Цивилизации древней Европы - Гвидо Мансуэлли

Глава 6 ГАЛЫНТАТ И ВИЛЛАНОВА

Фундаментальная проблема данного периода — проблема отношений между континентальной Европой и прибрежными регионами. Это и доказывать не нужно, когда речь идет о цивилизациях Гальштат и Вилланова: с этой точки зрения они выступали главными действующими лицами истории для значительной части континента. Таким образом, в своем изложении начального периода истории я сконцентрировал внимание на этих двух культурных системах, которые относятся к протоистории Европы. Их историческая роль аналогична, хотя они были распространены на различных территориях. И та и другая положили начало культурным сообществам, разным по своим масштабам, но удивительно схожим, которые сохранялись в течение довольно длительного времени. Эти первоначально параллельные процессы впоследствии разошлись: цивилизация Вилланова заложила основы этрусской цивилизации, а цивилизация Гальштат подготовила место для цивилизации Ла Тен.

На периферии двух цивилизаций, столь же огромной для Европы, сколь тесно пространство Италии, развивались другие цивилизации, характеризуемые либо консервативным поведением, либо различными реакциями по отношению к средиземноморскому или восточному влиянию. Мы вновь обратимся к ним чуть позже, когда коснемся восточноевропейских культур железного века в связи со степными цивилизациями.

* * *

В формировании первого железного века в Европе цивилизация полей погребальных урн играла, несомненно, роль первого плана. Речь идет о континентальном феномене, которому противопоставлено в общих чертах сообщество средиземноморских культур. Фактически усилилось различие между этими двумя пространствами, хотя хорошо налаженные отношения между ними тем не менее сохранялись. Распространение культуры полей погребальных урн, характерной для периода поздней бронзы, полностью угасает в Центральной Европе к концу 2-го тыс. до н. э. Данная культура охватывает большую часть Альп, занимает пространство между Рейном и Вислой, проходит вдоль Дуная вплоть до его нижнего течения. С одной стороны она достигает Балтики, а с другой — долины реки По и верховьев Роны. Ее влияние распространяется до берегов Сены и Центрального Массива, пересекает Пиренеи в направлении Эбра и достигает итальянского полуострова. Классические поля погребальных урн покрывают и захватывают также пространство курганов эпохи бронзы.

Что представляет собой эта цивилизация, откуда она? В Венгрии мы видим, как керамика с простыми формами и простым декором постепенно занимает место богатой керамики предшествующего периода, которую определяют как барочную. Урны, куда помещался прах умерших, вспомогательные сосуды, глиняная посуда общего назначения, найденные в некоторых могильниках некрополей, отражают тенденцию к монотонному единообразию. Но в то же время, когда распространяется эта культура, параллельно в соседней Лужице развивается культура биконических урн, внезапно обнаружившая в Венгрии и Трансильвании новое металлообрабатывающее производство, специализирующееся на изготовлении различных типов оригинального оружия и бронзовых украшений. Большие, типично венгерские и румынские мечи становятся известными на обширном пространстве от южной Скандинавии до Греции и Передней Азии и Египта. По-видимому, вмешательство континентальных сил проявлялось тогда и в Восточном Средиземноморье и Эгеиде, вероятно, это объясняется перемещением северных групп.

Возможно также, колоссальному распространению нового оружия способствовали его качество и практичность. В средиземноморских районах его импорт заменялся ввозом сырья, вытеснившего, таким образом, восточные товары. Но что касается главной цели этой экспансии, именно в Центральной Европе располагалось особое пространство этой цивилизации, которая в итоге была поглощена лужицкой цивилизацией. Одна из ее отличительных черт — распространение ремесла. Выше уже отмечалось, что для эпохи бронзы в целом характерен недостаток интереса к фигуративным сюжетам. Эта сдержанность проявляется у народов культуры полей погребальных урн как в керамическом производстве, так и в металлургии. Это приводит к некоторому усреднению стилистических моделей при чрезвычайном разнообразии деталей. Формы, иногда очень выразительные, то геометрические, то более плавные, соединяются с совершенствующейся техникой, чередующей или комбинирующей гравировку, пластику и насечку, в рамках обреченного на геометризм и абстракцию искусства; это также касается декорирования предметов из металла, где почти не остается места изображениям животной пластики. Тем не менее в рамках этого ремесла рождаются шедевры — мечи и фибулы1 из бронзы, замечательные формы и декор которых, богатый различными сочетаниями, демонстрируют мастерство и изобретательность их изготовителей. В равной степени они достигают вершин в технике листовой бронзы, которая использовалась для изготовления чаш, котлов, ситул, украшений, в частности поясных бляшек, и военного снаряжения — шлемов, кирас, наколенников. Наконец, обработка металла чеканкой позволила декорировать предметы геометрическими или абстрактными мотивами, а также создать образцы круглой скульптуры, в частности знаменитые повозки, характерные для этого периода.

Я настаиваю, что именно искусство цивилизации полей погребальных урн положило начало двум другим цивилизациям, весьма значимым для первого европейского железного века, — Галыптат и Вилланова. Сходства между ними свидетельствуют об их тесных взаимоотношениях. Наконец, примечательно то, что территория полей погребальных урн почти совпадает[6] с территорией гальштатской цивилизации. Поэтому была предпринята попытка увидеть в новых элементах развитие старых. Однако до сих пор проблема формирования гальштатской культуры вызывает споры: специалисты не могут достичь согласия, признавая важность одновременно нескольких компонентов: традиций Средней Европы, отношений с Востоком и Средиземноморьем.

Отметим, что возникновение гальштатской цивилизации, со всеми ее характерными элементами, приближается к моменту, когда всю Евразию затрагивают сложные перемещения, в частности перемещения киммерийцев конца VIII в. до н. э., начало греческой колонизации во Фракии и на побережье Черного моря, а также греческой и финикийской колонизации в Западном Средиземноморье. Ассирийские источники упоминают о миграции киммерийцев, которая прекратилась, после того как скифы обосновались в южных пределах современной России. Эти перемещения киммерийцев в западном направлении интерпретировались по-разному — возможно, их переоценили, — но несомненно, что их влияние проявилось меньше в Восточной Европе и на Балканском полуострове, на восточной границе галыптатского пространства. Киммерийские элементы, таким образом, смогли проникнуть в галыитатскую культуру, но трудно установить, в какой степени. Наконец, нужно исключить средиземноморские элементы, принадлежащие греко-италийской цивилизации, которые проявились в континентальной Европе только во внешних влияниях, связанных с торговлей. Здесь, однако, следует остерегаться выводов, касающихся исключительно типологии и хронологии предметов, то есть характеризующих лишь материальную культуру, но не историю обществ.

Существует чрезмерно упрощенный способ идентификации широко распространенных групп носителей гальштатской цивилизации. Имеется в виду прежде всего их смешение с двумя историческими народами — кельтами и иллирийцами. Сложно, однако, связать эту цивилизацию с одним из этих народов. Все, что можно сказать, — иллирийцы действительно существовали в галыитатский период, то же самое касается и кельтов. В самом деле, кельты больше не отождествляются с цивилизацией Ла Тен, поскольку достоверно установлено, что кельты поселились в западных областях, так же как в Средней Европе, до образования латенского культурного типа.

В заключение следует выделить различные аспекты проблемы: формирование и развитие этой цивилизации, ее население и, наконец, приобретение одним из двух народов, составляющих ее, приоритета, положившее начало этой цивилизации. Сделаем вывод, что в реальности она представляла собой объединение, смешение нескольких народов, которые говорили на разных языках и принадлежали к разным этносам. Территориальное единство галыитатской цивилизации очевидно, хотя в нем можно распознать многочисленные локальные культуры: это объясняется скорее влияниями извне, чем самобытностью каждой из них. Наконец, у меня возникало сильное искушение использовать термин «галыптатский период», а не «гальштатская цивилизация»: действительно, стоянка-эпоним Галыптат в австрийском Зальцкамергуте может рассматриваться как стоянка, типичная для первого железного века на значительной части континента. Появление этой цивилизации соответствует примерно первой половине последнего тысячелетия до нащей эры. Вот каким образом в некрополе самой стоянки Галыптат К. Кромер определил хронологию различных слоев: первый соответствует периоду VIII — конец VII в. до н. э., второй — VI — начало V в. до н. э.; третий слой к концу IV в. до н. э. утрачивает характерные черты и содержит множество элементов цивилизации Ла Тен. Эту схему, построенную по данным раскопок стоянки-эпонима, можно применять по отношению ко всей территории галыитатской цивилизации.