Долгое путешествие на Юг. - Анатоль Нат

— Ты хоть представляешь что эти траты выметут у нас подчистую все свободные денежные запасы. Мне даже в собственном банке придётся кредит брать, лишь бы только расплатиться со всеми твоими поставщиками.

— Это же треть всего местного хлебного рынка!

— Пять процентов, — покачнулся Сидор на штрафной табуретке, на которую его усадили в углу возле печки. — Пять или даже меньше, два, три.

— Даже ещё меньше… Наверняка, — снова пьяно качнулся он на судном табурете.

— Да хоть бы и меньше! Неважно! — снова гневно хлопнула Маня ладонью по столу. — У нас нет столько свободных денег. Ты хоть это понимаешь?

— Нахрена нам нужно столько зерна! — неожиданно в полный голос заорала Маша, наклонившись чуть вперёд в сторону Сидора.

— Водку гнать, — неожиданно икнул Сидор.

— Водку?! — возмущённо ахнула Маня. — Даже не думай! Куда столько? Нам столько ни в жизнь не продать, не говоря чтоб такой объём переработать. А замораживать на несколько лет такую здоровущую кучу оборотных средств, сколько будет стоить это твоё зерно — идиотизм.

Даже на полгода мы не можем себе такого позволить. Ты же фактически чуть ли не на год заморозил огромные деньги. Ты что, идиот?

— Да, Сидор, — сердитый профессор сидел рядом с Маней и также нервно барабанил пальцами по столу. — Объяснись!

— "Ишь, спелись!" — сердито подумал Сидор, наблюдая за этой барабанной дробью. Глухой, едва слышный стук пальцев по столу медным набатом отражался у него в висках.

— Мы, как только услышали о твоей авантюре, конечно, сразу решили тебя поддержать и тут же сделали морду ящиком, будто мы в курсе и всё под контролем. Но ты всё же нам хотя бы вот что объясни. Где ты всё это будешь хранить? Целый год! Или надумал пойти у Головы на поводу и хранить его зерно в его же амбарах?

Это вообще идиотизм! — раздражённо хлопнул он ладонью по столу.

Где ты найдёшь у нас столько амбаров для хранения всего этого зерна? Или ты надумал, свалив зерно на землю в пещерах у Димона увеличить поголовье мышей в округе? Чтоб твой наглый комок драного, грязного, рыжего меха не знал голода?

Ладно купить, хотя Маша конечно насчёт замороженных на несколько лет средств загнула, но где ты хранить зерно будешь? — возмущённый профессор казалось готов был взорваться.

— Хранить? — удивлённый безмерно Сидор, недоумённо воззрился на своих друзей.

А кто сказал, что мы его будем хранить?

Я! — ткнул он в собственную грудь пальцем. — Нет, — пьяно качнул он головой и чуть не сверзился с табурета у стола, на который его усадили.

Мы хлеб сразу продадим. Весь нынешний урожай, всё что купим. А в амбары на заводах мы его даже разгружать не будем. Да на заводах и места свободного нет, чтобы там всякие доброхоты не говорили.

А единственная причина по которой всякие доброхоты так настойчиво мне весь вечер рекомендуют использовать недостроенные цеха нашего железоделательного заводика под хлебный склад, это лишь желание поближе с ним познакомиться. С заводиком, — икнул он, мгновенно распространив вокруг себя густое облако тяжёлого, винного перегара. — Будут чужие возчики возить нам зерно, вот между делом всё и высмотрят. Если вы не забыли, то у нас там серебряная литейка. Была, — вдруг снова икнул он, смущённо прикрывшись рукой. — Вот они и лезут туда, как будто им там мёдом намазано.

Неужели непонятно, — недоумённо развёл он руками.

Хотя, — поморщился Сидор, — сколько мы там того серебра льём, — пренебрежительно отмахнулся он рукой. — Точнее, раньше лили. Давно уже серебра у нас нет, а они всё лезут, — с задумчивым видом заговорил он сам с собой. — Сейчас же мы никого чужого туда не пускаем, вот им всем и интересно, что и как. А вдруг мы всех обманываем и серебро у нас всё же есть.

Это пусть все остальные думают, что мы везём хлеб на хранение на наш стекольный или железный заводы, или в пещеры Райской долины, — продолжал он вещать, усиленно стараясь не закрыть слипающиеся от сна глаза. — А мы погоним обозы дальше на перевал, в Приморье. Или сначала забьём склады в долине, а потом погоним обозы в Приморье, — снова задумался он, замявшись. — В общем, варианты возможны разные.

— Какая торговля? — Маня смотрела на него, как на идиота. — Какое Приморье?

