Страсти Евы - Анна Пань

«Воронцова, вот и настал тот день, когда антидепрессанты вернулись в твою жизнь!»

− На свитке изображен оккультный ритуал, − с ходу сообщает Юля, когда я раскатываю перед ней пергамент. − Любопытно, что вторую часть оторвали. Создатель был не глуп… Давайте разбираться по порядку. Начнем с миниатюры из «Кодекса Буранус». Колесо − это круг. Круг − движение. Движение символизирует любую цикличную бесконечность: смена времен года, лунные фазы, закат и расцвет цивилизаций, воскрешение и умерщвление. С этим мы разобрались.

Она допивает «Ред Булл» и тычет пальцем в алхимическую формулу в центре Колеса Фортуны:

− Мы подобрались к незавершенной формуле. Здесь проще. «А/L12» − это биологическая аббревиатура крови Благородных Отцов или Наследников. На свитке еще зашифровано послание в самом фрагменте песни вагантов. Имеем мы сплошную антологию. Банальная версия: с помощью искомых элементов медиум должен призвать на службу Фортуну. Как и говорил доктор Гробовой, пророчество подразумевает, что Индивид будет крутить судьбоносное колесо по его велению. У кого какие предположения, как все это дело может работать в связи с ДНК?

− С философской точки зрения у ДНК полным-полно значений, − подсказывает мне логика. − Аналогом генетического кода у древних греков значился обвитый змеями жезл всевластия. Гавриил Германович тоже упомянул Кадуцей в сравнении с захватом власти. В обоих случаях спираль характеризует бесконечное движение и накопленный опыт. ДНК можно сравнить с символами гендера: мужчина и женщина, то есть прародители. Хм… а это еще что такое?.. Смотрите-ка, рядом с группой крови «А/L12» как будто бы чего-то не хватает.

Я подношу свиток к окну. Дневной свет творит волшебство. На пергаменте проявляются недостающие символы, идущие за группой крови до линии надрыва свитка. С их учетом алхимическая формула выглядит следующим образом.

AL12 (1.2.3.4.5.6.7.8.9.10.11.12) ≈ 1 → Luna

− Рискну предположить, что «(1.2.3.4.5.6.7.8.9.10.11.12)» − список Благородных Отцов, − умозаключает Юля. − Все мироправители зачеркнуты. Под категорию они не попадают.

− Что если «1» − это старший Наследник? − осеняет меня идея. − Тогда легко объяснить, почему фантом напал именно на Гавриила Германовича. Первым в списке стоит его отец, а значит, и он сам.

− Перед единицей стоит знак «приблизительно», поэтому гадать бессмысленно, − пессимистично вздыхает Даша. − Перечеркнутый перечень можно рассматривать и как список Наследников. Аббревиатура крови одинаковая. Что такое «→ Luna» вообще непонятно. К тому же неизвестно, что зашифровано на второй части свитка. Вдруг для эксперимента нужно совместить кровь всех 12 Наследников. Миф-то можно трактовать, как хочешь.

Война приближается со скоростью несущегося на всех порах начиненного взрывчаткой товарняка, который принесет с собой горе и смерть. По спине у меня бегут мурашки от незнания ответа на вопрос: существует ли способ сорвать рычаг стоп-крана гибели цивилизации?

Глава 6. F-вирус

Миновал месяц со времен Хэллоуина. Снежная Королева сменила Графиню Осень. За ночь выпал снег. Наутро природа преобразилась. Чувствуется легкий морозец.

С утра пораньше мы с Дашей на ее «Ауди» спешим в нашумевшую Зону № 1 на занятия к профессору Волкову, который, между прочим, приходится Гавриилу Германовичу кузеном по линии отца.

Через край стакана-тумблера я понуро взираю на подругу, читающую мне нотации по поводу моих нервных срывов, и тихо дую на кофе. Гневные речи вгоняют меня в глубокое уныние. Совсем недавно я с большим оптимизмом смотрела в будущее. Прежде оно казалось мне слегка сероватым, но после «сказочной ночи» в Клубе потускнело до такого же траурного черного оттенка, как и мой лак для ногтей, ставший повседневным. Тут и говорить нечего, я перестала нормально существовать. У меня пропал аппетит, появились мешки под глазами, и ухудшилось общее состояние. Гавриил Германович стал моей персональной головной болью, медленно, но верно разрушающей клетки мозга. Каждодневное прокручивание наших диалогов в Клубе равносильно самобичеванию. Моя жизнь превратилась в один сплошной стресс. Втайне от семьи я даже встречалась с мозгоправом. Финкельштейн снабдил меня новой партией антидепрессантов. Понятное дело, на депрессию в режиме онлайн я должна срочно наложить вето, но… всегда есть «но» − уловка Его Превосходительства Злого Рока. Отсутствует возможность видеть Гавриила Германовича, и я элементарно не могу выяснить, не безответны ли его чувства ко мне.

