Поднебесная (сборник) - Александр Образцов

Ломако вскакивает.

Лидочка кладет черную кожаную сумку на стол. В сумке она носит тетрадки, косметику.

Лидочка. Садись.

Ломако садится.

Лидочка. Догадываешься, почему я тебя оставила?

Ломако. Догадываюсь.

Лидочка. И почему же?..

Ломако. Из-за Маяковского.

Лидочка. Все верно. Что скажешь в оправдание?

Ломако. Не знаю…

Лидочка. Не знаешь… Маяковский – выдающийся поэт. Запомни.

Ломако. И из-за этого я должен его любить?

Лидочка. Никто тебя не заставляет любить Маяковского. Но понимать, что он выдающийся поэт, и уважать его стихи ты должен. А скучно тебе или нет – это ты держи при себе. И не говори об этом на уроке. Все понял?

Ломако. Нет.

Лидочка. Что ты не понял?

Ломако. По-моему, это вообще не поэзия.

Лидочка. Я ведь тебе, кажется, объяснила. Или непонятно? Или ты нарочно издеваешься надо мной?

Ломако. Нет.

Лидочка. Что – нет?

Ломако. Я не могу над вами издеваться.

Лидочка. А над Маяковским можешь?

Ломако. Могу.

Лидочка. Ты понимаешь, что ты мизерный… совершенно ничтожный рядом с ним? Как ты можешь о нем судить?

Ломако. Вам кажется, что я ничтожный?..

Лидочка. По сравнению с ним.

Ломако. Значит, для вас основное – знаменит человек или неизвестен?

Лидочка. В данном случае – основное!

Ломако. А если бы на моем месте сидел Маяковский, вы бы к нему по-другому относились?

Лидочка. Ломако, у тебя с головой все в порядке?

Ломако. Не знаю. Нет.

Лидочка. Ты болен?

Ломако. Наверно.

Лидочка. Если болен, вызови врача. Но на моих уроках не смей говорить плохо о поэтах или писателях из учебной программы!

Ломако. Я думал, что…

Лидочка. Не думай! Все решено без тебя! Вот окончишь школу – тогда думай и говори, что угодно!

Ломако. И вам будет все равно?

Лидочка. Абсолютно.

Ломако. Я так и знал.

Пауза.

Лидочка. И еще одно. Больше не смей провожать меня после школы! Мне это неприятно!

Ломако (краснеет). Я вас не провожаю…

Лидочка. Я несколько раз видела тебя у своего дома. Это неприлично! Если ты так уж любишь поэзию, ты должен понимать, что меня это ставит в двусмысленное положение!

Ломако. Я не знал…

Лидочка. Вот знай теперь!

Встает.

Ломако. Мне и смотреть на вас нельзя?

Лидочка. Нельзя! Лучше бы ты перешел в другую школу.

Ломако. А если я стану знаменит, хотя бы как… Евтушенко, можно мне будет на вас смотреть?

Лидочка. Нет!

Ломако. А если как Блок?

Лидочка садится.

Лидочка. Ломако, я тебе запрещаю говорить на эти темы!

Ломако. А если я перейду в другую школу, вы ведь не сможете мне запретить вас провожать.

Лидочка. Смогу, Ломако!

Ломако. Я вас никогда в жизни не забуду.

Лидочка (вне себя). А мне на это – наплевать!

Ломако. «Вы в гневе прекрасней сто крат…»

Подвигает ей листок. Она делает движение, чтобы отбросить его, но читает. Краснеет. Рвет листок на мелкие клочки.

Ломако. Это второй сонет.

Лидочка. Ломако, ты безнравственный и наглый подросток! В твоем возрасте, если кого-то любят, то ее боготворят, боятся взглянуть на нее!

Ломако. Это у каждого по-своему…

Лидочка. Нет! Бывает только так! И у Данте! И у Петрарки! И у Блока!

Ломако. А у Есенина…

Лидочка. И у Есенина! И у всех, кроме тебя!

