За краем поля - Чернявская Татьяна

   С новыми гранями своего дара, точнее с первой, обнаруженной на этой сфере плоскостью, Чаронит уже худо-бедно смирилась. Конечно, было немного обидно за его направленность и очень страшно за возможные последствия, но душу радовало уже то, что у неё нашлись хоть какие-то способности. Тёмная, леденящая кровь тяга, пугающая своей силой и той необычайной лёгкостью, с которой при любом случае всплывала из глубин сознания, прочно закрепилась в душе, где-то на заднем фоне. Ею пропитывался каждый поток энергии, каждое движение и ход мыслей, она плескалась в полных неясной тревоги снах и выделялась через поры вместе со стандартными эманациями ауры. Порой девушке казалось, что даже пахнуть она стала форменной некроманткой, хотя осторожное обнюхивание ношеных рубашек этого не подтверждало. Признаться, Танка понятия не имела, как именно пахнут некроманты, но что-то подсказывало, что с запахом прелой земли и свежей - могилы ничего общего.

   "Вот почему некромантию запретили? Подумаешь, рождались только у выходцев из земли золотых птиц? Им что завидно что ли было? Так ведь и свои аналоги с чернокнижием были. А ведь чернокнижники гаже некромантов будут по общей подлости нутра. Это у некромантов тяга - естественное состояние, чернокнижники же сами в себе её взращивают, да ещё всякими ритуалами уродуют. Так почему некромантов самих сжигают, а у чернокнижников только книги? Что за дискриминация? Будто им серьёзное внушение запретит новое заклинание написать. Жги не жги - только память лучше. Вот и ходят такие злопамятные, делают гадости всякие. Отчёты опять-таки требуют по практике в нереальные сроки".

   Вспомнив об отчётах и неминуемом провале летней практики, провале очередном, но от того не менее постыдном, Яританна невольно застонала. В то время, когда она вполне могла дописывать третий свиток отчётов, надуманных цифр и пустых фраз, так ценимых в академической среде, приходилось торчать в тёмной, пропахшей скотом и гнилым сеном халупе и трястись от пронырливых сквозняков в ожидании загульной приятельницы. Самое показательное то, что духовник не могла точно объяснить, как вообще согласилась на эту авантюру с показательным выступлением. Вот совсем недавно она сидела за столом и сравнивала стандартные зодиакальные карты, а в следующий момент уже летела в сторону ступницы вслед за ярким пышущим гневом пятном. Как-то возразить Танка просто не успела. Хорошо ещё, что удалось отбрыкаться от сомнительной чести посещать само питейное заведение. Сейчас Яританна не была так категорична, потому что от сквозняка уже ныла спина, а больную ногу простреливало полноценным ревматизмом.

   "Это была очень плохая идея", - в который раз подумала юная чародейка и снова вернулась к изучению сложных систем вычисления собственного будущего. В конце концов, перспектива выставить себя идиоткой за компанию с раздухарившейся товаркой, застудить спину и в очередной раз не выспаться была не так страшна, если сравнивать с собственной мучительной смертью во время ритуала по снятию древнего проклятия.

   Система "белых медведей" опять дала сбой. Яританна тихонько помянула всех известных ей демонов и попыталась вернуться к злосчастным цифрам. Точнее цифрам собственных возможных злосчастий, чтобы выделив потенциально опасные дни просто не выходить на улицу и, возможно, не вылезать из подвала. Так, на всякий случай. Пока единственным полученным числом (в правильности его Танка очень сомневалась) было число предположительно максимального приближения Кометы. Однако с той же уверенностью, можно было этот "неблагоприятный день" отнести к любому жителю Словнищ и Земли в целом. Особенно "неблагоприятным" этот день станет, если Комета в этот раз не пролетит мимо.

   "Хотя в этом будет даже определённый плюс: разом решатся все насущные проблемы и снимется ряд вопросов. Жаль только будет, что я так и не успею к тому времени реализовать разбойничье золото. Так, Танка, переставай отлынивать! Конечно, не хочется заниматься этой ерундистикой, но вместо тебя никто о твоей безопасности не подумает и судьбой не озаботится!"

