Наследие - Кристофер Паолини

Они крепко обнялись; потом Роран сказал:

— Ну, удачи тебе.

Эрагон судорожно вздохнул.

— И тебе удачи. — Он крепче сжал плечо брата; ему не хотелось с ним расставаться, ведь они могли больше и не увидеться. — Если мы с Сапфирой не вернемся, — сказал он, — ты позаботишься о том, чтобы нас похоронили дома? Я не хочу, чтобы наши кости покоились здесь.

Роран удивленно поднял брови.

— Сапфиру, пожалуй, тяжеловато будет тащить так далеко.

— Ничего, эльфы наверняка помогут.

— Ну, тогда ладно. Конечно, обещаю. А ты хотел бы… покоиться в каком-нибудь определенном месте?

— На вершине того лысого холма, помнишь? — Эрагон имел в виду холм неподалеку от их родной фермы. Этот холм с голой вершиной в предгорьях Спайна всегда представлялся ему идеальным местом для строительства замка, и они с Рораном в детстве частенько обсуждали такую возможность.

Роран кивнул и сказал:

— А если я не вернусь…

— Мы сделаем для тебя то же самое.

— Нет, я не об этом хотел попросить. Если я не… ты позаботишься о Катрине?

— Конечно. И ты это знаешь.

— Да, но мне нужно быть уверенным. — Они еще с минуту смотрели друг на друга. Наконец Роран сказал: — Мы ждем тебя завтра к обеду.

— Я обязательно приду.

И Роран нырнул в палатку, а Эрагон еще некоторое время стоял один и смотрел на звезды. Им вдруг овладела такая глубокая печаль, словно он уже потерял кого-то из близких.

Потом он неслышно отошел в тень, полагая, что тьма скроет его надежней любых чар.

Очнувшись от грустных мыслей, Эрагон еще довольно долго бродил по лагерю, пока не отыскал ту палатку, где теперь поселились Хорст с Илейн и новорожденной Надеждой. Все трое еще не спали, поскольку девочка раскапризничалась.

— Эрагон! — обрадовался Хорст, когда Эрагон, остановив действие чар, предстал перед ними. — Входи! Входи! Давненько мы с тобой не видались! С самой Драс-Леоны, пожалуй! Как ты?

Эрагон проболтал с ними почти час — он ничего не сказал им об Элдунари, но о путешествии на Врёнгард рассказал, — и когда девочка наконец уснула, распрощался с ее родителями и снова вышел в ночную тьму.

Затем он разыскал Джоада. Тот увлеченно читал при свете свечи какие-то свитки, а его жена Хелен спала рядом. Когда Эрагон постучался и всунул голову в палатку, старый ученый, покрытый боевыми шрамами, тут же отложил свои свитки в сторону и вышел к нему.

У Джоада, разумеется, было много вопросов, и хотя Эрагон ответил далеко не на все, он все же рассказал достаточно, чтобы Джоад смог кое о чем догадаться. И старик, положив руку ему на плечо, сказал:

— Ох, и сложная задача тебе предстоит! Но Бром бы тобой гордился.

— Надеюсь…

— А я уверен. Если мы с тобой больше не увидимся, то вот что тебе следует знать: я кратко описал все твои приключения и деяния, а также предшествующие им события — в основном наши с Бромом странствия в поисках яйца Сапфиры. — Эрагон удивленно посмотрел на Джоада, но тот продолжал: — Даже если у меня не будет возможности все это закончить, это, по-моему, стало бы неплохим дополнением к работе Хесланта «Домиа абр Вирда», ты как думаешь?

Эрагон засмеялся.

— По-моему, это просто здорово! Но если все же мы с тобой завтра останемся не только живы, но и по-прежнему будем на свободе, то я бы хотел и еще кое-что сообщить тебе, чтобы твои записи стали не только более полными, но и значительно более интересными.

— Ловлю тебя на слове! — обрадовался Джоад.

