Поднебесная (сборник) - Александр Образцов

Лидия. Значит, вы считаете, что вы ее любите.

Володя. Да. И вас. Немножко.

Лидия. Вот! Вот оно: что хочу, то и делаю! Ничего святого.

Володя. Но не могу же я приказать себе. К тому же мне не хочется ловить вас на слове.

Лидия. Можете ловить. Вам это все равно ничего не даст.

Володя. Конечно, ничего не даст. Сегодня я многое потерял. Но ничего, я сильный.

Лидия. Я ничего не потеряла.

Володя. Мы гиганты.

Голос стюардессы. Просьба пристегнуть поясные ремни. Самолет идет на посадку. В Петербурге солнечная погода, плюс двадцать.

Володя. Не думайте обо мне плохо. Так уж получилось.

Лидия. Я вообще о вас не думаю.

Володя. А вот это совсем плохо. (Пауза.) Нам надо было поиграть на скрипках, тихо, нежно. А мы устроили какафонию… Не думайте обо мне плохо, слышите? Я ни о чем больше не прошу… Вы слышите?

Лидия. Зачем вам это?

Володя. Откуда я знаю, зачем… (Взрываясь.) Затем!.. Затем, что вы живете во мне совсем другая, понятно?! В таком… хрустальном саркофаге! И я… проклинаю эту встречу! Проклинаю эту жизнь! Вы меня всего разворовали!

Лидия. Это вы меня…

Володя. Ради бога! Ну, ради бога! Неужели вы не видите, что мне больно?..

Лидия (пауза). А мне?

Володя. Но вам-то почему? Почему вам должно быть больно, если еще два часа назад вы меня не помнили… не знали?

Лидия. Как вы грубо говорите со мной… с какой ненавистью… Вы хотите отомстить мне за… за ту девочку?

Володя. Вам?.. Я хочу проститься по-человечески. Вот и все.

Лидия (пауза). И все?

Володя. А что еще?

Лидия. Значит, меня не существует, да? Появилась какая-то… ворона, все нарушила и улетела, да? А как мне сейчас идти по своим делам? Так вы, кажется, сказали? Или я уже не женщина? И… на меня можно кричать… оскорблять… Во мне можно рыться… бесцеремонно?.. Слово, видите ли, одно осталось! А больше ничего, да?.. Как будто я сама не знаю, что во мне осталось, а чего не осталось! И вы еще говорите о какой-то любви! О своих страданиях! И я должна жалеть вас за перенесенные страдания! Которые, видимо, не помешали вам жить в свое удовольствие! И теперь красиво вспоминать… на склоне лет!

Володя (вдруг весело). Ну, не на таком уж склоне!

Лидия. Что?!

Володя. Лида! Я же вам сразу сказал, что вы прекрасно выглядите! Вы сейчас значительно интереснее, чем были! Честное слово!

Лидия. Что-о?

Володя. Я даже оробел, когда вы вошли. (Она подозрительно смотрит в его глаза.) Правда. Страшно оробел! Как пятиклассник! Клянусь!

Лидия. Чему вы радуетесь?

Володя. Вам. Нашей встрече. Благополучной посадке. Плюс двадцати градусам в Питере. Но преимущественно – вам.

Лидия (крутит кольцо на пальце, чуть покраснев, бегло улыбнувшись.)

И… что у вас еще на сегодня?

Володя. Вы позволите, я… помогу вам? (Берет ее сумку.)

Лидия. Если вас не затруднит.

Володя. Нисколько… Это ничего, что я зову вас просто Лида?

Лидия. Ничего.

Володя. А под Ростовом я купил раков на два рубля. И пока этот дед медяками отсчитывал сдачу с трешки, поезд тронулся, и вместо трех рублей у меня в кулаке почему-то оказался только рубль мелочью…

Лидия. Еще и раки…

Володя. Нет, раки остались у деда.

Лидия. Вы честное слово на меня не обиделись?

Володя. Немного.

Лидия (берет его под руку). А действительно, когда очень долго лежишь на солнце…

Они уходят.

Victoria

Михаил Аркадьевич

Леокадия Матвеевна

Юрик

Рита

Действие происходит в двухкомнатной коммунальной квартире.

Комната молодых

Рита. Ты мог бы убирать за собой свои штаны?

Юрик. Если тебе так трудно… (Убирает.)

