Дублинцы. Улисс (сборник) - Джеймс Джойс

От какого зародившегося сопричастного замечания не случайно воздержался хозяин?

От замечания с объяснением своего отсутствия на церемонии погребения миссис Мэри Дедал (урожденной Гулдинг), 26 июня 1903 года, в канун годовщины смерти Рудольфа Блума (урожденного Вирага).

Было ли принято предложение убежища? Немедленно, необъяснимо, дружественно и благодарно оно было отклонено.

Какие финансовые операции состоялись между хозяином и гостем?

Первый вернул последнему, без процентов, сумму в один фунт и семь шиллингов (1 ф. 7 ш. 0 п.), ранее выданную последним первому.

Какие встречные предложения были поочередно выдвинуты, приняты, видоизменены, отклонены, выражены в иной форме, вновь приняты, официально утверждены и снова подтверждены?

Начать, согласно предварительной договоренности, курс обучения итальянскому языку, по месту жительства обучаемой. Начать курс обучения искусству вокала, по месту жительства обучающей. Начать цикл статических, демистатических и перипатетических интеллектуальных диалогов, по месту жительства обоих собеседников (если оба собеседника имеют жительство в одном месте), в «Корабле» (гостиница с трактиром, владельцы У. и Э. Коннери), Нижняя Эбби-стрит, 6, в Ирландской национальной библиотеке, Килдер-стрит, 10, Центральном родильном доме, Холлс-стрит, 29, 30 и 31, в городском саду, поблизости от культового сооружения, на скрещении двух или более городских магистралей, в средней точке отрезка, проведенного между местами их жительства (если оба собеседника имеют жительство в различных местах).

Что делало для Блума проблематичной реализацию этих взаимно самоисключающих предложений?

Непоправимость прошлого: однажды на представлении цирка Альберта Хенглера в Ротонде на Ратленд-сквер, Дублин, предприимчивый пестрый клоун в поисках своих отцовских корней забрался с арены в публику, туда, где сидел одиночка Блум, и объявил во всеуслышание, к восторгу зрителей, что он (Блум) его (клоуна) родной папаша. Непредвидимость будущего: однажды летом 1898 года он (Блум) пометил флорин (2 ш.) тремя насечками по его рифленому ребру и отдал в счет суммы, причитавшейся и возмещенной Дж. и Т. Дэви, домашним поставщикам бакалейных товаров, Чарлмонт-Мэлл, 1, Грэнд-кэнел, на предмет циркуляции в водах общественных финансов и в видах возможного, кружного или прямого, возвращения.

Был ли клоун сыном Блума?

Нет.

Вернулась ли монета к Блуму?

Ни разу.

Почему новое разочарование вызвало бы у него еще большую подавленность?

Потому что в переломный момент человеческого бытия он жаждал исправить многие обстоятельства общественной жизни, следствия неравенства, алчности и розни между народами.

Он верил, стало быть, что человеческая жизнь при устранении этих обстоятельств была бы способна к бесконечному улучшению?

Оставались еще, как неотъемлемая часть человеческого целого, обстоятельства родовые, определяемые законами природы, кои отличны от человеческих: необходимость разрушения ради добычи пропитания; мучительный характер граничных актов индивидуального существования, агоний рождения и смерти; периодические менструации у самок приматов и (в частности) человека, происходящие в течение всего времени от достижения половой зрелости и до менопаузы; неизбежные жертвы на море, в шахтах, на фабриках; отдельные крайне мучительные болезни и связанные с ними хирургические операции; врожденное слабоумие, наследственная преступность, опустошительные эпидемии; катастрофические катаклизмы, вселяющие вечный ужас в сознание человека; сейсмические потрясения с эпицентрами в густонаселенных районах; и наконец, сам жизненный рост, процесс конвульсивных метаморфоз от младенчества через зрелость к распаду.

Почему он прекратил размышления на эту тему?

Потому что заменить нежелательные феномены, заслуживающие устранения, другими феноменами, более желательными, было задачей для высшего интеллекта.

Разделял ли Стивен его безнадежное настроение?

Он утверждал собственную значимость как сознающего и рассуждающего животного, путем силлогизмов продвигающегося от известного к неизвестному, и как сознающего и рассуждающего реагента между микро– и макрокосмом, неотменимо воздвигнутыми над неопределенностью пустоты.

Воспринял ли Блум это утверждение?

Не словесно. По сути.

Что его утешало в неполноте его восприятия?

То, что он, как гражданин многоопытный, хотя и обесключенный, энергично продвинулся от неизвестного к известному через неопределенность пустоты.

В каком порядке следования и с каким сопроводительным церемониалом совершен был исход из дома рабства в пустыню обитания?

Зажженную Свечу в Подсвечнике

нес

БЛУМ.

