Марципан - Антон Локк

Суть размышления была не столь важна. В женщине, сидевшей за баром, я не видел свою Ксюшу, – напротив: она была соблазнительна настолько, насколько обычно бывают соблазнительны лишь барные музы после первого стакана пива, – ещё не зовущей подсесть, но и не отталкивающе недоступной. Чёрное платье средней длины, высокие каблуки, красные губы, длинные русые волосы прикрывали часть лица, добавляя её типичному для города образу небольшую загадку. От стойки и прямо к пухлым губам, туда и обратно, скользили длинные пальцы с тонкой сигаретой.

Я давно хотел вызвать такси посреди ночи и приехать в какой-нибудь бар в центре. Отдохнуть от суеты, посидеть в невинном одиночестве и выпить пива, но рутина, быт и некоторая ограниченность в действиях не позволяли мне этого сделать. Мне выпала прекрасная возможность сделать так. Пускай и не по своей воле. А разве мог бы я сделать это сам?

Внутри было тихо. За столиками сидели приятные люди, выпивали, общались друг с другом. Несколько людей, таких же, как я, сидели в одиночестве. Кто-то, нахмурив брови, о чём-то размышлял, забыв о своём напитке, кто-то читал увлекательную книгу, а кто-то просто пришёл отдохнуть. Я был одним из этих людей, и мне это нравилось. Только не каждого в тот вечер выгнали из собственного дома и не у каждого в кармане было обручальное кольцо с бриллиантом. Мне приглянулся парень, сидевший в конце зала. Он пил мохито и постоянно переводил взгляд от телефона то в окно, то на дверь. Наверное, ждал кого-то.

Когда я сделал заказ и увидел всё, что было вокруг, я понял, что выбрал не тот бар, но всё же решил дать ему шанс. Я вообще ничего не понимал в барах, но это был бар моего старого знакомого. Я заходил в него один раз, и тогда он мне чем-то приглянулся, и, когда я представлял себе свою ночную вылазку в город, я думал только об этом месте. С Ксюшей мы ходили только в суши-ресторан. День рождения – суши, годовщина – суши, обычный вечерний ужин – суши. Ксюша любила суши. Если мы не шли в японский ресторан в соседнем доме, она заказывала оттуда еду на дом.

Пока я рассматривал людей в зале, та девушка, сидевшая за баром, куда-то испарилась. Как только я мысленно попрощался с ней и начал выбирать, кого мне стоит винить в том, что произошло часом ранее, Ксюшу, Дамира или себя, я услышал за спиной голос:

– Ты здесь один? – спросила она.

– Да, – ответил я, медленно оборачиваясь.

– Я тогда присяду рядом, ты не против?

– Конечно нет! Присаживайтесь! – я указал на стул напротив, но она обошла стол и выбрала место действительно рядом.

– Мы можем менее формально общаться. Алла, – она протянула мне руку, походя на актрис чёрно-белых фильмов-нуар. Волосы прикрывали почти половину лица, оставляя на виду лишь пухлые алые губы.

– Артём.

– Привет, Артём.

– Привет, Алла.

Я смутился и почувствовал, как мое лицо принимает глупый вид, поэтому отвернулся, чтобы прикурить.

– Ты почему здесь один?

– Я люблю это место. Я часто провожу здесь время, – соврал я. – Вдобавок я знаю владельца. А ты? Почему одна?

– Я живу в двух минутах отсюда. Тоже часто здесь. Но тебя не видела. И я тоже знаю владельца, – она улыбнулась и подсела ближе. – Здесь все его знают.

Я не ответил. Сделал затяжку, нахмурил брови и выдохнул в потолок. Конечно она знает владельца. Я думаю, уже все красивые женщины в Москве знают его.

– Тебя угостить? – решился я.

– Просто принеси мне моё вино. Я оставила его на стойке.

Я быстро посмотрел ей в глаза, встал из-за стола, забрал бокал и поставил его перед ней. И не забыл, конечно, попросить себе ещё один стаканчик тёмного.

Я вёл себя как кавалер, достойный такой спутницы. Теперь я представлял нас обоих героями нуара и старался играть злодея-соблазнителя, что, кажется, мне удавалось. Она тоже играла, и я чувствовал это. Хороша чертовка. Ядовитая, смертельно опасная, но отступать было поздно. Именно так я думал в тот момент и получал от этого некий заряд сил. Мне принесли пиво.

– Почему ты приехал сюда ночью?

– Мне нужен отдых, а я не привык сидеть дома.

– А что если я предложу тебе посидеть у меня дома?

– Мне нужно только допить пиво.

– Времени полно – вся ночь впереди.

– Я так не думаю, – дрожащей рукой я поднёс стакан ко рту. – Официант! Мне двойной скотч со льдом и счёт! – крикнул я парню.

Явно переигрывал. В тот момент я был похож на героя Хемингуэя, отчего мне стало немного тошно.

