Главный подозреваемый - Харлан Кобен

У дверей его встретила Большая Синди, одетая как «Земля, ветер и пламя»[17]: в смысле, как все ее участники сразу.

– Готовы?

Майрон неуверенно кивнул.

Когда Большая Синди толкнула дверь, он задержал дыхание и нырнул вслед за ней. Внутри все оказалось совсем не так, как ему представлялось. Майрон ожидал увидеть что-то… скажем так, сумбурно-сумасбродное. Вроде сцены в баре из «Звездных войн». А тут царила та же мутная и унылая атмосфера, как в любом заурядном «баре для одиноких». Кое-кто красовался в пестрых нарядах, но преобладали «хаки» и деловые костюмы. Попадались и совсем экзотичные экземпляры: любители черной кожи, трансвеститы в женских платьях, знойные дамочки, обтянутые алым латексом, – но в наше время таких встретишь в любом ночном клубе. Да, кто-то устроил маскарад, но, если уж на то пошло, когда идешь в бар для одиноких, та или иная маска напрашивается сама собой.

«Круто я попал».

Все посетители в зале синхронно повернулись к ним. Майрон не сразу понял почему. Потом вспомнил, что стоит рядом с Большой Синди, гигантской женщиной-горой, тянущей на три сотни фунтов и обвешанной таким количеством блесток, что перед ними меркло шоу Зигфрида и Роя[18]. Публика таращилась на нее.

Большой Синди, похоже, льстило внимание. Она скромно опустила глаза и стала похожа на Эда Аснера[19], изображающего кокетку.

– Я знаю старшего бармена, – сообщила она. – Его зовут Пэт.

– Это мужчина или женщина?

Она улыбнулась и толкнула его локтем.

– Вижу, вы поняли, что к чему.

Музыкальный автомат заиграл «Моя малышка – чудо» группы «Полис». Майрон попытался сосчитать, сколько раз Стинг повторит слова «моя малышка». Сбился на первом миллионе.

У стойки нашлось два свободных места. Большая Синди искала глазами Пэта. Майрон украдкой оглядывал зал, как положено детективу. Он повернулся спиной к бару и облокотился на стойку, покачивая головой в такт музыке. Беспечный плейбой.

Знойная дамочка в черном латексе встретилась с ним взглядом. Через минуту она уже сидела на соседнем стуле. Майрон вспомнил Джули Ньюмар в роли Женщины-кошки образца 1967 года. Его новая соседка была блондинкой, но в целом могла составить ей неплохую конкуренцию.

Незнакомка метнула в него взгляд, которым можно было передвигать предметы.

– Привет, – поздоровалась она.

– О, привет.

Казанова идет в бой.

Соседка медленно потянулась к шее и стала теребить застежку «молнии». Майрон старался смотреть не ниже ватерлинии. Он покосился на Большую Синди.

– Будьте начеку, – шепнула она.

Майрон нахмурился. Черт возьми, у нее же бюст! Он посмотрел еще раз, чтобы удостовериться. Ну да, вот он. И еще какой. Он снова повернулся к Синди и прошептал:

– Груди. Две штуки.

Большая Синди пожала плечами.

– Меня зовут Трилл, – сообщила Женщина-кошка.

– А меня – Майрон.

– Майрон, – повторила она, словно смакуя имя. – Прекрасно звучит. Так мужественно.

– Хм… спасибо.

– А вам оно не нравится?

– Честно говоря, я его ненавижу, – признался он. Потом приподнял бровь и бросил на нее взгляд снисходительного мачо. – Но если вам нравится, возможно, я передумаю.

Синди издала странный звук – словно лось поперхнулся желудем.

Трилл прожгла его еще одним убийственным взглядом и взялась за бокал. Всего лишь глоток коктейля, но Американская ассоциация кино, попади такое в кадр, наверняка дала бы ограничение «Только для взрослых».

– Расскажи мне о себе, Майрон.

Они начали болтать. У Пэта был перерыв, так что Майрон и Трилл беседовали добрых четверть часа. Как ни странно, все это начинало его понемногу заводить. Трилл сидела совсем рядом, повернувшись к нему всем телом. Она слегка наклонилась в его сторону. Майрон снова проинспектировал ее на предмет вторичных половых признаков. Верхняя и нижняя губы: никаких следов бритья. Чисто. Он еще раз посмотрел на бюст. На месте.

«Кто скажет, что я плохой детектив?»

Трилл положила руку на его колено. Он чувствовал ее горячую ладонь. Рука как рука. Майрон изучал ее несколько секунд. Может, что-то не так с размером? Слишком велика для женщины или слишком мала для мужчины? Голова у него начала кружиться.

– Не хочу показаться грубым, – выдал он наконец, – но ты женщина?

Трилл запрокинула голову назад и рассмеялась. Майрон пытался разглядеть адамово яблоко. Но шея была прикрыта легким шелковым платком. Ничего не разберешь. Смех, пожалуй, немного хриплый, но какого черта? Не может она быть мужчиной, и все тут. С таким-то бюстом. Да и все тело туго обтянуто латексом, в том числе и… хм… в самом видном месте.