Шляпу Диакона на Трости ясеневой

нес

СТИВЕН.

При распевании secreto[441] какого памятного псалма?

113-го, modus peregrinus: in exitu Israel de Egypto: Domus Jacob de populo barbaro.[442]

Что сделал каждый из них у врат выхождения?

Блум поставил подсвечник на пол. Стивен надел шляпу на голову.

Для какого создания служили врата выхождения вратами вхождения?

Для кошки.

Какое зрелище представилось им, когда они, впереди хозяин, а следом гость, явились в безмолвии, двоякотемные, из тьмы тропинки на задах дома в полумрак сада?

Звезд небодрево, усеяно влажными ночной бирюзы плодами.

С какими медитациями проводил Блум демонстрацию разнообразных созвездий своему спутнику?

С медитациями об эволюции все возрастающего масштаба: о луне, незримой в начале лунного месяца, когда она близка к перигею; о несгущенном Млечном Пути, бесконечном, решетовидном, мерцающем и видимом при дневном свете для наблюдателя, помещенного в нижнем конце цилиндрической вертикальной шахты глубиной 5000 футов, и направлением от поверхности к центру земли; о Сириусе (альфе Большого Пса) на расстоянии 10 световых лет (57 000 000 000 000 миль) и по объему в 900 раз больше нашей планеты; об Арктуре; о предварении равноденствий; об Орионе с его поясом, шестерным солнцем тэта и туманностью, способной вместить 100 наших солнечных систем; о гаснущих и нарождающихся, новых звездах, таких как Нова 1901 года; о нашей системе, увлекаемой к созвездию Геркулеса; о параллаксе или параллактическом смещении так называемых неподвижных звезд, в действительности пребывающих в постоянном движении от безмерно удаленных прошедших эпох к бесконечно удаленным будущим, в сравненьи с коими отпущенный человеку срок, дней лет наших – семьдесят лет, был мизерным неразличимым отрезком.

Были ли у него медитации обратного рода, об инволюции все убывающего масштаба?

О геологических эпохах, запечатленных слоями земной коры; о мириадах крохотных энтомологических органических существ, обнаруживаемых в пустотах земли, под сдвинутыми камнями, в ульях и курганах, о микроорганизмах, микробах, бактериях, бациллах, сперматозоидах; о неисчислимых триллионах биллионов миллионов неосязаемых молекул, удерживаемых силами межмолекулярного сцепления в единой булавочной головке; о целой вселенной человеческой сыворотки с ее созвездиями красных и белых телец, которые сами суть целые вселенные пустого пространства с созвездиями иных тел, где каждое, по преемству, своя вселенная из делимых составляющих тел, из коих каждое вновь делимо на составляющие, опять-таки делимые, так что делимое и делитель все делятся и делятся, не достигая окончательного раздела, покуда, если достаточно продолжить процесс, нигде и никогда ничего достигаться не будет.

Почему он не довел эти вычисления до более точного результата?

Потому что некоторое время назад, в 1886 году, занимаясь исследованиями квадратуры круга, он узнал о существовании числа, вычисленного с относительной степенью точности до такой величины и со столькими знаками, к примеру, 9-й степени 9-й степени 9, что по получении результата потребовалось бы 33 тома мелкой печати, по 1000 страниц в каждом, несметное множество дестей и стоп индийской бумаги, чтобы там поместилась вся эта сага цифр, единиц, десятков, сотен, тысяч, десятков тысяч, сотен тысяч, миллионов, десятков миллионов, сотен миллионов, биллионов, причем ядро туманности каждого знака в каждом ряду таит потенциальную возможность возведения в любую степень любой из его степеней, до наивысшего кинетического развития.

Полагал ли он более легкой проблему заселения планет и их спутников какой-либо расой, определенным видом, и возможности общественного и нравственного искупления этой расы неким искупителем?

Здесь он видел трудность иного порядка. Зная, что человеческий организм, в нормальных условиях способный выносить атмосферное давление в 19 тонн, при поднятии на значительную высоту в земной атмосфере с приближением к демаркационной линии между тропосферой и стратосферой начинает страдать, в арифметической прогрессии по интенсивности, от носового кровотечения, головокружений и затрудненности дыхания, он, ставя указанную проблему, высказал в качестве рабочей гипотезы, невозможность которой доказать невозможно, что раса с лучшею адаптируемостью и с иным анатомическим строением своих существ могла бы неким особым образом существовать и в марсианских, меркурианских, венерианских, юпитерианских, нептунианских или уранианских достаточных и эквивалентных условиях, хотя человечество в своем апогее, состоящее из существ, сотворенных в разных формах с конечными различиями, а в итоге подобных друг другу и всему целому, наверняка осталось бы и там, как и тут, неизменно и неискоренимо привязанным к суете, суете сует и всяческой суете.