Переписать сюжет. Книга 1 - Мария Владимировна Архангельская

что его было видно даже в тусклом свете бумажных фонариков. Алел неестественно маленький ротик, веки по цвету не отличались от красных пятен на щеках, и даже на лбу и висках было что-то нарисовано красной краской, не то цветы, не то ещё какой-то узор. Поняв, что её заметили, толстуха заулыбалась ещё пуще и призывно замахала руками:

— Как давно мы вас не видели! Моим девочкам без вас один день как три осени! Входите, входите же! Будьте дорогим гостем, вы же не можете пройти мимо, мастер Хэн!

По её лицу можно было решить, что увидеть мастера Хэна в своём заведении было мечтой всей её жизни. А почему бы и нет, подумал Линьсюань. Это даже любопытно — на что похожи здешние бордели. Тем более, что путь самосовершенствования, который практиковали в их ордене, не предполагал обязательного плотского воздержания, и этим железобетонным аргументом оригинальный Линьсюань отгораживался от всех попыток упрекнуть его в распутстве. Хотя обычно к сексу заклинатели относились очень серьёзно — как-никак, тоже способ накопления ци, и не из самых слабых — и предпочитали с кем попало в связь не вступать. И вообще, благородный муж должен оберегать себя от страстей и суетных желаний, а заклинатель тем более.

Но Андрей и в прошлой жизни ханжой не был, и в этой становиться не собирался. А потому не видел большой беды в том, чтобы поразвлечься время от времени. Пройдя мимо непрерывно кланяющейся толстухи, он перешагнул порог дома и остановился, оглядываясь.

— Цюйсин, Чжэньхуа, Сюэцин! — хозяйка с неожиданной для её комплекции лёгкостью протиснулась в дверь мимо него. — Смотрите, кто пришёл!

Внутри оказалось довольно хорошо освещено и многолюдно. На раскрашенном многоцветными узорами полу были разбросаны множество подушек, на которых сидели и лежали мужчины вперемешку с ярко одетыми девушками. Повинуясь зову хозяйки, три из них вспорхнули и кинулись к вновь прибывшему, защебетав наперебой:

— Бессмертный мастер!

— А мы-то вас так ждали, так ждали!

— Садитесь! Вина? Специально для вас — самое лучшее!

Чувствуя себя вип-персоной, Линьсюань позволил увлечь себя к подушкам и низкому столику немного в стороне от остальных. Рядом находилась расписанная цветами ширма, росписи покрывали и стены зала, и горевшие под потолком и вдоль стен фонари, и балки над головой. Было ярко и пестро. На столике тут же появилась чашка, в которую полилась прозрачная винная струя. Линьсюань, не чинясь, выпил, наблюдая, как к хозяйке подходит недовольный мужчина, похоже, один из тех, кто остался без пары, когда его девушка сбежала к новому гостю. Хозяйка с извиняющейся улыбкой показала на заклинателя, мужчина поджал губы, но связываться всё же не рискнул — резко развернулся и ушёл в глубину зала, откуда слышался заливистый женский смех. Там несколько девушек пытались перетянуть канат у одного из гостей. Гость вдруг выпустил свой конец каната и разразился пьяным хохотом. Девушки, дружно повалившиеся на пол, от него не отстали, зазвенев связкой бубенчиков.

— Что желаете, мастер Хэн? — две девицы с двух сторон прильнули к Линьсюань и, кажется, были готовы начать раздевать его прямо здесь. — Цюйсин сегодня выучила новую песню к вашему приходу, не желаете послушать?

— А что, в таком шуме можно что-то расслышать?

— О, стоит ей заиграть, как станет тихо.

— А если не станет, мы всегда можем уйти наверх, — поддакнула вторая девица. Линьсюань усмехнулся и обнял её одной рукой, преодолевая некоторую неловкость. Мордашки у всех троих были симпатичными, как сдобные булочки, но вот жирка под платьем могло бы быть и поменьше. Увы, он никогда не был поклонником бодипозитива, во всяком случае, в личной жизни.

— А ты…

— Да, господин?

— Как тебя зовут?

— Ничтожная Чжэньхуа.

— Так ты… — Линьсюань повернулся к девице с другого бока, — Сюэцин?

— У господина прекрасная память, — льстиво подтвердила девица.

— А ты, стало быть, Цюйсин, — всё, теперь главное их не перепутать, а то они в этой раскраске одинаковы, как инкубаторские. Значит, Чжэньхуа в синем, Сюэцин тоже в синем, но более тусклого оттенка и с белым узором, а Цюйсин в розовом. Между тем к столику неслышно скользнула ещё одна девушка, одетая поскромнее, и поставила вазочку с виноградной кистью и несколькими спелыми персиками. Линьсюань ухватил один из плодов и откусил, давая себе возможность собраться с мыслями.

Персик был сладким. Цюйсин тут же налила ещё вина и попыталась поднести чарку к его рту, но Линьсюань отстранил её — чай, сам не безрукий. Тем временем в зале началось какое-то движение. Заливавшиеся смехом девушки, что обслуживали гостей, примолкли, люди зашевелились, освобождая центр зала. Похоже, что-то готовилось.

— Мастер Хэн, — рядом опять материализовалась хозяйка, — угодно ли вам посмотреть на танец, или сразу подниметесь наверх?

— Пусть танцуют, — махнул рукой Линьсюань, — а мы посмотрим.

— Да, да, мы обожаем танцы! — с энтузиазмом подтвердила Чжэньхуа. — А наша Шуйсянь — лучшая в городе!

Хозяйка поклонилась с приклеенной улыбкой и тут же куда-то унеслась.

— Выпейте ещё вина, — прощебетала Сюэцин. — Ночь нужна для радости, зачем себе отказывать?

— Успеется. Ведь ночь только начинается, не правда ли? — Линьсюань подмигнул. Глядя на девушек, он уже начинал несколько сожалеть, что поддался любопытству и позволил затащить себя внутрь. Нет, девчушки были славными, но невидимый под свободными платьями, однако вполне прощупывавшийся целлюлит если не убивал желание на корню, то изрядно его приглушал. Не настолько он оголодал, чтобы бросаться на любых представительниц женского пола, оказавшихся в пределах досягаемости. Однако и обижать эту троицу невниманием тоже не хотелось. Может, выбрать Цюйсин? Она, вроде, немного постройней остальных.

А с другой стороны, с чего он взял, будто обидит их пренебрежением? Для них это работа, не удовольствие. Быть может, они только обрадуются, если он одарит их деньгами, да и пойдёт себе потихоньку.

…Деньгами, которых у него нет, проклятье, он и забыл об этом. Опять придётся отсылать хозяйку в орден за платой.

Между тем в зал вплыли несколько девушек в голубом с лютнями и ещё какими-то инструментами в руках, и чинно уселись в ряд. Лютни они при этом не положили на колени, как Линьсюань привык, а упёрли вертикально, так что грифы с длинными колками уставились в потолок. За девушками в голубом появились девушки в белом.

— О, начинается. Давайте посмотрим.

Сюэцин и Чжэньхуа придвинулись ещё ближе, но больше заговорить не пытались, молчала и Цюйсин. Девушки в белом встали в живописные позы, явно готовясь начать танец. У их платьев были необыкновенно длинные рукава, настолько, что даже когда они подняли руки, рукава свисали почти до земли.

Звякнули две погремушки в руках одной