Мы поднимались по широкой лестнице на четвертый этаж. Алла шла впереди на пять-шесть ступенек, поэтому я мог рассмотреть её сзади. Я был приятно удивлён: маленькая круглая попа виднелась из-под тонкого чёрного платья, а под ним можно было рассмотреть узор на трусах. На трусиках, как это принято у девочек.

Ксюша уже, наверное, сладко спала, обнимая своего медвежонка. Вопрос в том, какого именно. Я очень не хотел думать о ней, приходилось насильно прогонять мысли одну за другой.

Алла вставила ключ в дверь, повернулась и посмотрела на меня:

– Заходим?

– Ну да.

И, улыбнувшись и взяв меня за руку, повернула его, после чего затащила меня внутрь квартиры. Я не верил, что всё получалось так просто.

Мы прошли в квадратную комнату, выделявшуюся жёлтым кожаным диваном. Я держал руку в кармане и наматывал торчавшую нитку на палец.

– Выпьешь? – Алла не хотела отпускать другую мою руку.

– Выпью.

Она подошла к тумбе с бутылками и плеснула в два стакана немного виски. Я осушил свой разом и присел на диван. Она наполнила по второму.

Затем она присела рядом со мной, забросив ногу на ногу. Теперь я смог увидеть её длинные ноги в чулках на поясе.

Я приблизился к ней.

– Мне кажется, мы уже встречались до этого.

– Ты бы запомнил меня, – ответила она, приблизившись ко мне слишком близко, и я не смог не поцеловать её.

Поцелуй был долгий, страстный, очень мокрый.

– Я вспомнил, – сказал я, когда мы остановились. – Это было в прошлой жизни.

– Не может быть.

– Почему?

– Я живу первую, предыдущей не было.

Она встала, запустила руку в волосы и внимательно посмотрела на меня. Я сделал последний глоток и, не успев поставить стакан, увидел её на себе. Её рука проскользнула под мою рубашку. Я положил руку ей на спину, быстро нащупал молнию и резким движением провёл рукой вниз, обнажив её спину. Моё сердце стучалось в ненормальном темпе. Я старался не показывать виду, но волнение овладевало мной; мысли жужжали мухами в голове: как это я так круто придумал про прошлую жизнь?

Она сильно толкнула меня в бок, и я упал на диван. Она всё ещё была сверху. Поцелуй затянулся, руки не знали места: бёдра, шея, талия, волосы. Она же знала, что делала.

Опустив руки ниже, она одной расстегнула ремень, а другую запустила в штаны.

Лямки платья уже упали, и я видел её грудь.

– У тебя деньги есть? – прошептала она на ухо.

– Только на карте. А что? – я облокотился на локти и посмотрел на неё.

– А что? Ты же взрослый мальчик, большой взрослый мальчик. Ты должен всё понимать, – она прикусывала нижнюю губу и не вынимала руку.

– П… – я запнулся. – Пожалуй, да.

– Внизу есть банкомат, – она вытащила руку из штанов, потому что там уже почти нечего было делать, – можешь снять там деньги и вернуться.

Она подняла платье обратно на плечи, достала тонкую сигарету, но не прикурила.

– Сколько?

– А сколько стоит любовь?

– Шоколадку, билет в кино и букет хризантем?

– Нет, – она засмеялась.

– Десять? – я протянул с вопросом на лице.

– Хватит.

Я спускался по лестнице вниз. В голове вертелся образ Аллы, сидевшей на мне пару минут назад.

Я поправил штаны, застегнул рубашку до предпоследней пуговицы и открыл дверь подъезда. Приятный холодный ветер остудил меня, и я спокойным шагом пошёл через дорогу, посматривая по сторонам.

Действительно, в соседнем доме, как сказала Алла, был банкомат, к тому же моего банка. Я вставил карту в него, осмотрелся, и, когда убедился, что никого поблизости нет, ввёл пин-код, всё равно прикрывая панель свободной рукой. На экране высветился остаток баланса. Две купюры вылезли из автомата. На днях должны были начислить зарплату.

Я нёс деньги проститутке. Зачем? Я мог с таким же успехом поехать к Леночке. Кстати! Я совсем забыл про Леночку. Всё, наверное, потому, что я никак не мог понять, что теперь я свободный человек. Всё потому, что я продолжал думать о Ксюше.

Поначалу Ксюша была прекрасна в моих глазах. Белокурая, естественная, с долей какой-то наивности во внешности – она была не похожа на других девочек, с которыми мне приходилось общаться. Когда мы начали встречаться, она только-только поступила в университет на экономический факультет, а я учился уже на четвёртом курсе, был куратором в её группе. Мы долго не спали друг с другом. И не получалось, и не хотелось. В тот вечер, когда мы переспали, на следующий день после похорон бабули, кстати, – прямо через час после переезда, – я понял одну занятную вещь. Ксюша оказалась бревном, но бревном не простым, а кирпичом. Кирпич – это следующая стадия после бревна. Она была неподвижна, но необъяснимо груба. Со временем что-то изменилось, а к чему-то я привык. Но факт остался неоспоримым, – кирпич. А отступать уже было поздно, так мне казалось. Да и лицо у неё было похоже на кирпич…