Офицеры. Книга вторая. У края - Роман Булгар

В поисках подходящей работы Леся стоптала сапожки, но все ее усилия оказались тщетными. Ничего подходящего. Или платили жалкие крохи, или от нее требовалось «пахать» за троих-четверых. Предлагали ей место в одном ночном клубе, где подразумевались интимные услуги, девушка с отвращением наотрез отказалась.

Когда она уже окончательно отчаялась что-либо найти, на ее горизонте неожиданно появился иорданец Али. Смугловатый араб с выразительно говорящими, красивыми жгуче-черными глазами поразительно легко покорил ее неискушенное девичье сердечко. Двух встреч оказалось достаточно, чтобы уложить ее в постель…

Тонкобровый красавец помог на первых порах с деньгами, а потом предложил Леси выход, который поначалу ее сильно смутил. Хитрый и расчетливый иорданец, выжидая, не торопил, каждый раз короткими и сочными мазками ярко расписывая перед Ищенко все выгоды и преимущества озвученного им предложения…

Двенадцатикратное увеличение прибора приблизило щебневые кочки и кусты, что позволило майору внимательно их рассмотреть. Мысленно поставив себя на место своего противника, он попытался представить себе предполагаемую позицию снайпера, логически вычислить ее. Подходящих точек оказалось немного.

И в одной из них офицер ухватил короткий солнечный блик. Через секунду-другую он увидел в перекрестии женские глаза, направленные чуть вбок. Эти глаза ему разом столько напомнили…

Выискивая новую цель, водя перекрестие оптического прицела слева направо и обратно, Леся не могла избавиться от тревожно беспокоящего чувства, что за нею наблюдают. Досадливо укоряя себя за нелепые промахи, Ищенко нервно покусывала нижнюю губу. Пытаясь бить наверняка, она чуть затягивала выстрелы, и в самое последнее мгновение майор из федералов успевал поменять положение. Пуля летела вдогонку и жертвы на месте не заставала…

Определив местонахождение вражеского снайпера, майор неотрывно наблюдал за ним. Овал лица и характерные черты веско свидетельствовали о принадлежности девушки к европеоидной расе. Получалось, что подружка-то родом не из местных краев.

На совещаниях до них доводили сведения о том, что среди боевиков встречаются и те, кто приехал к ним воевать из Украины, Прибалтики, стран Скандинавии. Он тому не особо верил, но явно перед ним оказалась одна из иностранных наемниц…

Потеряв спокойствие, Леся заспешила, вернулась к тому месту, откуда велся огонь. Сколько ни всматривалась, никакого движения ни за, ни возле той кочки она не обнаружила. Федерал поменял позицию. Ей подумалось, что русский офицер решил поиграть с нею в прятки. И она кружила недалеко от истины. В учебном лагере ей преподали уроки контригры с вражескими снайперами.

Однако теория – одно, а практика – совсем другое. Сказался недостаток опыта. Пытаясь отыскать майора, она лишь вскользь прошлась по БМП, подбитой в самом начале боя и покинутой экипажем. Ищенко посчитала, что объект не стоит ее внимания и бессмысленно тратить на его изучение столь драгоценное время…

В перекрестие мощного прибора наблюдения просматривались двигающиеся зрачки сероватых девичьих глаз.

Может, они имели и другой цвет, но майору показались именно серого колера. Или ему того самому сильно хотелось. Потому что с сероватыми глазами у него столько связывалось в одно…

Вполголоса выругавшись, офицер выбрался наружу, пополз по каменистой почве, в кровь обдирая локти, колени об острые края рассыпанного повсюду щебня. Правда, майор ничего не замечал.

Он намеривался добраться до позиции, откуда наемница будет хорошо просматриваться. Хотел доползти до укрытия раньше, чем его обнаружат. Еще один бросок, и он находился на месте. Лежа на спине, майор пару раз глубоко вздохнул-выдохнул, восстанавливая дыхание. С этой секунды ему спешка уже ни к чему…

Охотничий азарт заставил Лесю позабыть об осторожности. Краем глаза она заметила мельком скользнувшую тень за той БМП, на которую поначалу не обратила особого внимания, чертыхнулась.

Чуть приподнимаясь, девушка лихорадочно пыталась отыскать признаки шевелящегося движения. Безрезультатно…

Заняв удобное положение для стрельбы, майор медленно навел перекрестие на позицию снайпера, поймал его лицо. Палец лег на спусковой крючок. Перед ним находился враг, а врагов следовало уничтожать без всякого сожаления. Так Рэм без всяких сомнений и поступил бы, имей он дело с наемником-мужчиной.

