Фаворит. Американская легенда - Лаура Хилленбранд

В стремлении лишить собственный организм основных потребностей жокеи демонстрировали невероятную стойкость. Им приходилось платить чудовищную цену. Большинство из них жили в состоянии критического обезвоживания и, как результат, были раздражительными, капризными, страдали головокружениями, постоянной тошнотой, судорогами. У тех, кто часто умышленно вызывал рвоту, кислота из желудка попадала в полость рта и разрушала эмаль зубов, а со временем и сами зубы. Другие жокеи страдали такими сильными приступами слабости, что, когда их подсаживали в седло, падали с другой стороны. Обезвоживание приводило к тому, что нарушалась терморегуляция, и жокеи так сильно мучились от перегревов, даже когда не было жарко, что помощники готовили для них бочки со льдом, куда те могли окунуться, чтобы остыть. Другие наездники страдали обмороками и галлюцинациями.

Организм многих жокеев не мог функционировать в таком напряжении. Так, для того, чтобы иметь возможность участвовать в скачках Виндзор в Канаде, Сонни Гринберг сначала пропотел в турецкой бане, а потом глотал английскую соль, смешанную с ялапой. После поехал на корабле от Детройта в Виндзор – мучаясь рвотой все путешествие. По приезде он натянул резиновый костюм поверх нескольких слоев теплой одежды, бегал круг за кругом по треку, шатаясь, забрел в перелесок и упал – либо уснул, либо потерял сознание. Он пришел в себя в луже пота и, чтобы справиться с «дезориентацией», глотнул пол-унции виски. Дотащившись до весов, он обнаружил, что за одну ночь потерял 5 килограммов. И все мучения оказались напрасными. К моменту старта он был настолько слаб, что не смог держаться прямо в седле. Его заменил другой наездник, а сам Гринберг вскоре оставил спорт{154}.

Ему удалось избежать серьезных последствий этого эксперимента, а другим, среди которых был и Фитцсиммонс, повезло меньше. Серьезные ограничения в еде, как полагали, послужили основной причиной эпидемии фатальных легочных заболеваний, таких как пневмония и туберкулез, серьезно подкосивших ряды жокеев. Эти же методы снижения веса, вероятно, спровоцировали и другие проблемы со здоровьем, более долговременного характера. Для того чтобы сбросить вес, Фитцсиммонс в течение одного дня глотал слабительное, просидел полдня в турецкой бане, провел напряженную тренировку в седле, а потом бегал по треку в нескольких свитерах и накидках и целый час простоял вплотную к печи для обжига. Он потерял 6 килограммов{155}. Язык его вспух, колени дрожали, но он все же выиграл скачку с минимальным перевесом. Правда, он больше никогда не мог повторить такой эксперимент и спустя некоторое время закончил карьеру жокея. А вскоре впервые почувствовал острую боль жесточайшего артрита, гротескно изуродовавшего его тело. Тренер пришел к заключению, что именно тот ужасный день экстремального похудения послужил спусковым крючком, запустившим начало заболевания.

Наконец, были еще и проблемы с психикой. Стефенс оценивал свои муки похудения как «самое большое разочарование в жизни»{156}. Легендарный европейский жокей девятнадцатого века Фрэд Арчер поддержал бы эту точку зрения. Постоянный прием слабительного, чтобы удержать вес, привел к тому, что жокей страдал от глубочайших депрессий. Он не смог справиться с этим состоянием и застрелился, когда ему было всего двадцать девять лет.

Чистокровные лошади – одно из прекраснейших Божьих творений. При весе всего 650–660 килограммов, они могут двигаться со скоростью 72 километра в час. Обладая рефлексами, скорость которых гораздо больше, чем у человека, лошадь одним прыжком преодолевает расстояние в 8,5 метра и проходит поворот за долю секунды. Ее корпус – это парадоксальное сочетание массы и легкости, созданное для того, чтобы взвиться в воздух с легкостью стрелы. Ее мозг ожидает только одной команды: «Вперед!» Она отчаянно стремится к скорости, невзирая на поражения, невзирая на усталость, иногда выходя за пределы физических возможностей тела. Лошадь – это идеальное сочетание формы и цели.

Управлять лошадью – все равно что лететь на полутонном снаряде, выпущенном из катапульты. Это, несомненно, один из самых опасных видов спорта. Выдающаяся физическая выносливость жокеев не знает себе равных: исследования, проводившиеся в Лос-Анджелесе, выявили, что в абсолютной весовой категории жокеи, вероятно, самые атлетичные из всех спортсменов, которые принимают участие в любых состязаниях{157}. Им ничего другого и не остается. Начнем с того, что в этом спорте необходимы безупречные рефлексы, чувство равновесия и координация движений. Тело лошади находится в постоянном движении. Постоянно двигаются голова и шея, перекатываются мышцы на плечах, спине и крупе. Когда лошадь несется вперед, жокей не сидит в седле, он привстает над ним на полусогнутых ногах, удерживая вес склоненного вперед тела на пальцах ног, стоя на металлических опорах стремян, которые, раскачиваясь, свисают всего на 30 сантиметров ниже линии холки лошади. При маховом беге жокей соприкасается с лошадью только внутренней стороной голени и щиколоток – все остальное балансирует в воздухе. Другими словами, жокеи приседают на раскачивающихся спинах скакунов. А это все равно что, скрючившись, вцепиться в решетку радиатора автомобиля, несущегося по извилистой неровной дороге, заполненной другими автомобилями. Эта поза, по словам исследователей университета Южной Каролины, «есть ситуация динамического дисбаланса и баллистического потенциала»{158}. Центр баланса настолько узок, что если жокей сместится чуть назад, то неминуемо перекинется и упадет на спину. Если он наклонится еще на два-три сантиметра вперед, падение тоже неминуемо. Шея лошади чистокровной породы, широкая у основания, стремительно сужается к голове, словно тело рыбы. Когда лошадь бежит, шея двигается вверх-вниз, и жокею просто не за что ухватиться, чтобы в случае потери равновесия не упасть на землю под копыта лошади.

Скачки – это чрезвычайно выматывающее испытание. Довольно часто после своей первой скачки жокеи соскальзывали со скакунов настолько обессиленными, что не могли самостоятельно дойти до конюшни. Физическая сила была не просто инструментом в борьбе за победу, она была необходима, чтобы выжить. Однажды в середине забега на лошадь жокея Джонни Лонгдена налетела другая лошадь. От удара наездник вылетел из седла прямо под ноги скачущих следом лошадей. Его удержал жокей Джордж Танигуччи, скакавший с ним бок о бок. Джордж оказался настолько сильным, что смог подхватить Лонгдена одной рукой. Танигуччи не осознавал своей силы и, пытаясь подтолкнуть Лонгдена назад в седло, вместо этого перекинул беднягу через лошадь, и тот стал падать с другой стороны от своей лошади. И тут второй жокей, Рохелио Трейос, чья лошадь чуть не сбила Джонни, подался вперед, тоже одной рукой схватил упавшего и с легкостью бейсбольного аутфилдера вернул его в седло. В это трудно поверить, но Лонгден выиграл ту скачку. В «Ежедневной программе скачек» это происшествие назвали «абсолютно невероятным»{159}.

Жокей – не просто пассажир. Он играет решающую роль в достижении победы. Во-первых, жокей должен обладать отменным чувством темпа, скорости на каждом отдельном участке дистанции, на каждом фарлонге (или одной восьмой мили). Необходимо выработать стратегию скачки. Лидеры забега имеют самые высокие шансы на победу, если установят умеренный или низкий темп прохождения отдельных участков забега. Так они сохранят силы, чтобы держать на расстоянии финишеров, а финишеры будут иметь шансы на успех, если станут отставать при быстром темпе, а потом обгонят выдохшихся лидеров гонки на финишной прямой. Разница между темпами группы лидеров и группы отстающих часто менее одной секунды, и жокей должен уметь оптимально разместить свою лошадь между двумя группами. Выдающиеся жокеи обладают удивительным талантом рассчитать темп в две-три пятых секунды реального времени. При необходимости они могут провести лошадь по всей дистанции точно в том темпе, который от них требовался.

Столь же важной является и траектория движения на самом треке. Скаковая лошадь – это крупное животное, ему нужно много места. Весит она полтонны и везет на спине еще около 50 килограммов. Она не может моментально остановиться или замедлить скорость, поэтому животному удобнее всего проходить поворот по широкой дуге. Но за этот комфорт приходится платить высокую цену – это дополнительная дистанция, которую нужно покрыть при такой траектории. На большом треке жокеи, которые выбирают именно такой способ прохождения поворота, вынуждены пересечь до десятка дорожек к наружной дуге трека, теряя десять корпусов по сравнению с лошадью, проходящей поворот по внутренней дорожке, у внутреннего ограждения{160}. Лучшие наездники обычно держаться у внутренней дорожки трека, когда это возможно. Но это довольно рискованно, потому что все держатся внутренней стороны. Лошади обычно сбиваются в плотную группу, настолько тесную, что трутся и крупами, и плечами, а стремена звякают, стучат друг о друга. Маневрировать в таком положении трудно – или вообще невозможно. Утомленные лидеры скачек обычно замедляют бег прямо перед плотной группой отстающих, еще более затрудняя движение.