузула.

Замолкла мастерица, уж нечего даже добавить.

– Ты удивительно много знаешь обо мне, – наконец сказала мастерица тише обычного.

– Просто не ты первая, кого чуть не переварил Пыльный Путь, – с горечью в голосе призналась старейшина. – Ещё по молодости своей я работорговцев на границе губила. И я искренне рада, что ты осталась жива и невредима.

– Всё благодаря Бузула – его усилиями я пред вами. – Девушка кивнула на дверь, за которой терпеливо стоял охотник. – Я хочу остаться здесь на какое-то время, прежде чем продолжить путь. Если есть в вашей деревне кузнец, я готова с ним работать за еду и крышу над головой. Я припрятала немного денег… – она коснулась кошелька, подшитого к рубахе у подмышки.

– Но готов ли он работать с тобой? – без тени насмешки спросила Лаи. – Хиду, наш над