Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Николай Павлович пригласил его приехать в столицу, но митрополит отказался. «Я отложил путь в Петербург, чтобы умирать со своими», – написал он архимандриту Афанасию в Лавру. Матери в Коломну написал помягче: «В Петербург ехать я отложил, почитая долгом в сомнительное время быть у своего места». В это время от холеры умерли брат государя великий князь Константин Павлович, фельдмаршал И. И. Дибич и многие еще…
А поздно вечером 28 сентября Император неожиданно для всех прибыл в Москву. Утром 29 сентября он появился в Иверской часовне, а затем в сопровождении несметной толпы народа отправился в Кремлевский дворец. На ступенях Успенского собора его встретил митрополит Филарет со словами: «Благословен грядый на спасение града сего… Цари обыкновенно любят являться царями славы, чтобы окружать себя блеском торжественности, чтобы принимать почести. Ты являешься ныне среди нас как царь подвигов, чтобы опасности с народом твоим разделять, чтобы трудности препобеждать».
Думается, митрополит верно оценил смелый порыв государя, пожелавшего быть со своими подданными в минуту реальной опасности. Но, в свою очередь, и Император Николай Павлович не мог не понять искренности своего верноподданного, высокопреосвященного Филарета, дерзавшего открыто поучать царей и не таившего камня за пазухой.
3 октября, в день святителей Московских, в Успенском соборе владыка Филарет произносит проповедь, в которой утверждает: благочестивейший государь наш «не причиною нашего бедствия, как некогда был первою причиною бедствия Иерусалима и Израиля Давид (хотя, конечно, по грехам и всего народа), однако с Давидовым самопожертвованием приемлет он участие в нашем бедствии». Это явно вынужденное самооправдание, но каков его характер? В нем служитель Церкви вновь позволяет себе судить царя.
Стоит ли говорить, что в условиях жесткой цензуры и полного отсутствия гласности, невозможности публичного обсуждения разных проблем общественной жизни многие москвичи, и не только москвичи, горячо обсуждали эти две филаретовские проповеди. В них искали политических намеков. В том году вспыхнул мятеж в Польше, бывшей тогда частью Российской империи, произошли революции в Бельгии и во Франции, причем во Франции свергли законного короля Карла X.
20 ноября, в день фактического (не формального) восшествия на престол Николая Павловича в Чудовом монастыре митрополит Филарет произнес проповедь, в которой уже не было ни слова о царях, никаких намеков на политические проблемы. Он предложил в ней свой ответ на вопрос более важный: о причинах постигшего страну бедствия. «Если думают, что бедствие пришло не путем истины и милости Господней, наказующей зло и обращающей к добру, то спрашиваю: как же пришло в мир бедствие? Украдкою? Нельзя. Бог всеведущ. Насильственно? Нельзя. Бог всемогущ. По слепому движению сил природы? Нельзя. Ими управляет Бог премудрый и всеблагий. Куда ни обращайся с догадками, отовсюду принужден будешь возвратиться к одной неоспоримой истине, что если как-нибудь допущено в мир бедствие, то допущено не иначе, разве как средство провидения, наказательное и исправительное, а иногда испытательное и усовершительное, – как истина и милость путей Господних».
Казалось, Император и митрополит Московский равно поняли друг друга. Николай Павлович отбыл в Петербург, весьма милостиво простившись с владыкой. Однако сопровождавший его в поездке А.Х. Бенкендорф, начальник III Отделения, в своем портфеле имел записку чиновника М.Я. фон Фока, в которой говорилось: «В последние годы прошлого царствования мистики и сектаторы овладели совершенно всеми путями, ведущими к власти: одна [группа] мистическая, под начальством Филарета, называемого вообще русским иезуитом; другая так называемая православная, под начальством известного Фотия [Спасского]. Мистическую покровительствовал князь А. Н. Голицын, а православную, под конец, граф [А. А.] Аракчеев, которая и одержала победу… Ныне, по случаю открытия заразы в России, мистики снова подняли головы. Мистики смущают легковерных предсказанием бед на Россию. Имя Филарета снова раздается между мистиками, и последняя речь его обнаруживает его планы. Речь сия такова, что изумила всех. Один военный генерал, прочитав эту речь, воскликнул: “Если б я был военным губернатором в Москве, то на свой ответ запер бы в монастырь этого якобинского пророка! Это совершенно манифест против Государя, рекрутского набора [в армию], войны”».
