Главный подозреваемый - Харлан Кобен

Но это было давно.

Майрон постучал в дверь. Через секунду она распахнулась настежь. Вот так, запросто. Чудеса. В наше время тебя обычно долго разглядывают через «глазок» или щелку над дверной цепочкой и уж по крайней мере спросят: «Кто там».

Женщина, смутно напомнившая ему миссис Пэлмс, спросила: «Да?» Она была невысокого роста, с маленьким ртом и выпученными глазами, которые, казалось, кто-то пытался выдавить изнутри. Волосы она стянула назад, но несколько прядей выбилось и рассыпалось на лбу. Хозяйка всей пятерней откинула их обратно.

– Вы миссис Пэлмс? – спросил он.

– Да.

– Меня зовут Майрон Болитар. Я учился с вашим сыном в Дьюке.

Она понизила голос:

– Вы знаете, где Билли Ли?

– Нет, мэм. А что, он пропал?

– Заходите. – Женщина нахмурилась и отступила назад.

Майрон вошел в прихожую. Миссис Пэлмс уже шагала по коридору. Не оборачиваясь она на ходу махнула ему рукой:

– Идите в свадебный зал Сары. Я сейчас подойду.

«В свадебный зал Сары?»

Майрон двинулся в указанном направлении. Повернув за угол, он невольно ахнул. Свадебный зал Сары. Нет, мебель здесь была самая заурядная, купленная на распродаже. Грязновато-белая кушетка и угловой диванчик такого же цвета: предложение месяца, шестьсот девяносто пять долларов за комплект, кушетка выдвигается, как софа, и все такое. Посередине стоял кофейный столик из поддельного дуба, на краю стопка глянцевых журналов, в центре искусственный букет и пара книг того же «кофейного» пошиба. На полу красовался светло-бежевый ковер, а по углам – два торшера из супермаркета.

Но стены – другое дело.

Майрон повидал немало домов с фотографиями на стенах. Ничего особенного. Ему попадались даже помещения, где фотографии доминировали в интерьере. И это его не вдохновляло. Но тут царил настоящий сюрреализм. Свадебный зал Сары – черт, это надо запатентовать! – был не чем иным, как реконструкцией той самой свадьбы. В буквальном смысле. Снимки увеличили до натурального размера моделей и обклеили ими стены вместо обоев.

Жених и невеста приветливо улыбались ему с правой стороны. Слева еще шире улыбался Билли Ли, облаченный в смокинг: шафер или распорядитель празднества. Миссис Пэлмс в длинном платье танцевала с мужем. Повсюду тянулись праздничные столы, гости смотрели на него, улыбаясь, – все в реальном масштабе. Как будто панорамное свадебное фото растянули до размеров «Ночного дозора» Рембрандта. Играл оркестр. Гости кружились в медленном танце. На столах громоздились фрукты и цветы, сияла посуда, возвышался огромный торт: все в натуральную величину.

– Садитесь.

Майрон обернулся к миссис Пэлмс. Или это ее фотография? Да нет, одета вроде по-домашнему. Значит, подлинник. Ему захотелось ее потрогать… на всякий случай.

– Спасибо, – ответил он.

– Это свадьба нашей дочери Сары. Она вышла замуж четыре года назад.

– Ясно.

– Для нас это было важное событие.

– Еще бы.

– Мы отмечали ее в «Мэйноре», в Уэст-Ориндже. Знаете это место?

– Я там праздновал бар-мицву, – ответил Майрон.

– Правда? Наверное, у ваших родителей сохранились замечательные воспоминания об этом дне.

– Да. – Он задумался. – Хотя обычно они хранят фотографии в альбоме.

Миссис Пэлмс улыбнулась:

– Понимаю, это кажется странным, но… я уже тысячу раз это объясняла. Ладно, попробую еще раз. – Она вздохнула и кивнула в сторону кушетки.

Майрон сел. Хозяйка дома устроилась напротив, сложила руки на груди и устремила на него отсутствующий взгляд человека, который в упор разглядывает собственное прошлое.

– Люди хотят запечатлеть самые важные моменты своей жизни, – начала она серьезным тоном, – сохранить лучшее, что у них было. Чтобы потом вспоминать и наслаждаться ими заново. Но на деле происходит совсем другое. Они делают фотографии, смотрят на них пару раз, потом убирают в альбом и забывают про их существование. Я поступаю иначе. Я действительно воскрешаю лучшие моменты прошлого. Погружаюсь в них, насыщаюсь ими, смакую каждую деталь, если хотите – воссоздаю их заново. В конце концов, именно ради таких моментов мы и живем, Майрон, разве нет?

Он молча кивнул.

– Поэтому, когда я сижу в этой комнате, она мне греет душу. Я словно вновь переживаю самые прекрасные минуты моей жизни. Трудно придумать более позитивную атмосферу, не правда ли?

Он снова кивнул.