– А какая разница? – спросила Трилл.

– В смысле?

– Ты находишь меня привлекательной, верно?

– С виду – да.

– Так в чем дело?

Майрон развел руками:

– В том, что если в момент жаркой страсти – давай говорить без обиняков – в комнате появится еще один пенис… все настроение мигом улетучится.

Она засмеялась:

– Боишься конкуренции, да?

– Верно. Такой уж я. Настоящий фрик.

– Ты знаешь Вуди Аллена? – поинтересовалась Трилл.

– Конечно.

– Приведу одну цитату.

Майрон замер: «Она хочет цитировать Вуди. Если, конечно, она – это «она», в чем я уже почти не сомневаюсь».

– «Секс вдвоем – прекрасная штука. А впятером – просто фантастика», – продолжала Трилл.

– Мило, – хмыкнул Майрон.

– Знаешь, откуда это?

– Из старого шоу. Когда он выступал в ночном клубе в шестидесятых.

Трилл кивнула, удовлетворенная правильным ответом.

– Но мы говорим не о групповом сексе, – добавил Майрон.

– А тебе приходилось заниматься групповым сексом? – спросила она.

– Э… нет.

– Ну а если бы пришлось – скажем, впятером? Еще один пенис в комнате был бы для тебя проблемой?

– Мы это обсуждаем чисто гипотетически?

– Если не хочешь, чтобы я пригласила друзей…

– О нет, не надо, большое спасибо. – Майрон перевел дух. – Ну, если гипотетически, то скорей всего это не было бы большой проблемой, если бы мужчина держался от меня подальше.

Трилл кивнула:

– Но если пенис будет у меня…

– Настроение тут же упадет.

– Понимаю. – Трилл погладила его по ноге. – Признайся, ты заинтересован?

– Да.

– И?

– И еще меня интересует, что происходит в голове у человека, который спрыгнул с небоскреба. За секунду до того, как он шлепнется об асфальт.

– Вероятно, это чертовски острое ощущение, – усмехнулась Трилл.

– Да, но в конце концов его размажет по асфальту.

– Ты хочешь сказать…

– Что пенис станет для меня таким асфальтом.

– Забавно, – протянула Трилл. – Предположим, я транссексуалка.

– Прости?

– Допустим, у меня был пенис, но теперь его нет. Это тебя устроит?

– Нет.

– Почему?

– Фантомный пенис.

– То есть?

– Знаешь, на войне люди иногда теряли руки или ноги, а потом они у них болели. Фантомный пенис.

– Но не ты же его потерял.

– Все равно. Фантомный пенис.

– Не вижу в этом никакого смысла.

– Согласен.

Трилл раздвинула губы в улыбке, показав ровные ослепительные зубы. По зубам трудно судить, какого человек пола. Лучше еще раз проверить бюст.

– Похоже, ты здорово комплексуешь из-за своих сексуальных способностей, – заметила она.

– Потому что хочу знать, какого пола мой партнер?

– Настоящему мужчине плевать, если кто-то примет его за гомика.

– Это меня как раз не волнует. Меня…

– …волнует пенис, – закончила за него Трилл.

– В точку.

– Вот видишь? Ты комплексуешь.

Майрон развел руками:

– А кто нет?

– Верно. – Она шевельнулась. Латекс по винилу – резкий звук. – Так почему бы тебе не пригласить меня на свидание?

– Я думал, мы это уже обсудили.

– Но ты находишь меня привлекательной, верно? Я имею в виду – внешне.

– Да.

– И мы миленько поболтали?

– Да.

– Тебе со мной интересно – общаться и все такое?

– Снова «да».

– И ты одинок и ни с кем не связан?

– Еще раз «да». – Майрон сглотнул.

– Так в чем проблема?

– Не обижайся, но… в общем…

– Ты опять про пенис?

– В точку.

Трилл потеребила замочек «молнии», сдвинув его немного вверх.

– Слушай, это просто свидание. Мы не обязаны заканчивать его в постели.

Майрон подумал об этом.

– Хм…

– Кажется, ты удивлен?

– Нет. Я хотел сказать…

– Может, я не так уж доступна.

– Прости, если… Но ты пришла в этот бар…

– И что?

– В общем, я не думал, что среди здешней публики есть недотроги. Если вспомнить Вуди Аллена: «Как я мог так ошибиться!»

– «Сыграй это еще раз, Сэм»![20] – выдала Трилл без запинки.

– Если ты женщина, – произнес Майрон, – я мог бы в тебя влюбиться.

– Спасибо. Но если ты такого мнения об этом баре, зачем сюда пришел? Со своим фантомным пенисом?

– Верно подмечено.

– Так что?

– Что?

– Почему бы нам не уйти вместе? – Снова испепеляющий взгляд. – Мы могли бы держаться за руки. Может быть, целоваться. Потом ты запустил бы руку мне под юбку и посмотрел, как там и что. Все равно ты на меня так пялишься, что я уже чувствую тебя там.