Из истории русской иерархии XVI века - архимандрит Макарий (Веретенников)

си советьнице в бывшаго место. Ты же, аще и не хощеши, но будеши тамо в предыдущая лета». В Житии добавлено: «Еж и бысть, по проречению его, в десятое лето по преставлении святаго»[376]. Таким образом, преподобный Даниил предрек своему духовному сыну, что он будет духовником царя Иоанна IV.

Необходимо отметить, что Преподобный вместе с Кассианом Босым, спостником преподобного Иосифа Волоцкого, был крестным отцом при крещении Иоанна Грозного. В одном памятнике читаем: «Се бо царь наш премудр разсуди, благо творя себе и сынови своему, избра приемников неленостных молитвенников състаревшихся в добродетелех. Оба бо мниси бяху прослуты в добродетелех; случи же ся обема быти от обители Пафнутья чюдотворца, еже есть в Боровску. Един бо священьства дар имеяй, иже в многых летех благоговейне предстоя олтарю Господню и от основаниа въздвиже великую обитель Всех святых, еже есть в Переславли, всех святых прилежай добро детел ем, всех странных и безпомощных погребаше и упокоеваше достойно. И многыя его ради добродетели избран быв в таковое служение. Бяше же ко всему тих и кроток, яко же речеся: душа проста благословенна от Бога. Сей убо Данил Преславьскы именуем»[377].

Поскольку преподобный Даниил скончался в 1540 году, то его проречение своему духовному сыну о духовничестве у царя, можно думать, исполнилось в 1550 году[378]. Традиционно великокняжеские и царские духовники были протопопами придворного Благовещенского собора в Кремле. Можно предполагать о вероятном участии протопопа Андрея как царского духовника в заседаниях Стоглавого Собора в 1551 году

Во всяком случае в 1552 году во время казанского похода при царе был его духовник – протопоп Благовещенского собора Андрей. На пути к Казани, во Владимире-на-Клязьме, он сподобился чудесного исцеления у мощей святого Александра Невского, о чем от лица исцеленного говорится в Лицевом летописном своде: «И видех близь помосту церковнаго на гробе Блаженнаго малу скважьню и яко уразумети хотя, чьто есть скважьня она, и вложих персты руки моея в скважьню ту и очютих, яко в масть некую омочих руку мою, на ней же бяше струп некаков мал от многа времени. И абие исторгнух от скважьни руку мою, и чюяшеся на ней, яко маслом маститом или яко миром благовонным помазана. И струп на ней не обретеся от дьни того и доныне»[379]. При подходе к Казани царь приходит к отцу своему духовному, протопопу Андрею, и тот благословляет его крестом, говоря: «Дръзай, слуго Божий, ибо Той победит врагы, яко Человеколюбец, человеколюбив бо Владыка наш Христос!». «Крестом его огражает, и царь же крестом благословляется, а на враги ополчается»[380]. Накануне взятия города «был государь наедине с отцом своим духовным Андреем протопопом… и слышит звоны многые и ближним своим говорит: “Звоны де слышно, как Симонова монастыря звон”»[381]. Утром царь молился в походном храме во время Божественной литургии, которую, несомненно, совершал его духовник. При чтении диаконом евангельских слов из святительского зачала «и будет едино стадо и един Пастырь»[382] раздался мощный взрыв, в результате которого в крепостной стене Казани образовался пролом, и начался последний штурм Казани. По окончании литургии царь «прииде ко образу чюдотворца Сергиа и приложися к нему и любезно целова образ и рече: “Угодниче Христов, помогай, помогай нам молитвами твоими!”…и благословляет его отец его духовный изрядный Андрей протопоп животворящим крестом». После взятия Казани царь воссылает благодарственную молитву Всемилостивому Спасу и Богоматери, упоминая при этом и русских святых, прославленных незадолго перед этим на Соборах 1547 и 1549 годов: «О Всемилостивая Владычице Богородице, Ты с всеми святыми да и с нашими заступники новыми чюдотворцы рускыми умолила еси Господа нашего Иисуса Христа с Безначалным Отцем и Животворящим Духом, да услыша Господь молитву Твою и дал нам победителная на сопостаты и покорил врагы наша под ногы наша»[383]. Летописи сообщают о молебнах, которые служил царский духовник под Казанью, с прошением о ниспослании русскому воинству победы, а затем о возношении им хвалы Господу за покорение града. Все это характеризует его как усердного молитвенника[384]. При въезде в покоренный град впереди царя был «з животворящим крестом Андрей протопоп». Ему же пришлось освящать новопокоренный град и первые храмы в нем – Преображенский и Благовещенский с приделами в честь благоверных князей Бориса и Глеба и благоверных Петра и Февронии Муромских[385]. Завершился Казанский поход торжественной встречей в Москве царя-победителя населением стольного града во главе с Митрополитом Макарием.

Впервые имя Благовещенского протопопа Андрея появилось в летописях, как видим, при описании военного похода. Встречаются сообщения о нем и в дальнейшем, причем круг источников начинает расширяться. Протопоп Андрей был среди тех, через кого преподобный Максим Грек в 1553 году передал свое неблагословение выздоровевшему от «огневой болезни» царю на его путешествие в Кирилло-Белозерский монастырь[386]. Однако царь все-таки поехал. По возвращении из поездки благовещенское духовенство в присутствии своего настоятеля-протопопа сообщило ему о еретичестве Матвея Башкина[387]. Еще раньше к протопопу Андрею как к иконописцу обращался посольский дьяк Иван Висковатый со своими недоумениями о некоторых иконах[388]. В 1554 году в Чудовом монастыре было совершено крещение царевича Иоанна, «а принял его от купели Митрополит Макарей всея Русии, а священная деял Аньдрей протопоп Благовещеньской»[389]. Почти через год было совершено торжественное посвящение первого Казанского архиепископа, когда, по выражению летописца, в Успенском соборе служили 76 человек, «опричь подъяков». Среди них назван и царский духовник – участник казанского похода. Летом того же года в Москву был принесен образ святителя Николая Великорецкого, который вместе с Митрополитом Макарием «поновлял Андрей протопоп Благовещеньский»[390]. Перед тем как Митрополит Макарий совершил крещение второй жены Иоанна Грозного Марии Черкасской, ее «Андрей протопоп Благовещеньской огласил ко крещению и нарек ей имя во имя святыя Марии Магдалины»[391]. При переговорах с литовскими послами протопоп приносил царю «крест вздвизалный на пелене, положен на блюде» для целования при утверждении заключаемых договоров[392]. В Псковской летописи говорится, что за два года до своего возведения в Митрополиты протопоп Андрей принял постриг в Чудовом монастыре[393].

Таковы различные свидетельства о протопопе Андрее до избрания его Всероссийским Митрополитом. Их может дополнить Повесть о кончине Митрополита Макария. Когда Святитель заболел, то царь велел навещать его «духовнику своему старцу Афонасию»[394]. Он же участвует в совершении Таинства Елеосвящения над больным Митрополитом. Незадолго до кончины святитель Макарий пожелал уйти на покой в