Рита. Мне не трудно, но когда все эти вещи появляются то тут, то там…

Юрик. Не говоря уже о том, что ты женщина…

Рита. Слушай, это надоедает в конце концов! Раньше за тобой убирала твоя мама, потом моя мама, но не надейся, что я стану совмещать в себе сразу двух женщин.

Юрик (вздыхая). Я не надеюсь.

Рита. Что за привычка все опошлять? Когда мы менялись… вспомни, что ты говорил, когда мы менялись? Ты говорил: я – ты, да, ты – я в своей комнате сделаю… что? Не слышу?

Юрик. В своей комнате я действительно сделал бы…

Рита. Во-от оно что! Хорошо, давай считаться. Ты сам меня вынудил, учти. У твоих родителей была однокомнатная…

Юрик. Крупногабаритная…

Рита. А у нас двухкомнатная…

Юрик. С совмещенным санузлом…

Рита. Твоим так и досталась однокомнатная…

Юрик. Малогабаритная…

Рита. А мои папа с мамой потеряли комнату!

Юрик. Зато попали в хороший район.

Рита. Нет, это невыносимо в конце концов!

Юрик. И пристроили дочь.

Рита. Да? А кто мне лекции переписывал?

Юрик. Это военная хитрость.

Рита (плачет). Негодяй!

Юрик. Ну, ладно… Ну, Рита… Ну, что ты…

Рита (сквозь слезы). Я так и знала, что этим кончится!..

Юрик. Ну, Рита… Ну, Рита… Ну, что ты…

Рита (сквозь слезы). Я думала, что у нас будет не как у всех!..

Юрик. Ну, ладно…

Рита. А у нас хуже, хуже, хуже!

Юрик. Ну, что ты…

Комната пожилых

Михаил Аркадьевич. Ох… Когда я служил в войсковой разведке, мне легче было добыть языка, чем найти очки в своем собственном доме… Куда ты их засунула?

Леокадия Матвеевна. Господи, как только что-то пропадает, всегда я должна знать…

Михаил Аркадьевич. Я помню, что положил их на телевизор. Я всегда кладу очки на телевизор.

Леокадия Матвеевна (начиная искать). У меня свои очки есть… Зачем мне чужие…

Михаил Аркадьевич (сидит). Сколько я тебе раз говорил: когда вытираешь пыль, не переставляй предметы.

Леокадия Матвеевна (ищет). Ты и с детьми был такой же… Потому они и не приезжают…

Михаил Аркадьевич. Как ты ищешь? Кто так ищет? Разбей комнату на квадраты.

Леокадия Матвеевна (ищет). Что я, своей комнаты не знаю?.. Слава богу, тридцать лет…

Михаил Аркадьевич. Ты там уже смотрела. Смотри в тумбочке.

Леокадия Матвеевна (ищет). А за мной ухаживал Корсунский, он сейчас персональный пенсионер…

Михаил Аркадьевич. Зачем в шкаф полезла? Я никуда не выходил сегодня.

Там их нет. Давай по второму кругу.

Леокадия Матвеевна (ищет). Еще мама-покойница говорила: нет у тебя характера…

Михаил Аркадьевич. Ну, не знаю. Из-за таких вот растерях в восемьсот двенадцатом году Москву отдали.

Леокадия Матвеевна (ищет). Сколько, бывало, говорили: Леокадия, вы – ангел терпения…

Михаил Аркадьевич (замечает очки рядом с собой на диване). Ты что, специально?

Леокадия Матвеевна. Что?

Михаил Аркадьевич. Что? А это (поднимает очки) что? Когда ты их подбросить успела?

Леокадия Матвеевна. Господи, а я-то искала…

Михаил Аркадьевич. Искала… Ух ты… ангел терпения…

Леокадия Матвеевна. Да как же это? А я искала, искала…

Михаил Аркадьевич. Искала. Ладно. Садись, читай.

Стук в дверь.

Михаил Аркадьевич. Да.

Голос Риты. Простите, пожалуйста. У вас чайник кипит.

Михаил Аркадьевич. Вот. (Вздыхает.) Пойдем чай пить.

В кухне

Два стола. Две пары пьют чай.

Леокадия Матвеевна. Ты будешь с вареньем?

Михаил Аркадьевич. Ты же знаешь, что я варенье не ем.

Леокадия Матвеевна. Это абрикосовое варенье. Дочь прислала.

Михаил Аркадьевич. Абрикосовое? Мм. Положи три плода. (Пауза.) Угости соседей, все тебя учить.