Спасая Амели - Кэти Гольке

– Разве у меня был выбор? – Джейсон уже устал спорить. – Либо ты возвращаешься к отцу, либо прячешься, пока мы не придумаем, как вывезти тебя из страны.

– Я же говорила тебе… Не думаю, что отец хочет, чтобы я покинула Германию! Я даже не знаю, намерен ли он сам покинуть страну!

– И может ли он вообще это сделать.

– Ты о чем?

– А если он такой же заложник в этой истории, как и ты?

– Это смешно! Я видела документы. – Рейчел колебалась. – Я даже не знаю, до какого предела они готовы идти в отношении меня. И есть ли вообще этот предел?

– Профессор тоже может этого не знать.

– Почему ты его защищаешь?

– Я не защищаю, а рассматриваю все возможные варианты. У них уже есть твои фотографии – уверен, что именно со снимком сверялась охрана. А твой отец никаким образом не мог бы разослать их пограничникам сегодня, даже если прочел твое письмо уже в обед.

– Если только заранее не предвидел, что я сбегу. – Рейчел взглянула на Джейсона. – Или если еще несколько дней назад они не подозревали, что мы с отцом можем сбежать вдвоем и обыграть их.

– Вот именно! В их планы не входит, чтобы вы покинули страну – никогда не входило.

Джейсон сбросил скорость, притормозил в переулке и выключил фары.

– Что ты делаешь?

– Мы не можем сегодня вернуться в город незамеченными, особенно учитывая отключение электричества и патрули. И куда бы мы поехали? – Он повернулся к Рейчел в темноте. – Тебе нельзя возвращаться в гостиницу, и я не могу поселить тебя в своем номере или спрятать в редакции. Завтра мы что-нибудь найдем.

Рейчел надавила костяшками пальцев себе на глаза.

– Поверить не могу, что все это происходит со мной.

– Придется поверить.

– Наверное, лучше мне вернуться к отцу. Мы могли бы вместе молиться, пытаться взывать к их разуму. Если бы мы могли просто вернуться домой! – застонала она.

– Немцы не позволят вам этого. – Джейсон развалился на сиденье, устроил голову на спинке и закрыл глаза. – Катастрофа!

– Прости. – Голос Рейчел звучал тихо, как у маленькой девочки, которая готова вот-вот расплакаться. – Я втянула тебя в спасение глухого ребенка, которого нужно прятать, в заговор с убийством, а теперь тебе приходится возиться со мной. Твои фотографии расклеят на стендах «Их разыскивает полиция» по всей Германии. И ты можешь потерять работу – по меньшей мере.

Джейсон пробормотал:

– У них точно есть твое фото. Моего нет – пока… По крайней мере, кроме тех, которые есть у них на всех иностранных корреспондентов. Я могу раствориться в толпе, словно тень. – Он улыбнулся, щелкнул себя по носу. – Худшее, что может случиться с моей карьерой, – меня отошлют назад в Штаты за международный инцидент.

– Худшее? Ну да, мистер Тень. – Рейчел положила голову ему на плечо. – И кто из нас живет в выдуманном мире?

* * *

Незаметно настало утро. Джейсон выехал на главную дорогу. Густой тоскливый туман скрывал свет фар, когда они возвращались в Берлин.

– Возможно, нам удастся проехать незамеченными и нас никто не остановит.

– Я всю ночь об этом думала, – призналась Рейчел.

Джейсону не понравилось начало.

– Мне кажется, тебе следует отвезти меня назад в гостиницу.

Журналист был рад, что никто не едет им навстречу, – он едва не свернул с дороги.

– Я намерена убедить отца, заставить его вернуться домой вместе со мной. Если я буду с ним, меня никто не остановит.

– Но ты же сказала…

– Я помню, что сказала. Мне только сейчас пришло в голову: а что, если я приняла все слишком близко к сердцу?

– Ты шутишь? Я видел, что ты не заметила на вокзале ребят в черном. Тех, что с оружием. Это не игрушки. Тебя уже ищут… ждут повсюду. Теперь им известно, что ты пытаешься выехать из страны. Возможно, твой отец сам спустил на тебя собак. Ты же оставила ему письмо, Рейчел! Он не станет делать вид, будто не читал его. Они не дадут тебе уйти.

– Но… одной мне не выбраться.

Джейсон ухватился за рулевое колесо.

– Я поговорю с друзьями. Новая – Исповедальная – церковь[21] помогла одному моему знакомому журналисту-еврею выехать из страны вместе с семьей. Они могли бы…

– Нет. Я больше не хочу, чтобы ты рисковал. Мне не следовало втягивать тебя в это дело. Никто в малоизвестной радикальной церкви, помогающей евреям, не станет помогать дочери ученого-евгениста, готового их истребить! Высади меня за квартал от гостиницы. – Рейчел откинулась на сиденье, положив руки на колени.

