Дорога к себе - Ласкина Зоя

На следующий день отец позвал Эльдалин к себе.

«Вильма признал свою оплошность и готов извиниться» — вот что он сказал.

«Оплошность?! Да если бы я не вырывалась изо всех сил, он… ты сам знаешь, что бы он сделал!»

«Ты преувеличиваешь. Он молод, кровь горячая, вот и не сдержал себя. Я не буду удалять их от двора. Я всегда считал, что Триан стал бы лучшим королем после меня, и уступил бы ему трон со временем, не будь у меня детей. Алвин был смышленым, сильным, гордым, и трон достался бы ему, если бы его больше заботило благо страны, а не надуманные оскорбления. Теперь он погиб, и вопрос о преемнике открыт».

«Конечно, потому что они намеренно убили его! Они подстроили все это, как ты не видишь!»

«Эли, ты ослеплена горем, вот тебе и чудится разное. Стал бы Триан рисковать жизнью собственного сына, намеренно отправляя его драться с таким хорошим бойцом, как Алвин? Я тоже скорблю по сыну, но все, что с ним произошло, — случайность. Дуэль была честной, победителя никак нельзя назвать убийцей. Что касается Вильмы и вчерашнего недоразумения, ты ему явно нравишься, и я решил, что устрою вашу свадьбу. Не сейчас, конечно, после траура по Алвину. Это все для твоего же блага».

«Отец! Как ты можешь, он отвратителен!»

«Ты еще юна, вот и рассуждаешь соответственно. Разве то, что ты говоришь, имеет значение? Чувства непостоянны, сегодня ты влюблена в кого-то, а завтра терпеть его не можешь и так же быстро привыкаешь к тому, на кого смотреть не могла. Мои потомки должны править, я мечтал об этом все эти годы. Сыновей у меня не осталось, тебе я власть передавать не стану, ты бы на престоле долго и не удержалась — стоит объявиться хоть одному подходящему претенденту на трон, как все голоса будут отданы ему, а не неопытной девчонке, и наш род лишится власти. Однако если у вас с Вильмой будут дети, вполне возможно, что один из них однажды станет королем. Уж об этом Триан позаботится, а он всегда добивается того, чего хочет. Я уже решил, свадьбе быть. Ты поймешь, что я был прав, когда повзрослеешь. Благодаря браку с Вильмой ты можешь быть уверена, что твое место во дворце никто не будет оспаривать».

«Я готова жить в самой грязной лачуге, лишь бы не видеть его! Это заговор, неужели ты не понимаешь?!»

«Даже слышать не хочу».

Она плакала и умоляла отца одуматься, но тот оставался непреклонен. Тогда-то принцесса и решилась бежать.

Прерывисто вздохнув и потрепав верного Арелата по холке, Эльдалин взобралась на очередной корень, перегородивший тропу крепостной стеной. Ноги ее подкашивались от усталости, темнота высасывала последние силы, но она продолжала путь, стремясь уйти как можно дальше. Невероятно, но хрупкой изнеженной принцессе удалось проскользнуть незамеченной мимо бдительной стражи, охранявшей проход в горной цепи вокруг королевства амдаров: все-таки не зря наставник Итиол в свое время заставил ученицу запомнить план дворца со всеми входами и выходами, в том числе потайными.

Внезапно Эльдалин остановилась. Неужели справа между деревьями мелькнул огонек? Или ее глаза настолько устали от темноты, что свет теперь мерещится повсюду? Однако, присмотревшись, она убедилась — в чаще и правда горел костер.

«Кого это занесло в такую глушь? — спросила себя Эльдалин и себе же ответила: — Но тебя-то занесло! Почему бы здесь не скрываться еще какому-нибудь беглецу или сумасшедшему? Совсем необязательно везде видеть врагов».

Чтобы приблизиться к огоньку, нужно было сойти с тропы; Эльдалин заколебалась, но потом подумала: «Если все равно не знаешь, куда идешь, заблудиться не страшно» — и свернула направо, ведя за собой Арелата.

Огонек все приближался; вот деревья расступились, и перед Эльдалин открылась укромная полянка. Пламя бросало красноватые отсветы на серую кору старых деревьев, а возле костра на земле кто-то лежал, завернувшись с головой в потрепанный плащ. Виднелись только ноги в дорожных сапогах да рука, сжимавшая обнаженный кинжал.