Видимо, такого рода доносов было немало. Люди думающие в николаевское царствование не смели громко сказать свое слово, а кричали боязливые охранители, раздраженные тревожащими, а не усыпительными проповедями Московского митрополита и видевшие серьезную угрозу самодержавию в его свободных рассуждениях. Неудивительно, что в представленном царю в декабре 1830 года годовом отчете III Отделения, в частности, говорилось: «Партия мистиков усиленно старалась воздействовать на легковерных. Знаменитая речь митрополита Филарета по поводу появления холеры в Москве возмутила всех, а сектанты ей втайне радовались».
А в январе 1831 года генерал князь А. Б. Голицын направляет специальную записку на имя Императора. В ней ревностный не по уму защитник самодержавия утверждает, что в России зреет обширный заговор тайного общества иллюминатов, и открывает страшную тайну: «Главный из них был нынешний митрополит Московский Филарет, вся Россия его уже понимает, как он есть, несмотря на его моральную скрытную наружность и постное лицо… Все его так называемые высокие проповеди дышат эклектическою бестолковщиною и нетерпимым мистицизмом, простые же имеют направление не монархическое… Он есть начальник духовного правления и неутомимый покровитель учености, дает ход разлитию по всей России немецкого рационального учения и философии Вейсгаупта[7]».
Таким образом, самому Императору предлагалось сделать выбор, с кем он: с дальновидными сторонниками перемен или с ревностными охранителями старых порядков и покойной жизни. К чести Николая Павловича, он избрал первых. Не всем было известно, что еще в 1826 году молодой Император не только вызвал опального А. С. Пушкина из ссылки и простил его, но и поручил поэту составление записки о состоянии образования в России и перспективах его развития. Точно так же не все знали, что в подведомственное еще великому князю Николаю Павловичу Инженерное училище он приглашал лучших преподавателей столицы, нередко имевших репутацию «вольнодумцев». Так что едва ли он мог счесть тяжкой виной обвинение митрополита Филарета в «неутомимом покровительстве учености». А упреки в мистицизме, вероятно, отвел митрополит Серафим.
Не случайно Николай Павлович приблизил к себе генерала П.Д. Киселева, зная, что тот еще в 1816 году представил Императору Александру записку «О постепенном уничтожении рабства в России», в подведомственных ему войсках создает начальные школы для солдат и благодаря этому обрел в обществе репутацию «реформатора».
В 1830 году секретный комитет закончил работу по критическому рассмотрению идей декабристов и предложил Императору план преобразований, прежде всего – изменение положения помещичьих крестьян. Слухи об этом бродили в обществе, усиливая раскол между
- Николай Георгиевич Гавриленко - Лора Сотник - Биографии и Мемуары
- Великая и Малая Россия. Труды и дни фельдмаршала - Петр Румянцев-Задунайский - Биографии и Мемуары
- Святые отцы Церкви и церковные писатели в трудах православных ученых. Святитель Григорий Богослов. СБОРНИК СТАТЕЙ - Емец - Православие / Религиоведение / Прочая религиозная литература / Религия: христианство
- Путь истины. Очерки о людях Церкви XIX–XX веков - Александр Иванович Яковлев - Биографии и Мемуары / Прочая религиозная литература
- Рассказы о М. И. Калинине - Александр Федорович Шишов - Биографии и Мемуары / Детская образовательная литература
- Лия и Магия Рождества или Дверца в прошлое - Ольга Сергеевна Чередова - Биографии и Мемуары
- Очерки Русско-японской войны, 1904 г. Записки: Ноябрь 1916 г. – ноябрь 1920 г. - Петр Николаевич Врангель - Биографии и Мемуары
- Эдик. Путешествие в мир детского писателя Эдуарда Успенского - Ханну Мякеля - Биографии и Мемуары
- Краснов-Власов.Воспоминания - Иван Поляков - Биографии и Мемуары
- Жан Лерон ДАламбер (1717-1783). Его жизнь и научная деятельность - Елизавета Литвинова - Биографии и Мемуары