Таким образом запущенный ком недосказанностей и неопределенностей плавно перерастет в неконтролируемое стихийное бедствие. Однако неминуемый личностный Армагеддон − только полбеды. Вторая половина ужасов легла на отношения с Бобби. Я охладела к нему, и выяснение причины не за горами. Выход из кризисной ситуации один: чем скорее я сдвинусь с мертвой точки, тем лучше будет для всех.

− Я все глубже ввязываюсь в экстремальную игру против собственных чувств, поэтому я решила… − я запинаюсь и проглатываю словосочетание «бросить Бобби» вместе с кофе. − Провести реформы в личной жизни.

Точно плохо расслышав мой девиз, Даша сводит звук в магнитоле до ноля.

− Глава первая − инсинуация. Подрыв доверия объекта, − проповедует она, словно министр пропаганды на симпозиуме вербального воздействия НЛП. − Секретарша Крестовичей. Вспомни рассказ этой крали о брачных играх Гробового с Моро. − (Я резко теряю аппетит и помещаю стакан-тумблер в держатель слева от пассажирского сиденья). − Он выкинул свою подружку из машины, когда та отказалась делать ему минет в присутствии Крестовичей, лапающих на заднем сиденье Петрову.

− Никаких оргий в Клубе я не видела, − с неожиданной для себя решимостью адвоката выгораживаю я Гавриила Германовича, хотя смятые простыни в вип-комнате говорили об обратном. − Даже если и так, он не женат и волен развлекаться, как его душе угодно.

− Переходим к главе второй, − самозабвенно углубляется Даша в пропаганду по саботированию. − Вспомни свой ночной кошмар. − (Я мелодраматично закатываю глаза, в сотый раз упрекая себя, что поделилась с ней вещим сном). − Окей, опустим сон. Посмотри на Моро. Гробовой ноги об нее вытирает. Ты хочешь стать его новым ковриком? Кстати, пошла пятая неделя их ссоры. Вряд ли она к нему вернется. Все потому, что этот хренов доктор Гробовой − высокомерный бесчувственный ублюдок!

− Белинда пойдет на ВСЕ, чтобы выйти за него замуж! − ревниво кривлюсь я. − Даш, Гавриил Германович вызывает во мне океан чувств, но я прислушаюсь к твоим словам и пока сохраню отношения с Бобби.

− Мой тебе дружеский совет, подруга, не утони в своем океане чувств.

Даша притормаживает у Врат. Мы задаем координаты Зоны № 1. Живая матрица перемещает нас во власть промозглой погоды, постепенно затягивающей Подмосковье. У шлагбаума КПП к нам выходит часовой со специальным фонариком для считывания метки с запястий членов Ордена. Следом за Дашей я протягиваю ему руку, и от силы мысли на моей коже проявляется подтверждающая личность татуировка.

За Вратами на сонном холме дремлет убаюканное моросящей дымкой разноуровневое сооружение, построенное в готическом стиле. Громоздящийся хвойный забор за разветвленным комплексом лабораторий подпирает бесцветное небо. Колючая проволока с высоким напряжением оцепляет гектары опытных полей, храня зашитым ртом конфиденциальность секретных изобретений ученых. В общей дреме на фасадах строений прикрыли веки створчатые окошки, за их стеклами хаотично движутся тени сотрудников. Высоко в небе над пикой башни кружит и каркает неспящее воронье в авральном режиме почуявших запах смерти стервятников. На двух обелисках центральной площади ветер тревожит красные гербы с черной эмблемой Корпорации. Зона № 1 окутана покровом тайн.

− Страшно представить, какие опыты над людьми проводит в своих владениях доктор вирусологии, − развеивает пропитанную тайнами тишину Даша, паркуясь на гостевом месте.

− Архонты стерегут человеческую расу, как зеницу ока, − опровергаю я ее мнение. − Без людей не будет и нас. Мировое Равновесие. Забыла?

Даша готовится озвучить альтернативную версию, но на стоянку влетает золотистый «Астан Мартин». Машина-конфетка разворачивается на скорости и припарковывается ровно между двух пикапов прямо напротив нас. Все в том же ритме из передней дверцы на свет божий выбирается темноволосый мужчина в выглаженных коричневых брюках и модном свитере.

− Мистер Каскадер, вы чуть не превратили парковку в свалку автомобилей, − с выработкой диктора отчеканивает бестактные слова Даша, пока он достает с заднего сиденья портфель.

Мужчина разворачивается с настолько одурелой полуулыбкой, словно его ущемило в правах целое радикальное феминистское движение. У себя в мыслях он наверняка уже вступил в клуб анонимных сексистов.