Под ногой принцессы хрустнула ветка, и лежавший мгновенно вскинулся, отбросив плащ. Эльдалин увидела совсем еще молодое лицо с правильными чертами и большими, чуть раскосыми глазами. Длинные светлые волосы придерживал на лбу узкий блестящий обруч. Незнакомец явно был готов к бою, но, увидев перед собой девушку, немного расслабился. Чертами лица он походил на сородичей принцессы, но все же казался чужим: слишком резкие черты лица, высокие скулы, да и не бывает у амдаров таких темных глаз.

Эльдалин оробела и молча стояла, сжимая повод Арелата, не решаясь сделать шаг ни вперед, к свету, ни назад, во тьму, а незнакомец не сводил с нее глаз, в которых читались изумление и горечь.

— Кто ты? — спросил он вдруг. И принцесса вздрогнула: он говорил на ее языке, языке амдаров!..

— Всего лишь странница. Я устала и замерзла, разреши мне погреться у твоего костра.

— Не лучшее место для странствий. Ладно, садись, — он указал кинжалом на ствол поваленного дерева по другую сторону костра и убрал оружие, видимо, окончательно решив, что нежданная гостья не опасна. — Не дело девушке бродить ночью по лесу одной.

Кое-как справившись со смущением, Эльдалин обошла костер и села на бревно, подстелив сложенный плащ. Стреноживать Арелата она не стала: умный конь хозяйку не оставит. Незнакомец все так же пристально смотрел на девушку, но — странное дело — этот тяжелый оценивающий взгляд не был ей неприятен… Неожиданно юноша криво усмехнулся:

— Вот уж не думал, что встречу в этих местах амдаров! Неужели вы наконец решили покинуть свои высокогорные гнезда? Или ты сбежала из дома?

— Почему ты так думаешь? — девушка растерялась от такого прямого вопроса.

— Твое платье не годится для путешествия, оно более уместно во дворце. И твои глаза — в них испуг… Тебя преследуют?

Эльдалин помимо воли вздрогнула — хитрить она никогда не умела; юноша удовлетворенно кивнул.

— Вижу, что угадал. Что же ты натворила? Впрочем, это не мое дело. Как тебя зовут?

— Эльдалин, — принцесса немного успокоилась: ночной странник был дерзок, но это, скорее, говорило об его искренности.

— Эльдалин… — задумчиво повторил он, опустив глаза. — «Песня Света»… — и добавил еще несколько слов, которых девушка не разобрала, но вроде бы это был язык Арденны — главного государства людей. Наставник Итиол тайком обучал принца и принцессу этому языку. Тайком, потому что его ждала бы суровая кара, узнай король об этом…

— А как твое имя? — робко спросила она.

— Хочешь знать его? К чему? Хотя если я спросил твое… Зови меня Ломенар.

— «Пламя Во Тьме»? — Эльдалин изумленно распахнула глаза. — Кто ты? Ты похож на амдара, носишь амдарское имя, знаешь наш язык… но ты не из нашего народа. Кто же ты? Человек?

— Ни то и ни другое.

— Как это?

— А так. Я полукровка, сын человеческой женщины и амдара, — он произнес это с вызовом, но в голосе проскользнула тщательно скрываемая боль.

— Разве это возможно?..

— Как видишь, возможно, Дочь Света, — недружелюбно ответил Ломенар, и Эльдалин поняла, что продолжать этот разговор не стоит.

Некоторое время оба молчали. Костер мирно потрескивал, уплетая сухие веточки, с ним окружающая темнота казалась почти уютной.

— Есть хочешь? — неожиданно спросил Ломенар.

— Да…

Только сейчас Эльдалин ощутила, насколько она голодна. Последний раз она ела еще в своих покоях за несколько долей до побега.

Ломенар выудил из мешка несколько ломтиков жареного мяса на прутиках, пряно и терпко пахнущего травами, и протянул ей.

— Что это за мясо?

— Не знаю, никогда не видел таких зверей, видно, живут они только здесь. Похожи на оленей, только мельче, но, как оказалось, вполне съедобны. Ешь. Золотых блюд и серебряных вилок здесь нет, но выбирать не приходится.

Эльдалин покоробили его последние слова. Очень хотелось резко ему ответить, но она была так голодна, что сдержалась и с аппетитом принялась за еду. Запивала она мясо из фляги Ломенара, в которой оказался ягодный настой. После еды принцесса сразу почувствовала себя лучше; она согрелась, лес уже не казался таким мрачным, и она спокойно проговорила: