О дьяволе и бродячих псах - Саша Кравец

чаинок на дне. Продолжительное время тетушка не отрывала янтарных глаз, читая рисунок, как хитросплетенный роман, и, вероятно, ни голод, ни война не смогли бы отвлечь ее. Лицо не выражало ничего, кроме сосредоточения. Нина замерла и даже затаила дыхание подобно страху нарушить какое-то сакральное таинство. Эзотерика казалась занятной, но не более.

— Что там? — вдруг спросил Джеймс, увлеченный происходящим.

Пухлые губы Агнес сложились в угрюмую трубочку. С плохо скрываемым сомнением она подняла на Нину взгляд:

— Можно толковать по-разному, — растерянно защебетала. — Картинка неточная, — с каждым следующим словом ее голос становился все тише, превращаясь в хриплый шепот. — Похоже на реинкарнацию, начало новой жизни. Хм. Вижу сильного покровителя. Может, здесь зашифрованы какие-то начинания? А, может, и… — Несс загадочно притихла.

— Не тяни, — поторопил Джеймс, то ли запамятовав, что предсказание предназначалось не ему, то ли желая убедиться в эзотерических чудесах.

Агнес ободряюще улыбнулась и поставила кружку на стол:

— Да ничего страшного там.

Пружинистым шагом она покинула гостиную, оставив Нину в легкой растерянности. По какой-то причине тетушка решила утаить фрагмент будущего, но Ричард поспешил восполнить пробелы:

— Мне ведь не одному показалось, что она хотела сказать «смерть»?

Джеймс искоса взглянул на него, как на достойного насмешки кретина. Нина самостоятельно сунула нос в кружку, но скопление чаинок молчаливо хранило от нее тайну будущего.

— Ничего здесь не вижу. И уж тем более смерть.

Глава 8. Шанс на месть

Ричард. Какие могли быть ассоциации с этим именем? Высокомерный, заносчивый павлин! В запале Нина посадила на бумаге чернильную кляксу. «Попробуй еще раз, — упрашивала она себя, — Ричард…»

За три дня до праздника в голову не шло ровным счетом ничего. Ричард оставался загадкой. Этаким кубиком Рубика, цвета которого вытерлись, а сохранившиеся не складывались ни в одной грани. Но не мог же Ричард состоять только из ненависти и итальянского акцента! Нина не представляла, какие книги он читал, какую музыку слушал, предпочтения в еде, в конце концов. Она вдруг поймала себя на том, что никогда не видела, чтобы Ричард ел.

Лист для идей насмешливо дразнил бесполезностью и унылой кляксой.

— Джеймс! Какого дьявола я не нахожу виски шестьдесят второго? — в коридоре загремел голос Агнес.

С характерным звуком распахнулась дверь номера напротив.

— Кто-то сказал виски шестьдесят второго?

Нина неодобрительно покачала головой и вдруг замерла в осознании. Кто мог помочь в ее нелегком вопросе лучше, чем Агнес? Тетушка не тушевалась ни перед кем и наверняка что-то да знала о Ричарде. Голоса в коридоре смолкли. Нина наспех устремилась из комнаты, минула ошивающуюся у портретов Риту, понеслась по ступенькам вниз.

— Несс, земляной ты мой червь, когда зрение в последний раз проверяла? Это что тут стоит у тебя под носом! — в столовой Джеймс изобиловал сарказмом.

— Отдай, а то у тебя такие вещи в руках мгновенно испаряются! И ничего смешного я в этом не вижу, гаденыш!

— Да я уже понял, что ты ничего не видишь!

Возмущенной походкой Несс вылетела в гостиную. Не теряя времени, Нина метнулась за ней, опасаясь упустить возможность поговорить наедине.

Забравшись с ногами на диван, тетушка старательно распутывала гирлянду. На джинсах под коленом красовалось темное пятно масла, — Агнес не преминула отказать себе в удовольствии позаниматься поломанной машиной даже во время предпраздничных хлопот.

— Мало кто знает Ричарда, — не отрываясь от занятия, ответила она. — Думаю, Джеймс был бы лучшим советчиком, — Агнес прервалась, чтобы развязать очередной узел; лампочки тихонько загремели в руках, — но Грей кое-что рассказывал мне.

Она настороженно огляделась по сторонам. Убедившись, что их никто не слушает, продолжила:

— В прошлом Ричард вместе с отцом занимался торговлей оружием. Дело по душе, знаешь ли. Поэтому он неплохо разбирается в пушках и, помнится Грейсон упоминал, что… — Агнес снова вытянула шею, чтобы проверить, не стоит ли кто у открытых дверей, — Ричард держит коллекцию клинков. Мечи, ножи, кинжалы — все колюще-режущее барахло. Предлагаю тебе заглянуть в антикварную лавку.

Решение облегчило головную боль, но после услышанного Нина загорелась таким нешуточным интересом к жизни Ричарда, что все проблемы разом померкли.

— Что стало с семейным бизнесом? — она схватила из коробки с игрушками спутанный ком гирлянды и принялась искать начало.

— С отцом произошла неприятность, его убили, — произнесла Несс с такой легкостью, словно отец Ричи не погиб, а уехал доживать свой век на безлюдной ферме. — Кажется, мафия, которая прикрывала торговлю, что-то не поделила с конкурирующей группировкой. Там уже было не до бизнеса.

— Мафия, бандитские группировки, я думала, такое бывает только в гангстерском кино, — недоверчиво усмехнулась Нина, хотя в ее голове Ричард правдоподобно вписывался в антураж итальянской мафии.

— Достаточно на сегодня историй. Я и без того наговорила больше положенного.

Послышался жалобный дребезг стекла. В гостиную вошел Грейсон и поставил на пол ящик, заполненный бутылками самых разных форм и цветов. Агнес мгновенно забыла обо всем. Она опустилась перед ящиком на колени и стала потихоньку перебирать содержимое, внимательно останавливаясь на каждой этикетке.

— А праздники обещают быть веселыми, — без особого энтузиазма отметила Нина.

— На то они и праздники, — Грей задорно взъерошил волосы.

Агнес проворчала сквозь зубы что-то сердитое, похожее на «буду рада отпраздновать еще один год в этом проклятом доме». Трудно было утверждать наверняка. Меж тем в сторону Нины вытянулась рука с джином:

— Будь любезна, передай Джеймсу. Я ему задолжала.

— Проиграла в карты?

— Хуже, в бильярд.

Не вдаваясь в подробности, Нина взяла бутылку и поплелась наверх, попутно размышляя, где она могла видеть в городе антикварную лавку. Но чем ближе подходила к комнате Джеймса, тем нескладнее становились мысли. Он никогда прежде не оставлял дверь к себе нараспашку, — предчувствие шепнуло о чем-то дурном. Снедаемая любопытством, Нина без стука заглянула к соседу и застала его с горничной в момент неловкого поцелуя.

Сердце надсадно забилось. Нина не знала, куда себя деть от смущения и вины за вторжение в интим. Глаза стыдливо забегали по сторонам.

Коллекция виниловых пластинок в нише шкафа из орехового дерева.

Проигрыватель «Luxman».

Все мебельные ножки в комнате повторяют львиные лапы.

Джеймс обхватил Риту за плечи и отстранился. Несколько секунд они пристально глядели друг на друга, будто переговариваясь на ментальном уровне, пока Рита не заметила Нину в дверях. Щеки горничной налились румянцем, губы приоткрылись в безмолвной речи. Взгляд Джеймса был холоден, Нины — изумленным, блуждающим, оттого Ритой овладела оторопь. Она беспомощно поникла и исподлобья посмотрела на возлюбленного еще раз. Но не найдя в нем ни капли сочувствия, стрелой бросилась прочь.

На Нину