Герои ниоткуда - Джей Уильямс

— Я знаю, в чем дело. Ты раскис, потому что я больше понравился княгине.

— Неправда. Просто ты слишком много болтаешь…

— Я?! Вот так-так! Да если бы я тебя не остановил, ты бы все выболтал той старой ведьме в хижине! Конечно, все, кто нравится тебе, — хорошие, а если мне кто-то понравился — так тот непременно плохой!

— Я так не говорил. Но эта княгиня постоянно твердила о том, как ты много сделал и как ты силен! Выходит, я вообще ничего не делал? А то чудище в пещере? И разве не я придумал, как попасть в дом профессора Айлберда?

— Чепуха! Громкие слова!

— А ты определенно становишься сосунком, стоит кому-нибудь похвалить тебя!

Они стояли почти вплотную друг к другу. Глаза их горели, и вся прежняя ненависть, бывшая между ними, выплеснулась наружу. Мальчики уже даже не знали, с чего начался спор. И в конце концов Рич, не находя больше слов, толкнул Джесса в грудь. Джесс пошатнулся, зацепился за край кровати и грохнулся на пол. От удара у него перехватило дыхание.

Он сел, тяжело дыша, и сказал:

— Конечно, если не можешь победить в споре — проще всего ударить. У кого ты этому научился? У своего отца?

Рич побелел.

— Ты, грязный маленький… — начал он.

Но тут же резко отвернулся, потому что не смог сдержать слез. Шатаясь, он ушел в соседнюю комнату и захлопнул за собой дверь.

У Джесса тоже защипало в глазах, и он заплакал, но не от боли, а скорее от отвращения к самому себе и к тому, что он сказал.

— Я не виноват, — захныкал он, вставая. — Ты глупый болван, ты дрянь…

Он и сам не понимал, кому говорит это.

Джесс упал на кровать. Огромная усталость охватила его. Он так и уснул, всхлипывая, заплаканный и несчастный.

Он проснулся, окоченев от холода. Кровать под ним показалась ему очень жесткой, он со стоном повернулся и открыл глаза.

Над ним проносились серые облака.

Мгновенно проснувшись, Джесс сел, и у него сердце зашлось от ужаса. Не было ни спальни, ни замка, ни Рича, вообще — никого. Джесс лежал на голом каменистом склоне.

Глава 18

Сад Эрида

Джесс с трудом поднялся на ноги и с диким видом огляделся, волосы у него при этом встали дыбом. Первой мыслью было, что его вынесли из замка и бросили где-то далеко снаружи. Но он тут же понял, что это не так. Он узнал это место. Вот они, два горных пика, вот тропинка, по которой они с Ричем спускались, и вот то место, на котором стоял замок…

— Разве такое может быть? — пробормотал он. — Куда мог исчезнуть целый замок? Где люди?

Ноги Джесса подкосились, он сел на траву и с силой потер лицо обеими руками, словно надеясь, что это поможет ему что-нибудь понять.

Он со стыдом вспомнил ссору с Ричем. Теперь все это выглядело таким глупым. И причины-то для ссоры не было никакой, кроме его собственного оскорбленного самолюбия. А он сгоряча наговорил Ричу вещи гораздо более обидные. И он с изумлением понял, что сожалеет о ссоре, потому что… да, потому что ему нравится Рич.

Их приключения научили его уважать своего спутника. Но тут было что-то еще. Внезапно Джесс понял, что, хотя они с Ричем смотрят на многое по-разному, все же они в чем-то похожи. Они оба согласились пуститься в путь. Оба мужественно встречали каждое новое препятствие и полагались друг на друга, одолевая его. Возможно, сказал себе изумленный Джесс, мы даже больше похожи, чем это можно предположить, и как раз поэтому мы так сошлись с ним, хотя и считали, что ненавидим друг друга.

А прошлой ночью мы вели себя так, словно действительно ненавидим друг друга. И все только потому, думал Джесс, что я вообразил, будто княгиня оказала Ричу больше внимания, чем мне. А что, если Рич тоже чувствовал себя виноватым, клюнув на лесть, потому и злился? Может, он даже больше злился на себя, чем на меня…

Джесс покачал головой. Все это слишком сложно. И бесполезно теперь об этом думать, потому что они разошлись, поссорившись, — а теперь Рич и вовсе исчез. Третья нить находится в замке княгини, но замок тоже пропал. Произошло нечто по-настоящему необъяснимое. Без Рича, без третьей нити этот поход терял всякий смысл.

Легкий ветерок шуршал в траве. Низкие облака давили, тяжелые и серые. День вполне соответствовал отчаянию, царившему в душе Джесса. Как теперь найти Рича? С чего начать?

И вдруг словно чей-то ясный тихий голос прозвучал у него в голове. Он услышал, как говорил мистер Крамп:

— Если вы разлучитесь, то сможете найти друг друга, следуя за камнем.