   Благодатное для длительных размышлений и скрупулёзного самокопания уединение было нарушено самым бесцеремоннейшим образом. Какая-то хихикающая парочка, выпорхнув из-за угла кабака, рванула к коновязи, как умирающие в пустыне к халявному оазису, и под пошлое чмоканье приступила к исполнению указа Светлого Князя по повышению рождаемости. Мирно читавшая под тем же навесом чародейка временно впала в ступор от такого стремительного развития событий и непроизвольно вжалась в единственный угол, стараясь стать как можно более незаметной. Она надеялась, что пылкие любовники закончат обжиматься, заберут свой транспорт и поспешат восвояси завершать начатое раньше, чем обратят внимание на тусклый, едва мигающий светлячок и его оторопевшую создательницу. Только им до неожиданной подсветки дела не было и места лучше стожка сена подле дремлющего осла не стоило и желать. Всё происходящее смущало, казалось, исключительно случайную свидетельницу, в то время как участников устраивала и не успевшая толком сгуститься темнота, и прохлада, и гул голосов, и чавканье лошадей.

   - Быстрей давай, что ты с завязками возишься? - пыхтела девица, пытаясь вывернуться из тёмного корсажа платья.

   - А хозяин твой не заметит? - её кавалер пыхтел не меньше, но изредка всё же кидал опасливые взгляды на махину сельского кабака.

   - Да что ему сделается, борову старому, - отмахнулась сотрудница питейного заведения и, плюнув на завязки, повисла на шее кавалера.

   Лобызания стали активнее и грозили вот-вот перейти в горизонтальную плоскость. Долго такую экстремальную романтику нежная психика духовника не выдержала, и блондинка, окончательно притушив светляк, тихонько поинтересовалась у развалившегося почти под боком парня:

   - А ты точно уверен, что хочешь этого?

   Жертва юношеского пыла, заслышав над головой низкий женский голос со странной болезненной хрипотцой, не вольно вздрогнул, закрутил головой в поисках его источника и, ничего не обнаружив, осторожно проблеял:

   - Д-да...

   - И тебя ничего не смущает? - не скрывая сарказма, уточнила Чаронит, надеявшаяся спугнуть любовников ещё первой фразой.

   - А что должно? - шёпотом поинтересовался парень у незримого советчика.

   - Хотя бы то, что вы у коновязи и любой может увидеть, - здраво заметила чародейка.

   - Так это ж и... - попытался пояснить герой-любовник, стаскивая штаны, и Танке стоило неимоверных усилий, чтобы не припечатать сандалией в оголившуюся мишень.

   - Что ты сказал? - недовольно и немного угрожающе (положение позволяло быть требовательной) зашипела обделённая должным вниманием девица.

   - Ничего, сладенькая, - тут же поспешил пресечь истерику кавалер, - не отвлекайся.

   Приободрённая деваха (других определений у весьма строгой в этом отношении ратишанки не нашлось) задрала юбку и со знанием дела начала устраиваться на предложенных просторах, притворно охая и нахваливая любовника в меру собственной фантазии. Танка поняла, что если немедленно не выберется отсюда, не только станет свидетельницей очередного грехопадения в сфере обслуживания, но и навсегда разочаруется в семейной жизни, или во всяком случае, определённом её аспекте. Единственный выход перекрывали два сплетённых, отчаянно пыхтящих тела, а на подкоп времени катастрофически не хватало. Не желая перелазить через спины любовников, Яританна попыталась в очередной раз намекнуть на собственное местонахождение и осторожно поинтересовалась:

   - А амулет защитный у тебя есть?

   - Зачем он мне? - пропыхтел молодой человек, проигнорировав факт наличия голоса в непосредственной близости.

   - А-а-а, - печально протянула Танка, морально готовясь к продолжению не самого приятного концерта. - Значит, и жениться на ней будешь?

   - С чего это? - проворчали в ответ.

   - Как с чего? - продолжила всё тем же печально заунывным тоном чародейка. - Вот придёт к тебе брюхатая со жрецом, попробуй не жениться? А твой, не твой, кто же разбираться будет в таких мелочах.

   - Ты беременна!?! - аж подскочил на месте парень от возмущения и чисто мужской обиды. Почему-то сильная половина человечества, выбирая себе партнёрш цинично и утилитарно, очень оскорбляются, когда к ним относятся также, надеясь, очевидно, на любовь и глупость, так сказать, принимающей стороны.

   - Сдурел? - взревела не менее оскорблённая деваха. - Я вообще девственница!

   Такого оскорбления собственной братии Яританна снести не смогла и, уже не приглушая голоса, язвительно заметила:

   - То-то, я смотрю, так ловко штаны стягивала. Ясное дело, что девственница. Только невинные девы у нас под кабаком с самым дорогим прощаются. Наверное, это говорит о глубине чувств и чистоте помыслов.