Личное дело - Александр Михайлов

Да, душой мы все поспешили "вернуться с фронта", не поняв того, что фронт - понятие непреходящее. Просто меняются поля сражений: видимые - на невидимые. И наоборот. Умеем мы побеждать врага в открытом бою, а против внутренних врагов Россия всегда обнаруживала своё крайнее бессилие. Позволяла уничтожать в качестве внутренних своих врагов честнейших и лучших представителей своего же народа. Вот от какой слепоты нам надо искать избавленья...

Сейчас говорить о теме Великой Отечественной войны в искусстве - это такое, вроде бы, ретро! Что-то сходное со стариковским ворчаньем: дети, отравленные западными идеалами, во многом изменили дороге отцов, а вот предки в своё время!.. Но только вот отцы наши обладали искусством и умением побеждать. А мы - что же? И разве это умение - побеждать - не нужно нашей современной молодёжи? Разве делают нашу молодёжь сильнее западные культы - культ золота, культ наслаждений, культ секса?

Сколько времени в два последних десятилетия у нас только и вздыхали: ах, там на Западе, всё есть, а у нас - полное дерьмо: всё идеологизировано. Ну, сегодня все уже нажрались этого западного "всего" так, что и смотреть не хочется. Вот уж, поистине, всё познаётся в сравнении. И начинается ностальгия по нашим картинам. Нам уже не хватает наших прежних ценностей, вытесненных заокеанской дешёвкой.

Сейчас все понимают, все чувствуют, все ждут от России всплеска мессианства. А ведь наиболее ярко мессианская роль России и проявилась во время войны! Через военные фильмы видно: небывалый, непобедимый взлёт народного духа - он ведь не только извне чем-то пробуждается, какой-то крайней необходимостью, смертельной опасностью для страны. Он ещё и куётся в себе самом каждым отдельным человеком.

В пятисерийном телевизионном фильме "Отряд специального назначения" рассказывается о судьбе партизанского отряда под командованием Д. Н. Медведева и о судьбе Героя Советского Союза, разведчика Николая Ивановича Кузнецова. И вот разворачивается одна из героических страниц Полесского края: Николай Кузнецов, роль которого довелось мне играть, и его боевые побратимы, Иван Калинин, Николай Струтинский, осуществляют в Ровно акт возмездия над подручным кровавого палача Коха - над Даргелем.

Во время этой дерзкой акции Кузнецов был ранен в предплечье осколком собственной гранаты. И когда врачи готовились к операции в партизанском лазарете, они вдруг услышали от раненого Кузнецова: "Обезболивать не надо. Режьте так!" Врач, как и положено, увещевает Кузнецова - к чему, дескать, эти капризы, ведь будет слишком больно. И что им отвечает мой герой? "Это не капризы, доктор. Каждый человек делает свой характер сам."

В наше время тоже каждый человек делает свой характер - сам. Каждый по-своему. Сумма отдельных характеров - это и есть народ, в более сильном, героическом своём состоянии или в угнетённом, ослабленном, подавленном, безвольном. Последнее, депрессивное, состояние долгим у русского народа не бывает, оно не в духе русского характера и потому быстро сменяется взлётом. Вопрос - каким...

Думаю, что мечтать о разумной, размеренной сдержанности нам бесполезно. Почему и классики наши все об этом пишут - о бесшабашности, о безалаберности русской и о вечном покаянии потом? Значит, так было и в прошлом, и в позапрошлом веке...

Я считаю, что это нормально. Ну, что делать? Правильно сказал Тютчев: "Умом Россию не понять, аршином общим не измерить..." Верить в неё надо. Верить - и всё... Верю в наших людей, верю в провинцию. Там способны перемолотить самые чудовищные вещи! Пережуют и выплюнут... Я, человек из провинции, и думаю, что оттуда-то всё и пойдёт: зреют там новые минины и пожарские, которые защитят Родину...

А играть Кузнецова - большая это ответственность. Ещё в октябре 1947 года Б. Барнет на Киевской киностудии имени Довженко создал о нём картину "Подвиг разведчика", главную роль там исполнил П. Кадочников. Позже на Свердловской киностудии режиссёр В. Георгиев по сценарию А. Гребнева и А. Лукина снял двухсерийный фильм "Сильные духом". Роль Кузнецова тогда играл Г. Цилинский... Невероятно трудно было передать внутренний мир такой сложнейшей личности. Тут мне помогали слова известного советского разведчика Абеля: "Разведка - это не приключенчество, не какое-либо трюкачество... а прежде всего кропотливый и тяжёлый труд, требующий больших усилий, напряжения, упорства, выдержки, воли, серьёзных знаний, большого мастерства и терпения". Прекрасные слова! Именно в них я и стал искать ключик к пониманию образа, к пониманию самой деятельности Кузнецова.