Его сердце подпрыгнуло от радости. Дрожащими пальцами он вытащил из-за пазухи кожаный мешочек и достал камень. И едва только камень оказался у него в руке, Джесс почувствовал, как его тянет куда-то, словно к камню была привязана веревка. Его потянуло так сильно, что рука дернулась.

Джесс поднялся и пошел туда, куда его влекло, — вниз по склону. Оказалось, он идет тем же путем, которым они пришли сюда. С той минуты, как профессор Айлберд своим визгом выбросил их из города, они двигались все время на север. И теперь, оставив чуть левее и позади себя две горные вершины, Джесс снова шел на север. А север — это те края, где рыскает Волк. Джесс вздрогнул. Но там же — и Рич, и княгиня, возможно, а с ней третья нить. Джесс стиснул зубы и пошел дальше.

Тропинка привела его в длинную, спускающуюся вниз меж склонами гор долину, по которой бежал маленький ручеек. Джесс присел возле ручья, разгоряченный ходьбой, и почувствовал голод. Тут он вспомнил о свертке, данном им на прощанье старухой.

Он достал из кармана сверток. Тот немного помялся. Джесс развязал сверток и нашел в нем хлеб и сыр. Он отломил кусочек хлеба, такого теплого, мягкого и ароматного, будто его только что вынули из печи. У сыра был освежающий кисловатый вкус.

Джесс съел около половины того и другого и запил водой из ручья. Он уже собрался завернуть остатки еды, но вдруг остановился. И ломоть хлеба, и сыр имели прежний вид, словно он не съел ни крошки.

— Вот это подарок! — воскликнул он. — Если старуха и ведьма, то все-таки добрая.

Джесс завязал сверток и сунул его в карман. Затем, держа в руке драгоценный камень, отправился дальше.

Следующие три дня он шел по опустошенному, безлюдному краю, ни разу не встретив ни души. С утра до вечера небо было затянуто серыми тучами. Со всех сторон его окружали темные скалы, и только порой зелеными пятнами выделялись на этом унылом фоне клочки чахлой травы. Здесь не было ни деревьев, ни полевых цветов. Не слышалось пения птиц, лишь иногда каркали вороны. Джесс ел, когда чувствовал голод, а с наступлением ночи укладывался спать там, где его заставала темнота, и лежал, вздрагивая беспокойно во сне. И каждую ночь он наблюдал в небе те огни, которые они видели из окна профессорского дома: сначала похожие на молнии вспышки, потом фиолетовое зарево с белыми бликами, которое поднималось, ширилось и снова угасало. И каждую ночь, по мере продвижения Джесса, оно приближалось, становясь с каждым разом все больше и ярче.

Джесс старался не думать ни о чем; он сосредоточился на поисках Рича. Он больше не чувствовал ни страха, ни одиночества, но шел, оцепенев от усталости и упрямой решимости дойти до цели. Драгоценный камень вел его вперед.

Утром четвертого дня Джесс одолел гребень меж скал — и очутился в саду.

Словно охраняя сад, его окружали деревья с пурпурными и оранжевыми цветами, похожими на лилии. Среди благоухающих трав были разбиты цветочные клумбы и проложены каменные дорожки, окаймленные мхом.

А самым удивительным было то, что над садом облака расступились и казалось, будто весь солнечный свет устремился только сюда, и никуда больше.

Джесс постоял минуту, наслаждаясь теплом, ароматами, яркими цветами — вдвойне очаровательными после дней беспросветной серости и холода. Потом он двинулся вперед, и одна из дорожек привела его к клумбе желтых роз на высоких стеблях. Возле клумбы стоял задумчивый человек, опиравшийся на трость из слоновой кости.

Джесс заколебался, не зная, что ему сделать: остаться или убежать. Не глядя на него, человек сказал:

— Доброе утро. Здесь нечего бояться.

Голос его — глубокий и мягкий — напомнил Джессу о премьер-министре докторе Корнелиусе.

— Как жаль, на моих розах появились слизняки, — продолжал человек спокойным тоном. — Как ни неприятно делать это, но все же, думаю, от них придется избавиться. Конечно, у слизняка тоже есть права, но я достаточно эгоистичен, чтобы сделать выбор в пользу моих роз.

Человек повернулся к Джессу и улыбнулся ему. Он был большим и напоминал медведя. Волосы его — длинные, седые и косматые — почти доставали до плеч. Его нос был когда-то сломан, и, наверное, поэтому человек показался Джессу профессиональным боксером. Но при всем том лицо его было добрым, и держался он с достоинством.

— Не понимаю, — сказал Джесс.

— Неважно. Никто не может постичь все на свете, — сказал человек. — Минутку. — Он положил руку на лоб, нахмурился, а потом сказал: