Королевская канарейка (СИ) - Анна Кокарева

у костра, что-то поворачивал:

— Завтрак, богиня.

Ага, очередной суп из топора. Этот мужик слишком хорош для этого мира.

На углях лежали коричневые подрумянившиеся…

— Паучьи лапки, — сказал он завлекающе.

Так, как будто боялся, что откажусь — хотя я съела бы из чистого уважения.

Лапка потрескивала, обуглившиеся волоски вспыхивали искрами. Ланэйр вскрыл твёрдую корочку ножом и протянул. Я взяла.

Это было похоже на нежную, немного даже расползающуюся сопливую курятину, отдающую рыбой. Не жук крэ, конечно. Но есть с голодухи можно, и я уговорила лапку. Думала, что вторая для Ланэйра, но эльф паука есть не стал и пояснил, что эта еда для него плоха, лучше поголодать. Неделю без еды и сна он способен пережить без потери боевых качеств. Потом желательно поесть и поспать, поэтому нам лучше поскорее выбраться из пещер. Пора идти. Вторая лапка в меня не полезла, и эльф молча завернул её в какую-то ткань и отдал мне. Понятно, еду про запас понесу я.

Так же молча вытянул из-под одежды гроздь амулетов на серебристом шнурке; покопался, достал крохотный пузырёк, насыпал из него порошка на кончик ножа:

— Богиня, держи осторожно, не просыпь. Это эльфийская пыль, она стимулирует. Я сейчас наберу воды, высыплешь порошок в неё. Выпьешь половину, вторая мне. Пей быстро, пока шипит.

Эльфийская пыль заставила воду в ладонях вспениться белым ключом. Быстро, не думая, отпила половину, и рот слегка онемел, зато в мышцах почувствовался весёлый зуд и желание двигаться.

Ланэйр опрокинул остаток и постоял, закрыв глаза.

* * *

Внизу чуть не наступила на мёртвую тушу разбившегося паука — и шарахнулась. До последнего принимала это за камень. Ну да, откуда-то ж лапки взялись… Сглотнула, подумав, что, если бы не недрёманный эльф, это не я ела бы паука, а паук меня. Но как он славно ночью на огонёк завернул; с утра без еды было бы невесело.

Шлось легче, чем вчера, ноги несли сами: видно, эльфийская пыль сильная штука.

Шли мы весь день без приключений, слава Эру, даже не побежали ни разу. Молчать было скучновато, но говорить Ланэйр не разрешал, и на привал днём не останавливался. Я движение времени чувствовала только по накапливавшейся усталости, в кромешной тьме не понять было времени суток.

Следующую ночь мы провели не с таким комфортом, как предыдущую, без воды и без укрытия, просто притулившись на каменной полке, идущей по краю здоровенного провала. Огонь Ланэйр не разводил — не нашлось поблизости горючих камней. Фляги никакой не было, но напиться повезло днём, и от жажды я не страдала. Холодная паучья лапка оказалась даже хуже, чем ничего, и я было собралась кинуть её в пропасть, но Ланэйр заставил поесть, чем я была недовольна. Эльфийская пыль, кажется, сбивала аппетит напрочь, и голод не мучал, а вот давиться склизкой паучатиной было противно, но пришлось.

Кинуть огрызки вниз Ланэйр тоже не разрешил, мотивировав тем, что они могут упасть на кого-нибудь:

— Зачем тревожить окружающее больше необходимого? Сложи их за тот камушек, так безопаснее.

Да, это было логично. Я сходила похоронила паучьи останки за камнем.

Спать не хотелось, да не очень-то я и представляла, как буду спать на холоде. Нерешительно спросила:

— Может, пойдём дальше? Я в силах.

Ланэйр, сидевший рядом, так же, как и я привалившийся к скальной стенке, неторопливо ответил:

— Нет, не выйдет, богиня. Нам надо отдохнуть, завтра будет тяжёлый день. Я чувствую, поблизости начинаются владения орочьего племени.

Выяснилось, что он предполагал найти укрытие и спрятать меня получше, а затем заняться охотой и выкосить племя под корень. Это, в его ощущениях, могло занять несколько дней, после чего предполагалось двинуться далее по зачищенной местности; выход на поверхность у орков точно был.

С содроганием представила, что следующим супом из топора будет сасими из орка, и торопливо спросила:

— А пораньше выйти нельзя? Не… соприкасаясь с орками?

— Это было бы хорошо, я не рад рисковать собой, и соответственно, тобой… но другого выхода не вижу. Соваться в отнорки опасней, а результат непредсказуем.

Посидела, раздумывая:

— Болотный огонёк. Ему можно приказать искать выход. Может, попробовать? — Мне не нравилось сидеть на узкой полочке над пропастью, хотелось уйти хоть куда-нибудь, и я несмело спросила: — Пойдём?

Эльф фыркнул:

— Куда «пойдём»? Ложись, божественная, — и расстелил кафтан рядом с собой.

Я легла. Полежала. Сна не было ни в одном глазу, твёрдый камень бодрил бока и было прям вот нежарко.

— А где мы сейчас, Ланэйр?

Он укоряюще вздохнул, но одёргивать и затыкать не стал:

— В Туманных горах, Блодьювидд. Горная цепь граничит с лесом Фангорн, до которого хорошо бы нам добраться: туда оркам ходу нет, и там мы будем в относительной безопасности.

Счастливо вздохнув, спросила:

— А оттуда ты сразу пошлёшь письмо, да? — своим ходом идти, и, тем более, бежать, мне не понравилось, и я начинала мечтать об олене, эльфийских сухарях и отряде охраны.

Не говоря уже о потенциальной опасности уже моего общества для Ланэйра. Я была не готова стать причиной его смерти — и прекрасно помнила и альбомчик порнографический, и письмо его… и прочее. Да, пока он вёл себя сдержанно. Вот и не стоило дожидаться ничего иного.

Даже приподнялась, ожидая ответа, но он отвернулся. Я ждала, и эльф, помолчав, тихо попросил:

— Спи, прекрасная, — и протянул руку.

На то, чтобы усыпить меня, его магии хватило.

* * *

Спалось опять удивительно хорошо; согрелась во сне и снилось что-то хорошее, аж просыпаться не хотелось. Ласковый голос, увещевающий вставать, вытаскивал в холод и тьму, и я успела, пока очнулась, похныкать и пожаловаться на плохую жизнь, чего устыдилась, придя в себя.

— Вставай, прекрасная, попробуем воспользоваться твоим проводником… ты вчера рвалась идти без отдыха, а сейчас хочешь остаться жить здесь? Мне начинать выдалбливать пещеру? — Ланэйру, кажется, было весело.

Грёбаный жаворонок.

Очнулась окончательно, потёрла лицо. Опять ни огня, ни воды… лапок паучьих нет, да их и не надо. Тьфу на них. Сухарика бы.

Посмотрела на прекрасное лицо Ланэйра, и жизнь посветлела. Скользнула взглядом по торчащему ушку — интересно, что там такого породистого? За волосами да в полутьме и не разглядишь, а попросить продемонстрировать — так он в ответ посмотрит, как девственница на пьяного матроса… А я бы поразглядывала. Потрогать-то точно не светит. Не в этой жизни. Господи, глазищи какие! Переглотнув, наконец заговорила:

— Не надо долбить пещеру, — голос отчего-то слегка похрипывал, — я хочу попасть в Эрин Ласгален, эру Ланэйр.

* * *

Мысленно приказала огоньку