Две сестры - Эйлин Гудж

— Именно так.

— Зато здесь очень уютно.

Линдсей проследила за взглядом сестры и как будто заново увидела комнату — глазами Керри-Энн. С тех пор как она жила здесь со своими родителями, мало что изменилось. Та же самая «вагонка» на стенах; истертые доски пола под ногами, на котором там и сям были разбросаны коврики, сделанные из полосок ткани, продернутых сквозь холст; светильники в стиле «искусство и ремёсла»[29] и, наконец, разнокалиберная мебель. Взгляд ее задержался на встроенных полках по обе стороны от камина. Одну стену занимали книги и старые виниловые пластинки Арлен — главным образом, оперные арии, — а другая была отведена под коллекцию окаменелостей и минералов Теда. В углу, рядом с камином, приткнулся медицинский стеклянный шкафчик, в котором хранились камешки и окаменелые кости меньшего размера. Единственным, что ее родители любили не меньше музыки и природы, были «блошиные рынки». Дом был битком набит сокровищами, которые они натаскали сюда за долгие годы, тогда как вклад Линдсей ограничивался новой проводкой, кое-какими бытовыми приборами и сантехникой.

Керри-Энн подошла к стереосистеме и начала перебирать коллекцию компакт-дисков, собранную Линдсей.

— Значит, ты предпочитаешь классический рок? Круто. Хотя, должна признаться, как-то не представляю тебя слушающей «Степпенволф»[30]. Но, как говорится, не суди о содержимом по его обертке. — И сестра уставилась на Линдсей с таким видом, словно увидела в книге фразу, значение которой не понимала.

Линдсей слабо улыбнулась и ответила:

— Больше всего на свете я люблю книги и музыку. — Она бы страшно сконфузилась, если бы ее сестра или кто-либо посторонний видел ее в те минуты, когда она врубала музыку и отрывалась по полной, иногда даже отплясывала в нижнем белье. Единственным человеком, кто видел все это непотребство собственными глазами, была мисс Хони, но и она в былые годы не считала зазорным составить компанию Линдсей в танцах в таком же скудном одеянии. — Ты не стесняйся. Не знаю, какую музыку ты слушаешь, но здесь у нас полный набор — от Паваротти до «U2»[31].

— Кто такой Паваротти?

Линдсей изо всех сил постаралась не выдать своего изумления. Кто же не слышал о ныне покойном великом Лучано Паваротти? Но она ограничилась тем, что ответила:

— Да так, один оперный певец.

После этого она поспешила к себе, чтобы переодеться. Вернувшись в гостиную через несколько минут, она застала Керри-Энн и мисс Хони поджидающими ее у дверей. Пожилая женщина предстала во всем своем вечернем великолепии: кружевная блузка с длинными рукавами бледно-розового оттенка, в тон помаде, и пышная юбка из тафты изумруднозеленого цвета, которая негромко зашуршала, когда мисс Хони покрутилась на месте, чтобы продемонстрировать свой наряд. Довершали картину эрзац-бриллиантовое ожерелье и приобретенные через Интернет сережки. Единственной уступкой возрасту стали скромные туфли-лодочки на низком каблуке. Проведя на ногах весь день, она не собиралась и дальше ковылять на шпильках, сообщила им мисс Хони.

Линдсей ощутила себя старой девой в своем черном вечернем платье и жемчугах.

— Кто-кто, а уж вы точно знаете, как подать себя, — сказала она, с улыбкой глядя на неподражаемую мисс Хони.

— На нас никто не обратит внимания, можешь не сомневаться, — успокоила ее Керри-Энн.

Линдсей от всей души надеялась, что так оно и будет. Ей не нравилось быть в центре внимания, а что касается ее сестры… словом, лучше бы она держалась в тени.

Вскоре они уже ехали по тянущейся вдоль побережья автостраде номер 1 во взятом напрокат «хюндае» Керри-Энн. Пасифика располагалась всего в двадцати минутах езды от Лагуны Голубой Луны, но в каком-то смысле это был уже совершенно другой мир. Это место находилось достаточно близко от города, чтобы привлечь желающих жить в пригороде, посему его населяли преимущественно сливки общества, тогда как в Лагуне Голубой Луны обитали, в основном, представители рабочего класса. Казалось, каждый дюйм прибрежной полосы был использован при строительстве дорогих зданий, наподобие недавно возведенной многоэтажки, в которой жил Грант.