Ломако. А у меня – так. Потому что у меня нет шансов.

Лидочка. На что это у тебя нет шансов?!

Ломако. На вас.

Лидочка. Ты… ты… замухрышка!

Ломако. Я знаю. Я к себе отношусь еще хуже, чем вы. Когда я думаю о нас с вами, то представляю себя, конечно. другим… Мне только и остается – представлять.

Лидочка. Может быть, ты еще что-то представляешь?!

Ломако (краснеет). Нет, что вы! Мы… просто гуляем, разговариваем. Я вас… спасаю… Я, конечно, понимаю, что ответного чувства не может быть, но вы мною… гордитесь… и… благодарны.

Лидочка. Ломако! Зачем ты мне это говоришь?!

Ломако. Я бы, конечно, никогда не посмел… И представить не мог, что хоть когда-то что-то скажу, а тут такая… ситуация сложилась…

Лидочка. Нет никакой ситуации! И не может быть!

Ломако. Да нет же. Ситуация-то как раз есть…

Лидочка. Какая еще ситуация?

Ломако. Видимо, то, что вы сами начали этот разговор…

Лидочка. Я?!

Ломако. Это как из окна прыгнуть. Не поймешь, то ли ты сам упал, то ли тебя что-то толкнуло.

Лидочка. Вот теперь слушай, Ломако. Слушай меня внимательно. Ты перейдешь в другую школу. Это первое. Второе – чтобы я тебя больше никогда и нигде не видела!

Гаснет свет.

Лидочка. Это еще что?

Ломако. Свет погас.

Пауза.

Ломако. Вы, не волнуйтесь так, Лидия Андреевна. Конечно, у меня все это пройдет. К тому же никто не знает… Неужели то, что я вас люблю, так вам неприятно?

Лидочка. Неприятно.

Ломако. Но почему? Я ведь ничего не могу с собой поделать. Честное слово.

Лидочка. Не надо об этом говорить! Не надо!

Ломако. Хорошо.

Пауза.

Лидочка. А теперь – иди домой.

Ломако. Во всей школе нет света.

Лидочка. Ну, хорошо. Посидим.

Пауза. Ломако встает.

Лидочка (испуганно). Сиди!

Ломако. Я хотел проверить в коридоре.

Лидочка. Я боюсь темноты! Сиди.

Ломако садится.

Ломако. Я тоже боялся темноты. А потом прошло.

Пауза.

Лидочка. Ты о чем-нибудь говори! Говори!

Ломако. Когда вы в прошлом году вошли в класс…

Лидочка. Не об этом! Об этом нельзя!

Ломако. А я больше ни о чем не могу.

Пауза.

Лидочка. Ну, ладно. Только без вольностей, слышишь? Платонически.

Ломако (с воодушевлением). Вы вошли и робко посмотрели на нас…

Лидочка. Я? Робко?

Ломако. Но этого никто не заметил, кроме меня! Вы жутко волновались. К тому же вы старались одеваться скромнее, чтобы было не очень заметно… ну, чтобы было видно только, что вы учитель и все, а в этом случае получается как раз наоборот…

Лидочка (задавленным голосом). Не может быть!..

Ломако. Правда. И на этом контрасте, вернее – диссонансе, я и погорел.

Лидочка. Все. Молчи.

Пауза.

Лидочка. Что же это за безобразие? Разве можно школу оставлять без света?

Ломако. И вы всегда так стремитесь жить. И никогда не играете.

Пауза.

Лидочка. Ну-ну?

Ломако. Если бы вы были не так красивы, то казались бы просто дурой. А тут появляется вдруг глубочайший смысл…

Лидочка. Ты что это позволяешь?

Ломако. То, что вы серьезно пытаетесь жить – это так необычно! Сейчас ведь все понимают, что жить вообще невозможно. А вы бесстрашно и мудро живете, мечтаете, чтобы мы полюбили даже Маяковского…

Лидочка. Ты издеваешься?