Идиотизм, — обречённо махнула она на Сидора рукой. — Никто из города там торговать не может, перевал перекрыт, налоги жуткие, а он, значит, под ним, в мышиной норке просклизнёт. Или вместе с птицами поверху, на воздушном шарике пролетишь? — невесело усмехнулась она.

Где у тебя воздушный шар, ирод?! — возмущённо уставилась она, уперев руки в бока. В этот момент она удивительно чётко походила на сварливую жену, отчитывающую пьяного мужа, вернувшегося домой пьяным.

Остаётся только одно — хранить до момента, когда амазонки снимут блокаду с города. А это, — безнадёжно махнула она рукой, — Бог знает сколько времени ещё пройти должно. Возвращаемся тогда опять к тому же самому вопросу.

Зачем? Зачем нам нужно столько зерна или зачем нам надо его хранить? Мы же ничего не собираемся сажать. По крайней мере, ещё несколько лет. И мы закупили вполне достаточно кормового зерна для всех наших лошадей. Даже более чем достаточно, с запасом, даже учитывая, что возможно скоро нам ещё пригонят вылеченных лошадей, тех, что ты оставил в низовьях левобережья.

Нам не надо больше зерна, Сидор! — возмущённо воскликнула она, пытаясь достучаться до уже буквально у неё на глазах засыпающего пьяненького Сидора. — Поэтому, я тебя и спрашиваю, зачем ты хочешь купить столько зерна.

— Сделаем запас для производства водки на единственном нашем действующем заводике, — Сидор с флегматичным видом загнул палец в кулак. — Как говорится, запас карман не тянет. Да и как я слышал, тебе там зерна постоянно не хватает. Вот у тебя и будет запас. Тогда ты сможешь спокойненько поприжать своих наглых поставщиков, тех самых самогонщиков. А то я слышал эти наглецы у тебя чудят что-то.

— Оставь, — поморщилась недовольно Маша.

Она не любила когда в её епархию, в направление, выделенное для её руководства, лезли со своими предложениями посторонние. И поэтому в штыки встречала любую помощь. И хотя Сидор посторонним не был, но даже его помощь в этом деле она встречала болезненно, как видимое доказательство того, что она не справляется. А этого она всеми фибрами души допустить не могла.

— Там рядом мы ещё собираемся несколько таких же заводиков поставить, сама знаешь, — гнул свою линию Сидор. — Пока суть да дело, пока лес вырубят, пока раскорчуют. Пока целину распашут, засеют и получат первый урожай, мы спокойно на основе этих запасов сможем наладить там рабочий процесс на ещё одном спиртоводочном заводике, а то и на нескольких. Двух, или трёх? — задумался он, прервавшись.

— Оставь! — повысила голос Маша. Глаза её сердито блеснули. Сказанное уже зацепило её всерьёз. Такого вмешательства в свою епархию она допустить уже точно не могла.

Замораживать надолго такое огромное количество денег, сколько с нас возьмут за это зерно, мы допустить не можем, — уверенно отрубила она.

— Боюсь, у нас нет выбора, — неожиданно перебил её профессор.

Его тихий, спокойный голос внезапно сбил весь боевой настрой Маши и она от неожиданности растерялась. Такой подлянки от профессора Маша не ожидала.

— Как это понимать? — удивлённо уставилась она на него. — Как это понимать, профессор? — чуть повысив голос, она требовательно смотрела на ничуть не смутившегося под её напором старичка, безмятежному виду которого можно было только позавидовать.

— Слово сказано, теперь надо делать, — невозмутимо оборвал он её. — Теперь мы не можем отказаться от покупки, иначе пострадает наша репутация.

Зашипев, словно кошка которой прищемили хвост, Маша надолго замолкла. Профессор был прав, отказаться, они теперь уже не могли, точно также как и не могли ранее не поддержать Сидора в его заявлении о покупке такой большой партии зерна.

Теперь следовало думать как выбираться из того дерьма, куда Сидор, как она сейчас сердито думала, по неосторожности или в пылу спора, их загнал.

— Тогда опять, в третий раз возвращаемся к тому самому вопросу, с которого начали, — тихим голосом, успокоившись, обратилась она к Сидору. — Только давай без этих сказок о винокуренных заводах и о досрочном пуске нового производства на запасённом тобою заранее зерне.

Давай соври чего-нибудь иного, более правдоподобного.

— "Маша, Маша, — Сидор мысленно осуждающе покачал головой. — Как тобой оказывается легко можно манипулировать. Стоило только слегка коснуться твоей сферы деятельности, и ты тут же согласишься на любой бред, лишь бы только тебя не трогали и не мешали царить и рулить.

Ну что ж, этим мы и воспользуемся. Извини, Маша, — мысленно повинился он перед ней. — Но, зная тебя, иначе я твоего согласия на поездку в Приморье не получу. А оставаться дальше в городе, рядом с Изабеллой я больше не могу.