Зеленый дельфин - Светлана Ягупова

— Лучше гирю, — буркнул Бамби, дернув Тэйку за косичку. Он любил сестренку, но ее неумение хранить тайны порой приводило его в отчаяние и вызывало некоторую гордость за себя – уж он-то никогда не сболтнет лишнего!

Темная тревога все больше охватывала Ланьо. Он обвел взглядом мастерскую, Пипла, детей и засобирался.

— Я скоро вернусь, — сказал он, надевая куртку и берет.

— Только без паники, — клоун обнял друга за плечи. — Скажи, куда мне идти, и я уйду. Но с каким удовольствием я бы остался в этой норке. — Он вздохнул, подошел к раскладушке и растянулся на ней, заложив руки за голову. — Мой знаменитый учитель Алямс говорил: «Какой дурак придумал, что самое страшное на свете – смерть? Самое страшное, это когда у тебя чешется пятка, а тебе лень дотянуться до нее и почесать».

Дети рассмеялись. Но Ланьо было не до шуток. Он решил сегодня же найти Пиплу другое убежище. Для этого нужно было срочно встретиться с Билем и Вилем.

— Сиди здесь, пока ни приду, — сказал он клоуну, поднимаясь по лесенке к выходу. — А вы, — обернулся он к детям, — пошли бы, купили что-нибудь на ужин. Деньги в вазочке на полке. Я скоро вернусь. Да не забудьте присыпать вход мусором, когда вылезете отсюда. — И ушел.

— Зачем вам где-то болтаться, если можно весело провести время со мной? — сказал Пипл. — Потом, когда немного остынем от чая, пройдемся вместе – как раз уже стемнеет и мне будет менее опасно высовывать свой клоунский нос наружу.

Бамби засиял сразу всеми веснушками и полез к выходу. Плотно пригнал плиту с асфальтовым покрытием к проему, укрепил деревянную створку железным крюком и полный веселого ожидания спустился вниз.

— Мои давние друзья, Бамби-чумазая рожица и Тэйка-пушистая коса! — несколько торжественно начал Пипл. — Запомните место, где сидите сейчас рядом с клоуном, по чьим следам уже пущены полицейские ищейки. Здесь, в этой каморке, ваш отец Ланьо Герт провел не одну бессонную ночь. Желудок его был пуст, зато голова полна идей и мечтаний о том времени, когда его детям не нужно будет скрывать, что они брат и сестра, стесняясь того, что у отца в кармане хоть шаром покати. Если прищуриться, то сквозь ресницы можно увидеть, как в этом воздухе до сих пор летают его мечты всех цветов и оттенков радуги: голубые, розовые, зеленые, белые… Если же совсем закрыть глаза, отсюда хорошо слышен плеск волн и крик чаек, которые он слушал каждую ночь. Вслед ему летели издевки, у него отбирали работу, гнали с одного места на другое, и только здесь, в этой комнатушке, он находил отдых. Уже совсем близок час, когда Ланьо Герт и его друзья сдернут с моря пелену ядовитого тумана, и оно засверкает во всем своем великолепии. И тогда Бамби-чумазая рожица перестанет рыскать в поисках случайного заработка и засядет за умные книги. А Тэйка-пушистая коса обрадуется, что у ее брата такие красивые глаза – цвета моря.

— А что будет с Альтом и Чарли? — спросила Тэйка.

— Чарли очнется от пилюль и станет прежним, похожим на Альта. А вот их отцу, звезде отечественной медицины Раулю Дитри, придется решать, что делать с этой фантастически ужасной клиникой «Эксперимент», которая штампует одинаковых человечков, как машины штампуют предметы ширпотреба.

— «Где-то рядом плещется море, где-то бродит зеленый дельфин», — тоненько пропела Тэйка и смутилась, поймав взгляд улыбающегося во весь рот Пипла. — А бывает море без дельфина?

— Наверное, — кивнул Пипл. — Только лучше, если дельфин все же есть. Потому что, как сказал Отважный Шкипер, если перестаешь верить в то, что однажды сверкнет в волнах изумрудный хвост, глаза начинают тускнеть, смыкаться, а душа обрастает мхом…

— Расскажи про своего учителя, фокусника Алямса, — попросил Бамби, влезая на раскладушку с ногами и поудобней пристраиваясь в уголке.

— Об Алямсе я рассказывал вам сто и два раза.

— Расскажи в сто третий!

— В сто третий раз, — начал Пипл, — я видел Алямса на берегу реки Фазы. Собралось уйма народу, чтобы посмотреть его коронный номер. Алямсу стянули руки и ноги крепкими веревками, затем сунули его в мешок, привязали к мешку камень и опустили на дно реки.

— Как? Без водолазного костюма? — не поверил Бамби.

— Это, наверное, был его последний номер, — грустно сказала Тэйка.

— Вовсе нет, — Пипл хитро сощурился. — В том-то и дело, что этот номер он потом повторил еще тридцать три раза. И довольно успешно. Через полчаса его каждый раз вытаскивали со дна речки живым и невредимым.

— Но как это – полчаса без воздуха, да еще в воде? Не может такого быть!