Когда она показалась впереди, Линдсей приступила к знакомому ритуалу: она мысленно стала перечислять все причины, по которым не может переселиться к своему приятелю. Во-первых, ни о каком уединении здесь и речи не может быть. У всех городских домов была плоская крыша, так что Грант мог видеть не только гавань, но и своих ближайших соседей, которые предпочитали загорать нагишом. Во-вторых, здесь слишком шумно. Лежать без сна по ночам, вслушиваясь в звуки разудалого веселья, долетающие со стоящих на якоре яхт, — далеко не то же самое, что засыпать под убаюкивающий рокот прибоя. В-третьих, наконец, здесь негде поставить машину — сестра в третий раз объезжала парковочную площадку в поисках свободного места.

Не успела она придумать четвертую причину, как они уже оказались возле самых дверей, которые распахнул перед ними улыбающийся Грант. Он нежно поцеловал Линдсей в губы, прошептав ей на ухо:

— М-м, как от тебя вкусно пахнет! Так бы и съел, — а потом поприветствовал мисс Хони, клюнув ее в щеку. — А вы, должно быть, знаменитая Керри-Энн, — сказал он, поворачиваясь к сестре Линдсей с широкой приветливой улыбкой. — Позвольте представиться — Грант Холбек. Счастлив наконец-то познакомиться с вами. Не могу передать, каким сюрпризом стали для меня хорошие новости, которые сообщила мне Линдсей. Мы уже начали отчаиваться, полагая, что так и не сможем разыскать вас.

«Говори за себя», — подумала Линдсей. Но раздражение быстро уступило место удовольствию, которое она испытала при виде его. Грант выглядел чертовски привлекательным в своем льняном спортивном пиджаке и рубашке с открытым воротом. Его лицо покрывал легкий загар, появившийся после вчерашней прогулки на яхте, а синие глаза весело поблескивали.

— И я рада встрече с вами, — пробормотала Керри-Энн, пожимая ему руку. Она нервно оглянулась на изысканные, современные здания, которые высились вокруг, разительно отличаясь от хижины Линдсей.

— Я польщен тем, что вы решили почтить меня своим присутствием, — сказал он, принимая у нее жакет. — Думаю, вам с сестрой понадобится время, чтобы наверстать упущенное.

«Мы бы занимались этим прямо сейчас, если бы не твоя вечеринка», — произнесла про себя Линдсей.

Керри-Энн взглянула на сестру и с некоторым вызовом заявила:

— Я не пропустила бы вашу вечеринку ни за что на свете.

— Что же мы стоим на пороге? Заходите, вся банда уже в сборе, — и он пригласил их в гостиную с куполообразным потолком, в которой уже находилось около дюжины гостей. Они сидели с бокалами в руках на сверкающих хромированными деталями кожаных диванчиках и стульях или стояли у камина, лениво пробуя передаваемые по кругу легкие закуски. — Что я могу предложить вам выпить? Белое вино, шампанское?

— Можете налить мне немножко пузырьков, — отозвалась мисс Хони.

— И мне того же, — сказала Линдсей.

— А диетическая «пепси-кола» у вас есть? — поинтересовалась Керри-Энн.

Не успел Грант отойти к импровизированному бару, как Линдсей заметила худощавого и невысокого, сутулого мужчину с глубоко посаженными карими глазами и намечающейся лысиной, который направлялся к ним. Это был ее адвокат Дуайт Тиббет. Он поздоровался с Линдсей и мисс Хони, и она представила его своей сестре. Обменявшись с ней краткими, подобающими случаю приветствиями, он сразу же приступил к делу.

— Послушайте, — начал он, склоняясь к ее уху, и его напористость, как всегда, привела ее в смятение, — сегодня я разговаривал с профессором Левером по поводу геологических изысканий, которые он проводил на аналогичной площадке в Вайрике, и…

Его прервал Грант, подошедший к ним с бокалами в руках.

— Ты опять о делах, Тиббет? Сделай перерыв хотя бы на сегодняшний вечер, тебе это пойдет на пользу, — посоветовал он, по-приятельски хлопнув старого друга по спине.

Дуайт ответил ему вымученной улыбкой. Пожалуй, коллег Гранта приводила в бешенство та кажущаяся легкость, с какой он одерживал свои победы. Он вкалывал ничуть не меньше остальных, но в суде всегда выглядел расслабленно-вальяжным, словно только что вернулся с фешенебельного курорта. Линдсей вспомнила те несколько случаев, когда она видела Гранта за работой, тогда он буквально кормил с рук судью и присяжных.

Грант увел мисс Хони и Керри-Энн, чтобы познакомить их с другими гостями, оставив Линдсей и Дуайта заканчивать разговор. Адвокату Линдсей удалось остановить дальнейшее наступление будущего курорта до того момента, когда будет проведено исследование его влияния на окружающую среду, и сейчас он собирал команду первоклассных экспертов. Они обсудили достоинства и недостатки некоторых кандидатур биологов и геологов, в то время как Линдсей грызло беспокойство — она боялась представить, в какую сумму все эти усилия выльются.