Сериал отразил события, которые происходили с мая 1942 года в Москве, Ровно, Львове и на Волыни, то есть с момента создания отряда "Победители" и до гибели Николая Кузнецова. Вот опять философия героической гибели - да, самих "Победителей" уже нет. Зато есть - Победа! Великая. Общая. Сложившие голову за Родину, погибшие наши, они - Победители! Это - "смертию смерть поправ".

Снимал фильм режиссёр Георгий Кузнецов. И в ходе съёмок фильм набирал объём, включалось то, чего не было первоначально в сценарии Е. Володарского и В. Акимова. Открывались для нас постепенно новые исторические подробности. Например, то, что Николай Кузнецов был невольным свидетелем массовых расстрелов, которые чинили гитлеровцы в Ровно. Тут мы призадумались: ну как можно не сказать об этом в фильме? Представьте только, какие чувства одолевали разведчика Кузнецова в те минуты. Он же после этого шёл по жизни уже напропалую, как идут люди, пережившие собственную смерть: она для них самих просто перестаёт существовать. И он мстил, бесстрашно, холодно, неутомимо мстил - за каждого расстрелянного русского, за каждую жизнь, отнятую, вынутую из нашего народа. Знал, что это кончится только его собственной смертью - и истреблял захватчиков до упора, до конца. И вот победу, добытую такими, как Кузнецов, наша страна выпустила из рук...

Да, фронтовики сделали своё дело. И после войны сказали себе: мы победили, мы сбросили автоматы, мы сняли шинели - теперь настала пора отдохнуть. Оказалось - нельзя расслабляться, нельзя терять бдительность. Нас поймали на этой расслабленности - и теперь мы получаем удары в спину. Я против милитаризма, против диктатуры, но я за то, чтобы мы всё-таки не снимали шинели - не покрывали их нафталином. Нельзя этого делать. Стараться надо защитить мир от тьмы. Тьма наступает на нас, когда мы расслабляемся. И вот теперь мы безвольной толпой идём на заклание всем народом. Как овцы идём. Потому что страха не ведаем. Как будто не понимаем, что вымираем, становимся рабами международного капитала - рабами этих ястребов. Оглянуться не успели, как подмяла нас диктатура международного капитала.

Не по силам человеку, живущему в определённый отрезок времени, прозреть Высший замысел в происходящем. Открывается, конечно, единицам то, что не дано основной массе людей. Но существует какая-то высшая энергия, заложенная в том пустом пространстве, невидимом пространстве, которая подавляет умы честных людей. И почему-то на труде, на совестливости этих людей начинают паразитировать те, которые стремятся всё разрушать. Вечное разрушение - и вечное созидание. Опять - священное писание: и вечное собирание - и вечное разбрасывание камней.

Может быть, нам действительно надо было разбросать огромное количество камней, целые скалы разбить, раскидать, чтобы осознать, понять самих себя? Ведь Россия была маткой, которая питала не только народы, живущие по границам нашим, но полмира, включая африканские страны, страны Латинской Америки. Да и саму Америку - сколько туда всего вывезено было из России, сколько вывозится сейчас, начиная с живописи, икон и кончая алмазами! По странным договорам Россия платила и платила Кубе, бывшим колониальным странам, держа свой народ в полунищете.

Я уж не говорю о том, какую страшную жизнь прожили наши бабушки, наши матери. Что они видели хорошего? Как бы они не работали, как бы не топтались с утра до ночи, как бы не экономили, не пересчитывали копейки в надежде выбраться из бедности - а чуда всё не происходило: нужда оставалась нуждой. Они последние крохи отдавали, всё вкладывали в детей - не только молоко из груди, но те соки земли, которую они обрабатывать без мужчин толком не успевали. Думали: ну, мы ничего уже хорошего не увидим, зато дети наши увидят лучшую жизнь! Вот, вот что-то произойдёт!..

Меня всегда потрясала эта великая, святая вера нашего народа в то, что обязательно, совсем скоро, должно свершиться что-то такое - и счастливая пора наступит: станет всем легче. Выстрадаем, вытерпим ради этого всё! И так - день за днём, десятилетие за десятилетием... Не становилось! Не становилось лучше ни детям, ни внукам, ни правнукам. И сегодня - ничего не происходит: мы продолжаем расходовать себя и Россию - на других. Тратить всё то, что должно обогащать наш народ. И без зазрения совести кто только не обогащается, кто только не вытягивает все богатства России! И ничего не остаётся на долю народа...