Обратный отсчет: Тлакантский синдром - Токацин

Вчерашнее мытьё не помогло — хотя спинные пластины снова стали иссиня-чёрными, Гедимин кожей чувствовал каждую линию стёртых граффити и каждый присохший плевок. Сейчас он смотрел, как в «тигле» из защитного поля плавятся содранные щитки, и чувствовал, как омерзение отступает.

— Видел Мафдет, — сказал он Иджесу; тот задержался в душевой, увидев, что Гедимин занялся переплавкой фрила. — Жива, наёмничает.

— И вытащила тебя с баррикады? — сармат криво ухмыльнулся. — Псих ты всё-таки, хоть и ядерщик! Маккензи тут так орал и метался… А Мафдет — ей хорошо, наверное. Стреляй себе «мартышек»… Вот мы бы шмальнули по тем «студентам» — и с востока никто не сунулся бы!

Гедимин нехотя кивнул. «Надо было. Хоть газовой гранатой. Прогнать их, взорвать гранатомётчиков, снести всю эту дрянь… Да и по „курьерам“ мы не промазали бы. Иджес — точно. Если бы не сидели в шахте, положившись на „макак“!»

— Хорошо, хоть кому-то из сарматов можно защищаться, — продолжал Иджес. — А мы тут жди, пока они вплотную подойдут и бомбами закидают! Думаешь, я не сбил бы тех уродов? Я за зениткой не один месяц сидел!

…По транспортёру на средний ярус затаскивали части очередного модуля; Гедимин особо не присматривался, но отметил, что везут много броневых пластин, голопроекторы и мешок мелких шарообразных дронов.

— По мне, так настоящие мишени лучше, — рассуждал на ходу охранник, сопровождающий груз. — Что там эти голограммы⁈ Картинки — и только. Что попал, что промазал…

— Джед! — раздался в наушниках раздражённый голос Маккензи. — Куда пропал? Опять ускакал к мар… студентам⁈ ЛИЭГ внизу, машина сверху, — иди и совмести их!

…Генераторная снова была обёрнута защитными полями; Маккензи маячил внутри, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.

— Шахту тебе сейчас освободят. Хавьеру стрельбище привезли, ему весь день ни до чего… а может, и до января. Так что декабрь у тебя свободен. Здесь ты своё отработал. Помощь нужна на нефтекачке. Там гетто, как на Севере… — Маккензи слегка сощурился. — Не докапывайся до них, понял? Установишь им ЛИЭГ, обучишь операторов, дашь пару дельных советов по сейсмостойкости — и назад, в Маракайбо. Нечем им экранироваться, понимаешь? Рады бы, да нечем. И я им не помогу. Сейчас — точно нет. Вся добыча ипрона и кеззия расписана на годы вперёд, каждый атом рвут из рук. Вот если бы у вас с Айзеком тогда выгорело с синтезом…

Гедимин молча стиснул зубы, и Маккензи примирительно замахал руками.

— Ты, в общем, слушай. Местным я сказал — везти тебя в «Эстагол». Это местная ИЭС, снабжает весь штат. Там уже в курсе. Принесёшь своё добро в ремонтный ангар, пару часов посидишь над ним, — и мне придёт сигнал, что ты повёз обломки в могильник. Дальше уже моё дело — ты всё равно до конца декабря будешь в «Эль Сокорро»…

— Где⁈ — вскинулся Гедимин; он и сам не заметил, как выдрал сфалт из заплечных креплений, заставив Маккензи шарахнуться. Тот приложился спиной и локтями и сердито зашипел, но Гедимину было не до него. «Сокорро…» — мертвенно шелестело в мозгу. «Сокорро…»

— Heta! Hetatza! — вскрикнул Маккензи; Гедимин наконец сообразил, что сопло сфалта направлено на Кенена, и медленно отвёл оружие в сторону. «Всё равно на предохранителе…»

— Джед, мать твоя колба! «Эль Сокорро», я сказал! Гетто! Нефтекачка! Называется оно так — «Эль Сокорро»! Ты знаешь, сколько этих Сокорро по Южному Атлантису⁈

— Да чтоб тебя и с ними вместе, — пробормотал Гедимин, убирая сфалт за спину. — Дали же название…

— Ну, кто знал, что тебя от него будет всю жизнь дёргать⁈ — Маккензи чуть приободрился и выбрался из угла. — Короче, из «Эстагола» довезут, куда надо. Обычное гетто, чуть почище «Йыгевы». Координатором там Кристобаль Марци, он тебя встретит, а дальше разберётесь. Название гетто повторяй про себя по дороге — может, как доедешь, дёргать будет меньше…

…ЛИЭГ вместе с защитным полем затолкали в бронированный ящик; Гедимин боялся, что с таким грузом в багажнике глайдер Альфонсо встанет на дыбы, но машина даже не качнулась.

— На атомную станцию? Почему нет, сеньорес? — человек широко, хоть и несколько нервно, улыбнулся. — Прекрасное место! Будь у нас везде, как там, мне бы этот броневик не понадобился в жизни!

Он покосился на поворотную турель на крыше машины и кивнул Гедимину на открытую дверцу.

— Вперёд, сеньор Джедмин! Мне сказали вас там не ждать — видно, работа долгая…

…Глайдер на полной скорости мчался по верхнему ярусу многополосного шоссе; Гедимин только и успевал подмечать блеск воды на горизонте и цепи автоматических турелей на вышках. Меж вышками топорщились заборы из криво врытых балок, обмотанные колючей проволокой. По другую сторону от шоссе поднимались мачты энергопередачи, также опоясанные заграждениями с колючей проволокой; над ними кружили рои боевых дронов. Цепь энергомачт упиралась в городскую стену с генераторами Сивертсена — и дронами, и вышками, и неизменной «колючкой». Где-то рядом был завод по её производству — может, Гедимин и увидел бы его, если бы машина не промчалась мимо на полной скорости, на лету издавая протяжные гудки. С блокпостов, цепью растянутых вдоль дороги, ей отвечали короткими свистками — кажется, из Маракайбо горожан предупредили о срочном рейсе. Ещё десяток секунд, промелькнувшие мимо ангары, силуэт гигантского химзавода, — и на горизонте поднялась мачта энергопередачи со сложенными «ветвями». Станция приближалась быстро — вот среди цепочки энергомачт проступили ослепительно ярко разукрашенные купола, заводские корпуса, красно-жёлтые бараки с очертаниями странных зверей на стенах, — и глайдер резко затормозил, почти падая на пустую двухполосную дорогу. Пара секунд — и он упёрся бампером в плотное защитное поле. Сверху противно задребезжало.

— Маракайбо, код два! — крикнул, высунувшись под прикрытием защитного поля, Альфонсо. Судя по голосу, ему было не по себе. На дорогу шагнул филк в рыже-серой пехотной броне, подозрительно зыркнул на машину.

— Кто привёз объект? Выходи!

Гедимин выбрался из машины, чувствуя кожей прицелы — его держали на мушке с двух сторон. Над блокпостом повис боевой дрон. Два «разведчика» поднялись на полсотни метров над ним