— Все может, мой мальчик, если умеешь управлять своим умом и сердцем! Кстати, один из его фокусов могу показать прямо сейчас.

Дети обрадовано заерзали – что могло быть интересней! Здесь, в этой землянке, неровно освещенной мигающим огоньком электрической свечи, самый простой фокус выглядел бы чудесным таинством. Да где же еще и показывать фокусы, как ни здесь! Ни один уличный звук не залетал сюда, и казалось, они находятся где-то далеко, за много верст от города с его сонными мелодиями, с полицейскими на каждом тридцатом шагу и робкими фигурами звездочётов и синеглазых.

Пипл встал, подошел к столу, отвинтил электрическую свечу от подставки и поднял над головой. Освобожденная от проводов свеча продолжала гореть. И, как показалось детям, — ярче прежнего. Они во все глаза смотрели на клоуна.

— Правду говоря, это вовсе и не фокус, — сказал он. — Алямс утверждал, что каждый, в ком бьется горячее сердце, способен зажигать не только лампы, но и звезды. Попробуем? — он вопросительно взглянул на Бамби и Тэйку.

— Попробуем! — вскочил Бамби.

— Осторожней, не обожгись. — Пипл вложил свечу в ладонь мальчика.

— Светится!..

Потом лампу взяла Тэйка. Желтовато-красный огонек мерцал по-прежнему ярко.

— Ну и чудеса! — дети были восхищены так, что еще некоторое время передавали электросвечу друг другу, пока наконец она ни погасла.

Пипл приготовился было к новому фокусу, когда над их головами что-то зашуршало, послышались шаги, голоса. Клоун замер. Дети испуганно притихли.

Раздались глухие удары, будто землю долбили ломом.

— Жаль, что они так быстро нашли меня, — вздохнул клоун так спокойно, будто там, снаружи, его ждали, чтобы доложить о репетиции в цирке. Взгляд Пипла упал на талассоид. — Бамби, — негромко сказал он. — Возьми этот предмет, накрой полотенцем и, что бы ни случилось, спокойно отнеси его в дом, запри в платяной шкаф и беги разыскивать отца.

— Но они могут отобрать… — Глаза Бамби были полны страха: неужели многолетний труд отца в одну минуту будет уничтожен?

— Не бойся, я сделаю так, что им померещится, будто у тебя в руках дырявая калоша. Иди не оглядываясь. И тебя, Тэйка, они тоже не тронут.

Над ними ходуном заходил потолок. Дети вскочили, прижались к клоуну. Он обнял их.

— Спокойно, малыши, спокойно. У нас есть одно преимущество перед теми, кто там, наверху, обнюхивает каждый сантиметр асфальта. Мы любим гулять под звездным небом, а когда оно покрыто тучами, то умеем и сами зажигать светила. Им же этого не дано, потому что тот, кто сотворил мир…

— Самый Высокий? — перебили его Тэйка и Бамби.

— Да, — кивнул Пипл, — Самый Высокий не подарил им ни одну звезду!

Едва он произнес это, как снаружи кто-то с силой дернул деревянную створку и сорвал ее с крюка.

ДВОЙНИКИ?

Миссис Эла была в панике. Она бродила по дому, заламывая руки. Бросалась к телефону и на полпути падала в кресло. Закрыв глаза, сидела недвижно. Ей мерещились самые невероятные ужасы, какие могли приключиться с Чарли. Стараясь успокоить себя, она рассуждала вслух:

— Он достаточно осторожен и под элмобиль не попадет. Не мог же он заблудиться? Скорее всего обиделся на Альта и решил самостоятельно прогуляться. Да-да, он просто где-то гуляет. Мальчик настолько умен и рассудителен, что с ним не может случиться ничего страшного. Я верно говорю? — обернулась она к мужу за поддержкой.

Рауль Дитри, зажав в зубах неизменную сигару, молча вышагивал из угла в угол, тем самым выдавая свое беспокойство. В самом деле, куда пропал негодник? Звонить в полицию не хотелось – вечерние газеты тут же поднимут шум. Хватит, уже был переполох, когда мальчишки два дня пропадали на улице Жареных Уток. Так, чего доброго, фамилия Дитри полюбится газетным сплетникам. Надо ждать.

Альт сидел в детской и уныло смотрел в окно. Рядом примостилась тетушка Кнэп.

— Чарли слишком уверен в себе, чтобы с ним могло случиться что-нибудь плохое, — убежденно сказала она. — Особенно теперь, когда он наглотался этих пилюль, ему ничего не страшно. — Но тут же лицо ее омрачилось: — Впрочем, это и может сыграть с ним плохую шутку. Ай-яй-яй, надо же, — покачала она пегими кудряшками. — Совсем испортился. — Тень тревоги мелькнула в круглых глазах, и Альт не мог этого не заметить. — Хоть бы чего-нибудь не натворил. — И она перевела разговор на другое: — Значит, говоришь, Пипл жив-здоров? Как это чудесно. Ты даже не представляешь, мой мальчик, до чего хорошо, когда самый дорогой для тебя человек – жив.