Джейсон узнал характерную женскую позу: «вопрос решен – говорить больше не о чем». Он все это уже видел у своих матери и сестры.

«Только ты мне не сестра и не мать, Рейчел Крамер». Он прищурился, полный решимости сосредоточиться на дороге.

Пролетали километры. До Берлина оставалось полчаса езды, когда Джейсон вновь заговорил:

– Амели. Ты могла бы спрятаться вместе с Амели.

Рейчел хмыкнула.

– Чего еще ожидать от женщины! – произнес Джейсон.

Рейчел покраснела.

– Я просто уверена, что твоя чудесная добропорядочная семья готова удочерить двадцатичетырехлетнее «дитя» вместе с глухой четырехлетней девочкой. Было бы легче спрятаться под ковриком.

– Не язви.

– Не будь смешным. Мы понятия не имеем, как долго продлится это безумство.

– Пока Гитлер у власти. И я не понимаю, каким образом это будет продолжаться. Внутри зреет сопротивление. Теперь в конфликт вступила Британия.

– Они даже самолеты на Берлин не послали! Гитлер каждый день набирает обороты.

Рейчел была права. Именно это Джейсон и говорил своему человеку, который давал ему информацию о движении Сопротивления.

– Говорят, что Британия просто ждет нужного момента.

– Нужного момента? – Рейчел опять фыркнула. – А когда он настанет: когда Гитлер возьмет Париж? Или Лондон?

Джейсон сердито взглянул на девушку.

На этот раз она не залилась краской стыда.

– Его все боятся. Они напуганы – как и мы сами. Я лучше попробую договориться с отцом. Должен же он что-то ко мне чувствовать.

Джейсон сглотнул. «Каким нужно быть отцом, чтобы поступить так с дочерью?»

– У меня родилась идея, – сказал он.

Рейчел закатила глаза, покачала головой.

– Есть одна журналистка, она возвращается в США. Она уже получила паспорт, билет – все.

– А ее пропустят?

– Конечно, она же журналистка.

– А ее не пропустят вместе с сестрой? – В глазах Рейчел зажглась надежда.

– Без вариантов. Но мы могли бы отослать с ней твой паспорт.

– Остаться в Германии без паспорта, без документов? – Рейчел отвернулась. – Ты с ума сошел.

– Выслушай меня! Шейла плывет на пассажирском лайнере. Она зайдет на борт как журналистка – ничего необычного. Непосредственно перед тем, как покинуть корабль в Нью-Йорке, она подбросит твой паспорт в кладовую или куда-то еще – подальше от своей каюты, – чтобы выглядело так, будто ты все время была на борту, где-то скрывалась, пряталась.

– А я все это время буду находиться в Германии без паспорта.

– Мы могли бы обеспечить тебя документами – фальшивыми. Я знаком с людьми, которые знают специалистов, способных это сделать. Вся суть в том, чтобы тебя перестали искать здесь, в Германии. Они подумают, что ты каким-то образом сошла на берег – вернулась в США. И мы можем спрятать тебя, пока не найдем способа вывезти тебя из страны.

– Ты знаешь людей, готовых взрывать здания, прятать от рейха детей, подделывать паспорта. И ты на самом деле журналист?

Джейсон удивленно приподнял бровь, подражая Граучо Марксу[22].

– Не отвечай, – сказала Рейчел. – А если ее поймают с моим паспортом? А если она забудет его выбросить? А если не найдет, куда его подбросить?

– Как ты похожа на мою бабушку!

– Это безумие. Рискует слишком много людей – включая меня. Я не хочу оставаться в Германии; я хочу домой.

Повернув на улицу, на которой располагалась гостиница, они увидели, что там образовалась пробка. Черные автомобили с официальными эмблемами стояли по обе стороны тротуара, загромождая улицу. Вооруженные эсэсовцы в черных высоких сапогах замерли по обе стороны от входа в гостиницу.

– Что происходит? – Рейчел вытянула шею.

– Я не вижу. Погоди, они кого-то выводят.

Рейчел перегнулась через Джейсона, чтобы лучше видеть.

Журналист не знал, то ли закрыть от нее это зрелище, то ли позволить ей увидеть все собственными глазами. Из гостиницы выводили бледного, помятого доктора Крамера. Он придерживал левую руку, на лице – щетина. Никто с ним особо не церемонился – ни два охранника, ни знакомая фигура в форме.

– Пригнись!

– Отец! Почему они его забирают? – вскрикнула Рейчел. – Это же Герхард! У него отцовский портфель!

Джейсон потянул ее вниз и прошептал:

– Пригнись! Они не должны тебя увидеть!

Машины начали медленно двигаться вперед.

– Я не могу перестроиться из этого проклятого ряда! Ложись на пол!