Однажды в платяном шкафу - Патти Каллахан

газету, как будто не хотел, чтобы мы что-то заметили. Но улыбку, которая озарила его лицо, было не скрыть за разворотом «The Times».

– Посмотрите только! Как тебе удалось все это так красиво нарисовать? – восхитилась я.

– Просто взял и нарисовал. Пришла в голову мысль – и все.

Джордж откусил кусочек тоста с апельсиновым джемом. Джем размазался по губам, и он вытер рот тыльной стороной ладони.

Мама подошла к столу и заглянула в альбом через мое плечо.

– Ты это сам нарисовал?

Она отложила в сторону кухонное полотенце и села рядом с Джорджем, приобняв его.

– Ты тоже не знала, что он умеет так рисовать?

Я ума не приложу, как мы могли не заметить его дар. Неужели до этого у нас в доме не было цветных карандашей и альбома для рисования? Выходит, не было.

– Иногда он рисует разные каракули на том, что попадается под руку. Но это…

Она посмотрела на своего сына.

– Так красиво. Ты это откуда-нибудь срисовал?

– У себя из головы.

Джордж пожал плечами.

– Когда Мэгс рассказывает мне истории или факты из историй, у меня в голове появляются картинки. А потом я их просто рисую.

– Твое воображение уникально.

– Уникально?

Мама дотронулась до альбома.

– Уникально. Мэгс права.

Воцарилась задумчивая тишина. За все эти годы, проведенные у постели Джорджа, никто из нас не заметил таланта мальчика. Не потому что он намеренно скрывал свои способности, а потому, что мы, наверное, смотрели не туда.

Пока я тщетно пыталась объединить хаотичные мысли и факты о мистере Льюисе в несколько связных историй, воображение переносило Джорджа в разные удивительные места. Он впитывал что-то из одного мира и отправлялся исследовать другой, словно реальный и воображаемые миры существовали бок о бок. А может, один из них был частью другого и гармонично его дополнял. Мне стало радостно от этой идеи о гармоничном строе миров. Эйнштейн открыл один, мистер Льюис – другой, а мой брат – третий.

На секунду я задумалась о волшебном мире, в котором мы живем. Его тайну нам никогда не разгадать. В одно мгновение, мимолетное и радостное, я поверила, что есть нечто великое, не заметное человеческому глазу, истина, которая не подвластна ни логике, ни уму, но доступна сердцу.

И вскоре это чувство – или, может, откровение? – внезапно пропало. Я вернулась в прежний мир, окутанный зимним светом, и, кажется, начала понимать смысл историй мистера Льюиса о коробке из-под печенья, бельчонке Тресси и природе. Они привносили в его жизнь радость, томление и осознание, которые исчезали так же внезапно, как и возникали.

Мне хотелось вновь испытать его.

Так же сильно хотелось удержать его, как Эдмунду хотелось насладиться рахат-лукумом.

* * *

Позже тем же утром, когда я успела решить несколько уравнений, а Джордж – немного вздремнуть и проснуться, мама с папой, оставив нас дома, надолго ушли гулять по городу, покрытому слоем скрипучего снега. Мы устроились в гостиной на больших мягких подушках перед камином, в котором искры от потрескивающих поленьев, похожие на звезды, исчезали в трубе дымохода.

– Скажи, что тебе подарить на Рождество?

Джордж подвинул ноги ближе к огню и откинулся на подушку, уставившись в потолок.

– Хочу в Ирландию.

– Глупенький. Какой подарок ты хочешь получить? В смысле, что я могу для тебя достать?

Джордж выпрямился.

– У меня уже все есть: альбом для рисования, карандаши и истории мистера Льюиса. Больше мне ничего не нужно. Теперь я хочу поехать куда-нибудь. Хочу отправиться в свое собственное приключение. В книгах все чем-то занимаются. Я тоже так хочу, – не раздумывая, ответил он. Видимо, уже не первый раз размышлял об этом.

– Именно поэтому все они и существуют только в книжках. У нас ведь нет волшебного шкафа.

– Чепуха. – Он скрестил ноги, щеки у него раскраснелись от избытка чувств. – Я хочу свое приключение. Хочу в Ирландию. Хочу ее увидеть.

Я решила подыграть.

– Хорошо. Почему именно в Ирландию?

– Хочу увидеть замок Данлюс, куда Джек ездил с мамой на каникулах перед ее смертью. Хочу увидеть бушующее море и руины. Хочу… почувствовать… атмосферу. – Джордж поднял голову, словно наш крошечный домик посреди английской глубинки внезапно оказался на ирландском побережье, продуваемом всеми ветрами.

– Как бы нам это устроить?

Идея поехать с братом куда-либо казалась мне одновременно замечательной и ужасной. Вытащить его из постели, из дома, из Вустера.

Забрать его из привычного комфорта.

Он покачал головой, словно разговаривал с маленьким ребенком.

– Что за вопрос? Остальные же как-то путешествуют в Ирландию.

– Не думаю, что тебе можно выходить из дома. По крайней мере, сейчас.

– А в книгах мистера Льюиса Питер или Сьюзен сказали бы то же самое?

Я уставилась на брата. Он привел в пример детей из сказки.

– Джордж, Питер и Сьюзен – это вымышленные персонажи.

– Вовсе нет, и ты это прекрасно знаешь.

Джордж встал и пошел в дальний угол кухни, где стоял огромный дубовый буфет. Там на полках стояла куча тарелок, мисок и блюд, рядами выстроились чашки и стаканы, лежали стопки льняных салфеток. Он достал бумажную карту из ящика и, вернувшись в гостиную, развернул ее на полу.

– Жаль, у нас нет атласа.

– Ну, атлас-то я для тебя раздобуду, – пообещала я, пока он раскрывал потрепанную карту.

Из камина вылетела и, зашипев, упала на край карты искра.

– Мы находимся вот здесь. – Он указал на графство Вустершир в регионе Уэст-Мидлендс, извилистые границы которого отделяли нас от Бирмингема и Херефорда. – А вон там живешь ты, когда тебя нет рядом со мной. – Он ткнул в Оксфорд, находившийся на юго-востоке от нашего города. А после уверенно стал водить пальцем по другим линиям и даже показал дорогу от дома до моего университета. Видимо, практиковался в мое отсутствие.

– А вот так можно добраться до замка Данлюс. – Он провел линию на запад, через всю Англию, по Ирландскому морю к Дублину, затем двинулся вдоль побережья Ирландии до вершины над Белфастом, возвышающейся над морем.

– Далековато, – отметила я. – Такое путешествие займет весь день. А где мы остановимся?

Джордж пожал плечами и улыбнулся.

– Не знаю. Ты же взрослая, а не я.

Я рассмеялась и притянула его ближе к себе.

– Сомнительная это затея.

– Ты же сама спросила, чего я хочу на Рождество.

– Данлюс уже давно нельзя назвать замком. Это просто груда старых камней, там и следа не осталось от настоящих залов и…

– Это Кэр-Паравэль.

– Вовсе нет. Ты ошибаешься.

– Нет, это ты не права. Я хочу увидеть его.

– Я даже не знаю, как туда добраться. Это…