Королевская канарейка (СИ) - Анна Кокарева

он зачерпнул орехов из общей плетёнки, стоявшей у костра, с хрустом сжал кулак, и, когда ладонь раскрылась, на ней лежали чистые ядрышки в окружении раздавленных скорлупок.

Ещё больше опечалившись, Норранис сообщил, что потрясён столь страшной немощью одного из самых выдающихся эльфийских воинов, и что он, конечно, ошибался: эру Ланэйр нездоров, да и сильно.

Повисшее молчание мне не особо нравилось, но я его не понимала. Скосилась на Ланэйра — тот только плечами пожал, опуская глаза:

— Мне нечего сказать, Блодьювидд, — и положил на мои колени ещё орешек.

Мне тоже нечего было сказать. Лущил он эти орехи, как привык, чего все так смотрят? Задумалась, занервничала и на автомате потащила орех в рот.

Норранис быстро спросил:

— Богиня, можно ли поздравить эру Ланэйра с тем, что он является твоим консортом?

Нахмурилась и грубо ответила:

— Нет.

И зло посмотрела: какое право он имеет спрашивать, да ещё при всём кагале? Но совсем не ответить казалось ещё более грубым.

Ланэйр, которого, казалось, беседа никак не затронула, вдруг решил внести свою лепту и заговорил:

— Богиня, я не мог спросить об этом раньше. Ты была в беде, а я был твоим единственным защитником. Это было бы недостойно. Но сейчас спрашиваю: ты примешь моё гостеприимство? Клянусь, я не причиню тебе обиды и буду ухаживать, только если ты дашь на это позволение. Гостеприимство же я предлагаю в первую очередь, как твой искренний друг.

Молчание стало совсем уж гробовым.

Испытывая большую неловкость, всё-таки кивнула с благодарностью:

— Я приму. Спасибо, эру Ланэйр, — и потащила ещё орешек, надеясь, что пустой непонятный инцидент замнётся уже.

Он не замялся. Молчание, которое можно было нарезать кусками, прервал эру Норранис:

— Богиня, но… для тебя уже готовят покои в королевском дворце, человеческой женщине там будет удобнее. И эру Ланэйр не консорт…

Спокойно подтвердила:

— Не консорт.

— В таком случае, это нонсенс… не принято! — у него было лицо дипломата, которого на приёме пытаются накормить дохлыми лягушками.

Легко отмахнулась (чорт, кажется настоечка таки действует!):

— Богине можно всё, не так ли? Я ведь свободна?

Хитрый поц изошёл на словесные выкрутасы, из которых, опять-таки, следовало, что если не консорт, то и нельзя. Надо оказать честь королю и поселиться во дворце.

Удивилась:

— Да ведь владыки Элронда там и самого сейчас нет? Я к нему в гости приду, когда он вернётся, и окажу всё возможное уважение, — и голову склонила, прижимая ладонь к сердцу (ох, как много я украла у Трандуила! Где-то он там…)

На дальнейшие увещевания не выдержала и бухнула со всем прямодушием:

— Эру Ланэйр не консорт и им не будет. Но только потому, что владыка Трандуил, вернувшись к следующему Самайну, испепелит любого, кто окажется на этом месте. А эру Ланэйра я слишком люблю, ценю и уважаю, и не желаю стать причиной его смерти.

Старалась не смотреть на окружающих и особенно на Ланэйра, и как-то абстрагироваться от этой потрясённой тишины, но эру Норранис оказался очень устойчивым и продолжал дудеть в свою дуду, доказывая, что меня таки ждут во дворце, и что степень близости с Эру Ланэйром недостаточно велика, чтобы принять его гостеприимство.

Обомлела и изъяснилась уж совсем грубо, упомянув, что Ланэйр меня супом из орков кормил и кур для меня воровал, и что эту степень близости я нахожу достаточной, чтобы принять его предложение.

Уже слегка злясь, покосилась на Ланэйра, недоумевая, почему он молчит, и огорчилась его потрясённому лицу: похоже, он верил, что враньё насчёт того, что похлёбка была из варгов, ему удалось, и мучительно обдумывал, как бы оправдаться.

Пучина позора затягивала, и я начинала мечтать об том, чтобы провалиться уже куда-нибудь. Стесняясь, сказала, что хочу спать. И что, если эру Ланэйр не передумал, то договорённость в силе.

Спалось этой ночью чудесно — трепетно заботливый эру Норранис усыпил так, что спала без задних ног.

98. Тонкости эльфийского уважения

Мой дядя самых честных правил,

Когда не в шутку занемог,

Он уважать себя заставил

И лучше выдумать не мог.

© Пушкин

Спала я головой на кочке, кутаясь в плащ, и с утра, как обычно, выцыганив у Ланэйра гребешок, вычесала из волос мусор, стряхнула с себя листья и муравьёв.

В этот раз аренда гребешка сопроводилась косыми взглядами общества, но никто ничего не спросил. Повздыхала, подумав, что одичала я, кажется. Раздражают не только свои сородичи, но и Ланэйровы. Что ж я такая неблагодарная, они ведь со всей душой… Эру Норранис вот с видом личного врача королевы подошёл, давая ценные советы, и заставил напиться всякой дряни. Давя себя, поблагодарила, как могла, прочувствованно. Эру целитель остался доволен, так теперь сам Ланэйр посмотрел абсолютно нечитаемым, пустым взглядом.

Странно себя чувствовала, как будто муравьи, которых я из одежды повытряхивала, на самом деле остались. Всё время чесаться хотелось от взглядов.

Свалила переживательность на недолеченные последствия приёма пыли и постаралась не обращать внимания. Свыкнусь, познакомлюсь с лориэнскими эльфами поближе, и жизнь наладится. Она и уже начала налаживаться, когда мне травника принесли с лембасом. И орехов. Чищеных. Мельком глянув на нарочито бесстрастные лица окружающих, орехи есть не стала.

Подвели лошадку, рыжую, молодую, косящую неспокойным глазом. С тоской вспомнила Репку — и аранена. Где он, что с ним? И как я на эту клятую лошадь влезу? Эру Норранис, отиравшийся поблизости, тут же придвинулся, и я от ужаса, что придётся вытерпеть его прикосновения при подсаживании, взвилась испуганным фазаном. Плюхнулась животом на спину лошадки, развернулась и перекинула ногу. Сидя, с торжеством посмотрела на целителя и вежливо пропела:

— Благодарю, эру Норранис, — от мысли, что он ко мне не прикоснётся, чуть ли не приступ эйфории случился.

Но если бы не смогла запрыгнуть, пришлось бы из вежливости терпеть, чтобы не обидеть. Лошади я сразу перестала бояться, и начала бояться норранисовой услужливости. Чую, если бы я с ним в передрягу попала, так рысью впереди всю дорогу бежала бы, гораздо бодрее, чем с Ланэйром, не раскисая ни на секунду.

Лошадь, видно, почуяла, что настроение моё переменилось, и перестала сомневаться во всаднике. А я и поводья взяла твёрдо, и с места тронула правильно. Эру Норранис, по-моему, даже огорчился, что я вся из себя такая самодостаточная. А вот кстати, почему рядом он, а не Ланэйр? И я, ничтоже сумняшесь, озвучила вопрос. Мне тут же со всем почтением ответили, что, как и положено, ближе всего ко мне едет целитель, а эру Ланэйра, как великолепного воина, услали