Эрагон еще примерно час гулял по лагерю, время от времени останавливаясь у костров, где коротали время часовые — люди, гномы и ургалы, — и всех расспрашивал, хорошо ли к ним относятся в полку, не натер ли кто ноги на марше, не слишком ли скуден рацион. Все отвечали ему довольно бодро, а зачастую обменивалось с ним и парочкой шуток. Эрагону казалось, что, беседуя так с людьми, он поднимает их боевой дух, укрепляет их решимость и надежду на благополучный исход завтрашнего сражения. Самое боевое настроение было, естественно, у ургалов; эти рогачи были, похоже, даже рады предстоящей битве и возможности обрести воинскую славу.

У Эрагона, впрочем, была и еще одна цель: он хотел распространить неверные слухи о своем участии в будущем штурме Урубаена. Как только кто-нибудь задавал ему вопрос об этом, он намекал, что, скорее всего, он и Сапфира будут в том полку, которому предстоит осаждать столицу с северо-запада, и очень надеялся, что шпионы Гальбаторикса передадут ему эти лживые сведения.

И каждый раз, вглядываясь в лица окружавших его людей, Эрагон с изумлением думал: неужели среди них есть такие, кто предан Гальбаториксу? Кто же они? Эти неприятные мысли вселяли тревогу, и он постоянно ловил себя на том, что прислушивается к шагам за спиной, когда шел от одного сторожевого костра к другому.

Наконец, удовлетворенный тем, что ему удалось поговорить со многими — во всяком случае, с достаточным количеством, чтобы внушить шпионам, если они там были, ложные сведения о своем участии в завтрашнем штурме, — Эрагон направился в южный конец лагеря, где в стороне от остальных стояла маленькая палатка.

Три раза постучавшись, он ответа не получил, и стал стучаться громче и настойчивей.

Послышался сонный зевок, шуршание одеял, и из-под полога палатки показалась чья-то маленькая рука, а затем оттуда выползла и сама девочка-ведьма Эльва, одетая в черное платье, которое явно было ей слишком велико. В неярком свете горевшего поблизости факела Эрагон заметил, как сердито насуплено ее остренькое личико.

— Чего тебе нужно, Эрагон? — неприязненным тоном спросила Эльва.

— А ты разве не знаешь?

Она еще сильней сдвинула брови.

— Понятия не имею. Знаю только, что тебе что-то действительно очень нужно, раз ты разбудил меня среди ночи. Только об этом любой дурак догадался бы. Ну, в чем дело? Я и так слишком мало сплю, так что говори поскорей. Должно быть, это что-то важное?

— Да, очень.

И Эрагон постарался побыстрее изложить Эльве свой план, но все же говорил без перерыва несколько минут.

— Вот. А без тебя ничего не получится, — сказал он наконец. — Ты как бы поворотная точка всего этого.

Эльва усмехнулась.

— Надо же, «поворотная точка»! Какая ирония судьбы! Могучий воин, Всадник, полагается на ребенка, ибо не может сам убить того, кого нужно!

— Ты нам поможешь?

Девочка опустила глаза и поковыряла землю пальцем босой ноги.

— Если поможешь, то все это, — и Эрагон махнул рукой в сторону лагеря и раскинувшегося вдали Урубаена, — может закончиться гораздо быстрее, и тогда тебе не придется так много терпеть…

— Да помогу я! — Эльва топнула ногой и сердито на него посмотрела. — И не пытайся меня подкупить всякими обещаниями! Я так или иначе собиралась помочь. Я вовсе не желаю, чтобы Гальбаторикс уничтожил варденов. Но помогу вам не потому, что ты для меня так уж важен, Эрагон. Просто я дала обещание Насуаде и намерена его сдержать. — Она наклонила голову набок и лукаво на него посмотрела. — А между прочим, ты кое-чего не договариваешь! Боишься, что Гальбаторикс может кое-что узнать до того, как мы пойдем в атаку. И это связано…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});