Но ему противостояла женщина, совсем молодая девушка. Рэму стало жалко убивать ее. Она еще могла полюбить, создать семью, нарожать детей. А своим безжалостным выстрелом он разбил бы по глупости свернувшую не в ту степь судьбу на мелкие осколки…

Плавно выбирая свободный ход спускового крючка, майор медлил, не спешил, хотя уже имел несколько хороших моментов, чтоб выстрелить и покончить с наемницей. Он ждал, выбирал миг, когда девчонка чуток потеряет осторожность и покажет ему свое плечико, никак не защищенное бронежилетом. Рассчитывать на что-то иное и большее ему не приходилось…

Наблюдая в оптический прицел, Леся догадалась, вычислила позицию, где залег федерал. На его месте она поступила бы также, ведя охоту на вражеского снайпера. А в данный момент охотились именно на нее. И понимание всей двусмысленности создавшегося положения добавило к азарту немалую долю злости.

Одно дело, когда она выступала в роли свободного охотника, совсем другое дело, когда сама оказалась под прицелом. Чувство внутри росло не из самых приятных, комфорта оно не прибавило.

– Эй, Украинка! – угрюмый бородач с зеленой повязкой на лбу бесцеремонно дернул ее за армейский ботинок. – Тебя Али зовет.

Недовольно выругавшись, Ищенко резко повернула голову вбок, чтобы высказать пару ласковых слов посыльному, невольно приподняла правое плечико.

– Уйди, не мешай! – сердито сверкнула она глазами.

В перекрестии прицела, выдвигаясь из-за укрытия, неуклонно вырастало женское плечо. Майор, понимая, что второго удобного случая может больше не дождаться, надавил пальцем на спусковой крючок. Раздался звонко хлесткий удар выстрела. Одновременно в предплечье офицера мягко толкнуло пудовой отдачей.

– У! – Леся схватилась за больно ужаленную руку. – Мазила! – презрительно поджала она тонкие нервические губы. – Промазал…

Не сомневаясь в том, что попал, майор, точно прицелившись, выстрелил еще раз, спонтанно намериваясь вывести из строя само оружие наемницы, окончательно выбить ее, отправить на отдых.

Когда вторым выстрелом разбило оптический прицел винтовки, до Леси мигом дошло, что федерал по ней не промахнулся, а метил ей специально в плечо, умышленно сохраняя тем самым ей жизнь.

– Ы-ы-ы! – жгучие слезы бессилья брызнули из ее глаз.

Взбешенный иорданец приказал подтянуть минометы, которые притащил с собой подошедший к ним на помощь отряд полевого командира Саида абу Ахмеда. Через десять минут суетливой возни две 82-мм трубы открыли огонь полупрямой наводкой.

Первые мины далеко перелетели, разорвались внизу, в ущелье. Не имея таблиц стрельбы, боевики устанавливали прицел наугад.

Наверху, там, на высоте, протяжно ухало частыми выстрелами, внизу же, в узком ущелье, через несколько секунд гулко отдавалось приближающимися к дороге спаренными разрывами.

Майор-артиллерист прекрасно понимал, что через пару-тройку скачков мины начнут взрываться на их позиции.

Выбрав подходящее укрытие, он прикрыл глаза, возвращаясь в то самое время, когда все в его жизни, казалось, пошло не так, наперекосяк, когда он оказался у края пропасти, как сейчас…

Осколочно-фугасные 82-мм боеприпасы рвались на каменистой почве, почти не оставляя воронок, выбрасывая вокруг себя сотни смертоносно жалящих осколков. Перед штурмом боевики решили окончательно стереть с лица земли оставшихся в живых бойцов из федеральных сил. Мин они не жалели, лупили и лупили…

Пережидая огневой налет, майор, удобно устроившись возле подбитой БМП, сидя в каменной нише, созданной самой природой, сумрачным взглядом окидывал ставшую для них западней дорогу…

Разрывы то приближались к нему, то удалялись, основательно перепахивая дорогу, круша и ломая технику, приводя в полную негодность то, что еще недавно представляло собой колонну.

Тыльной стороной кисти майор устало вытер со лба сочащийся пот, перемешанный с пороховой гарью и пылью. Колонны их больше не существовало. Колонна, колонна…

…Шел второй час ожесточенного боя. Одна волна атакующих боевиков сменялась другой. Комбат получил тяжелое ранение. Все боевые машины давно подбиты, выведены из строя.

В одной из них оказалась исправной, работала рация. В эфир методично улетали доклады, что кольцо все больше сжимается. Помощь обещали, но ее пока нет. И, скорее всего, подмога вовремя к ним не поспеет. Их осталось всего четверо, и следующую атаку боевиков им не отбить. Рэм, поморщившись – а что еще делать? – приказал бойцам собрать «броники» с убитых…