– Искусство меня не вдохновляет, – продолжала она. – Какой интерес вешать на стену чужие картины? Смотреть на места или людей, которых никогда не знала? Мебельный дизайн меня тоже не волнует. Я не люблю предметы старины и всякие милые штучки в духе Марты Стюарт. Знаете, что я нахожу красивым? – Миссис Пэлмс замолчала и выжидающе взглянула на него.

Майрон не стал разочаровывать женщину и подал свою реплику:

– Что?

– Мою семью. Вот что я считаю красивым. Моя семья – настоящее произведение искусства. Вы это понимаете, Майрон?

– Да.

Как ни странно, он действительно понимал.

– Вот я и назвала эту комнату Свадебным залом Сары. Знаю, это глупо – давать названия комнатам. Увеличивать фото и наклеивать их вместо обоев. Но у меня все комнаты такие. Наверху есть спальня Билли Ли, которую я назвала Площадка кэтчера. Он там останавливается, когда приезжает сюда. Думаю, ему нравится. Хотите посмотреть?

– Конечно.

Миссис Пэлмс буквально вскочила с дивана.

Лестницу украшали огромные черно-белые фото. Пара в свадебных нарядах, оба с суровыми лицами. Мужчина в солдатской форме.

– Я назвала ее Лестницей поколений. Это мои бабушка и дедушка. А это – Хэнк, мой муж. Он умер три года назад.

– Сочувствую.

Она пожала плечами:

– Здесь представлено три поколения. По-моему, отличный способ помнить своих предков.

Майрон не спорил. Он посмотрел на фотографию молодой четы, только что вступившей в новую жизнь. На снимке они казались немного испуганными. А теперь мертвы.

«Мудрые мысли Майрона Болитара», – усмехнулся он.

– Знаю, о чем вы думаете, – добавила миссис Пэлмс. – Но чем это хуже, чем вешать портреты покойных родственников? Так они даже живее.

«Трудно спорить».

Коридор наверху украшали снимки какой-то костюмной вечеринки в стиле 1970-х. Костюмы из полиэстра и брюки-клеш. Майрон не спросил, что это такое, а миссис Пэлмс не стала объяснять. Слава Богу. Потом она свернула налево, и Майрон очутился на Площадке кэтчера.

Комната соответствовала названию. Вся бейсбольная жизнь Билли Ли была как на ладони, словно в Зале славы. Вот он в Малой лиге, стоит в позе кэтчера с уверенной улыбкой – слишком уверенная для такого малыша. Дальше Лига юниоров, команда колледжа и, наконец, год славы в «Ориолс»: Билли Ли гордо демонстрирует кольцо мировой серии.

Майрон внимательно рассмотрел фотографии из Дьюка. Одна сделана перед корпусом, где находилось общежитие. Билли Ли в спортивной форме стоял в обнимку с Клу, на заднем плане маячили студенты, среди которых он разглядел себя и Уиндзора. Майрон вспомнил, когда было сделано фото. Тогда их бейсбольная команда разгромила Университет Флориды и выиграла национальный чемпионат. Праздновали три дня.

– Миссис Пэлмс, а где Билли Ли?

– Не знаю.

– Вы хотите сказать…

– Он сбежал, – перебила она. – Опять.

– Он уже делал это раньше?

Миссис Пэлмс уставилась в стену. Ее взгляд застыл.

– Может, ему все-таки не нравится эта комната, – произнесла она тихо. – Напоминает о том, кем он мог стать. – Она повернулась к Майрону: – Когда вы в последний раз виделись с Билли Ли?

Майрон попытался вспомнить.

– Очень давно.

– Почему?

– Мы не были особенно близки.

– Это вы? – Она кивнула на стену. – Там, на заднем плане?

– Да.

– Билли Ли о вас говорил.

– Правда?

– Он сказал, вы спортивный агент. Агент Клу, если не ошибаюсь.

– Верно.

– Значит, вы дружили с Клу?

– Да.

Она кивнула, словно это все объясняло.

– Зачем вы ищете моего сына, Майрон?

Он не знал, как лучше объяснить.

– Вы слышали о смерти Клу?

– Конечно. Бедняга. Заблудшая душа. У него было много общего с Билли Ли. Видимо, поэтому они сблизились.

– Вы виделись с Клу в последнее время?

– А почему вы спрашиваете?

Момент истины.

– Я пытаюсь выяснить, кто его убил.

Миссис Пэлмс слегка напряглась, словно через нее пропустили слабый разряд тока.

– По-вашему, Билли Ли с этим как-то связан?

– Нет, конечно. – Но, еще не успев договорить, Майрон задумался. Клу убит, убийца мог сбежать. Еще одно обоснованное сомнение. – Просто они были близкими друзьями. Я подумал, вдруг Билли Ли сумеет мне помочь.

Миссис Пэлмс посмотрела на фото с двумя спортсменами, потянулась к снимку, словно хотела его погладить. Потом отдернула руку.

– Билли Ли был красив, правда?

– Да.

– Девчонки, – пробормотала она. – Все девчонки были влюблены в моего Билли Ли.

– Я не встречал человека, который умел бы ладить с ними лучше.