Разность заразы - Вадим Молодых

Тут распахнулась дверь, и в зал вбежал, как влетел на всех рабочих двигателях, запыхавшийся министр иностранных дел:

– Извините…

– Ага, вот и вы… Как долетели?

– С приключениями… Но… Нормально!

– Во-от… Наш подход к делу… Нас не прошибёшь! Интеллигенции бы этому поучиться… Где министр пропаганды?..

Встал человек.

– …Чтобы завтра же во всех СМИ прошла информация об этом инциденте с невозможностью из-за кризисного состояния всей их экономики… или всех их экономик – как правильно сказать?.. вылета нашего министра иностранных дел. – И проникновенно обращаясь теперь ко всем: – Вы только вдумайтесь, товарищи! Не кого-нибудь, не туристов каких-нибудь никчёмных, а самого министра иностранных дел огромного, великого государства!.. – Снова обращаясь лично к минпропу: – Повторяю: завтра же во всех СМИ.

Минпроп стоя отметил у себя в блокнотике. Кивнул головой. Сел.

– Итак… Министр иностранных дел, я хочу… Мы все хотим!.. чтобы на встрече инопланетян присутствовал наш представитель… Посол, я думаю… Это будет нормально? – Все согласно покивали. – Обяжите нашего посла в США попасть на эту встречу.

Дипломат привычно завилял, опасаясь огорошивать сразу:

– Вряд ли…

– Это почему?!

Коллективный вопрос-недоумение прозвучал хоть и вразнобой, но хорошо угадываемым отрепетированным хором, умело сыгравшим искреннее возмущение, хотя все именно такого ответа ждали, и все знали про себя самих и друг про друга, что все такого ответа и ждут. Однако же:

– Как это так?!

Мининодел заговорил в повествовательном безэмоциональном ключе:

– Всем хорошо известен выбранный нашими западными партнёрами бесперспективный и неконструктивный курс на конфронтацию с Россией по любому поводу. Вот и теперь, получив информацию из неофициальных источников о некоем общечеловеческом мероприятии, которое должно вот-вот состояться и будет иметь значение для всех жителей планеты Земля, независимо от цвета кожи, национальности и вероисповедания, и которое волею обстоятельств будет происходить на территории США, мы попытались аккредитовать на это мероприятие нашего официального представителя. Однако получили отказ.

И снова нужная реакция зала, в которой присутствующие соперничали в температуре возмущения:

– На каком основании?!

Мининодел ответил коротко, как никогда в своей практике:

– Дикари вы, говорят… Мы, то есть… Опасные дикари! С непредсказуемым поведением. Мало ли что вам… в смысле, нам… в голову взбредёт. От греха подальше, говорят…

– Кто? Кто говорит-то?! – опять разноголосый, но единый возмущённый хор.

– А все. Все, кто что-то решает на международной арене… Все вам известные персонажи, продвигающие новый старый тренд, отодвигающий… вернее, имеющий целью задвинуть Россию на задворки исторических процессов.

Президент посуровел:

– Доложите в подробностях.

Министр иностранных дел удивлённо посмотрел на шефа и показательно обвёл глазами зал – мол, при всех?

– Да, – утвердил президент наглядный урок патриотического воспитания. – При всех!

Те, кто ждал, что мининодел покажет сейчас мимикой согласие «Хозяин – барин», не дождались от него этого – тот, продолжая оставаться бесстрастным, только заговорил по-человечески:

– Репортёры что-то разнюхали – вы же знаете тамошних репортёров, от них ничего скрыть невозможно, они неуправляемые! – так вот, они что-то такое из своих источников в правительстве узнали, ну и выдали эту информацию в СМИ… В виде версий различных, конечно! Но это так, для прикрытия, типа рассуждений. Имитация… Основная версия была самой сенсационной – бомба! – инопланетяне! И вроде привыкли уже люди к эдаким «сенсациям», но тут словно с цепи сорвались!.. А может рассекреченные документы плюс грамотная подача материала… Короче, народ взбеленился: шествия, демонстрации, митинги в общей тональности «Не дадим общечеловеческое событие засекретить! Это дело всех, а не только правительства, решающего свои частные задачи!» – как будто там такое можно скрыть! Представителю Белого дома пришлось выступать с официальным заявлением… Он ничего конкретного не говорил, успокоить только пытался, мол, никто не останется обойдённым, дескать, все примут участие и свою маленькую часть сенсационного события получат.

Министр замолчал, нарочито медленно налил себе минеральной воды и поднес стакан ко рту. Пока он пил, нетерпение присутствующих заседателей достигло, вероятно, такого же пика, как и у граждан заокеанской страны, требовавших справедливости в получении информации.

– Ну… Дальше, дальше! Продолжайте!!!

Докладчик удовлетворился всеобщим интересом и продолжил:

– Вы же знаете Америку… Это ж сброд! Кого и каких там только нет – разве что инопланетян не хватает… Да и то – теперь не факт!.. Так вот… Было объявлено, что по причине международного характера события у Госдепа состоится оглашение программы предстоящей встречи. Там же, дескать, озвучат и список приглашённых.

Снова пауза. Ответное нетерпение.

Безупречно одетый и выглядящий, несмотря на усталость бессонной ночи, министр иностранных дел в волнении поправил несуществующий дефект на узле галстука.

– Там, у Госдепа, был и наш посол… – Глоток воды. – …Там было не пробиться! Народищу собралось! Вавилонское столпотворение… Буквально! Все отовсюду!.. Но пролез, надо отдать ему должное… А толку?! Ну озвучили… Все, как и предполагалось, свои… Даже союзников не позвали… Мест, дескать, нет. А наприглашали-то!.. Господи! Нобелевских лауреатов – вы же знаете, там большинство американцев как раз… Учёных-то ладно ещё… Это как-то объяснимо. Но поэтов каких-то, писателей, художников, композиторов… Цвет Земной цивилизации, вроде как… А официальных представителей государств прокатили! Наш-то и так, и эдак… Фрак посольский в рукавах порвал… Так и стоял, вернее подпрыгивал, протокольным цилиндром помятым махал, чтоб на него внимание обратили, вдруг в суете просто забыли – рваными подмышками отсвечивал… А что было делать? Подсказать-то некому, что престиж державы, мол, роняешь… Но те – ноль внимания! Как будто нет нас совсем.

Снова глоток воды. Но теперь уже никто больше министра не торопил. Зал заседаний наполнился негодованием, в котором тонули всякие слова. И только минкульту удалось пробурлить:

– Вот ведь ур-ро-оды!

И снова – тишина. Подняла руку вообще молчавшая до сих пор разведка. Ей дали слово.

– Не надо излишне нервничать. Инопланетяне высадятся в Америке только потому, что там находится штаб-квартира ООН. Все там будем…

Облегчение. Отдувание. Улыбки. Расстёгнутые пиджаки и расслабленные галстуки.

– …Но встречать их будет действительно один только американский президент.

Снова напряжение. Пот, суженные глаза. И закономерный взрыв. Причём теперь в единодушном хоре возмущений их адресность была различной – вплоть до политически и нравственно несовершенных инопланетян, поверхностно судивших о Земной действительности. Выражений не выбирали – чего стесняться-то, можно и выругаться в патриотической ревности – это оправданно, тем более, когда каждый отдельный голос уловить практически невозможно. Вскакивали с мест, размахивали руками, грозили кулаком, топали ногами, дёргали стулья… Шумели, в общем, глядя на демонстративно спокойного, но не прерывавшего их раж, президента.

Испугавшийся произведённого им самим эффекта министр иностранных дел – настоящий карьерный дипломат, не привыкший к такому способу обсуждения важных дел – мягко и даже неуверенно подал голос, который, несмотря на свою негромкую нерешительность и опаску (а ну как голову оторвут!), прозвучал в общем хоре возмущений кричащим диссонансом, который невозможно было не услышать:

– Мне кажется, господа… товарищи, что не надо горячиться… Это же обычная международная практика: гостей на территории государства приветствует официальное лицо этого государства. От значительности гостей зависит статус встречающего. Инопланетных братьев по разуму вполне оправданно будет встречать глава государства, на территории которого – так сложилось исторически – расположена штаб-квартира главной международной организации. Нет повода для столь жарких эмоций, мне кажется… Чистый протокол.

Пока мининодел это говорил, постепенно стихала патриотическая единоголосица, предназначенная, в первую очередь, для главных ушей. А реплику свою миротворческую министр закончил уже в звенящей тишине в антураже уставленных на него и в стол растерянных взглядов. Как только был сказан последний слог слова «про-то-кол», головы всех присутствующих (и голова мининодела тоже) стали медленно, с осторожностью поворачиваться в сторону главной головы, которая и должна была явить высокопоставленным подчинённым их самостоятельную и единодушную реакцию на неоднозначность дипломатической казуистики.