Теософические архивы (сборник) - Елена Блаватская

Второй аргумент заключается в том, что теория метемпсихоза содержит клевету на божественную справедливость. Мнимая вера индусов в то, что страдание в одном состоянии бытия искупает грех в другом, которая, в сущности, не является несправедливой и ни на йоту не менее нравственна, чем догма об унаследованном и приобретенном грехе, может быть обоснованной, а может не быть таковой; однако первый же вопрос, который возникает – разве искупление, совершенное Христом, несовместимо с трансмиграцией?.. Каким мыслимым образом может теория о том, что человек является падшим духом или возвысившимся животным, или и тем, и другим, противоречить тому, что Христос на самом деле сказал?..

Третий аргумент состоит в том, что метемпсихоз противоречит любой здравой психологии. Девять десятых религиозных проповедников, многословно рассуждающих именно таким образом… испытали бы большие затруднения, пытаясь объяснить, каким образом многие высшие человеческие обязанности согласовываются между их собственными психическими и духовными природами; а также, что происходит с единством индивидуальной ответственности перед лицом такого трехстороннего распределения.

Четвертый аргумент против трансмиграции состоит в том, что это противоречит здравой этике. Все, чего может требовать система со здравой этикой, – это, конечно, чтобы личная ответственность касалась любого разумного проявления индивидуальной воли… Каждый разумный человек должен осознавать возрастание собственного нравственного сознания, благодаря которому преодолевается пропасть между его прошлым и настоящим: если его индивидуальность сохраняется для его собственной идентификации, он осознает разные уровни в своей нравственной природе, к которым относятся различные степени ответственности. Каким же образом может выступать этот факт против здравой этики?

Пятое возражение против метемпсихоза состоит в том, что он не соответствует научным данным… Но что здесь противоречит в науке этой идее, если ее можно подтвердить на примере естественного отбора, согласно которому, если вообще существует какая-либо душа, то индивидуальная душа низшего организма может перейти поэтапно в высшие организмы?»

Мысли об элементалах

Перевод – К. Леонов

Автор посвятил долгие годы изучению этих невидимых существ – сознательных, полусознательных и полностью нечувствительных, – называемых многими именами во всех странах света и известных под общим названием «духи». Наименования, относящиеся к этим обитателям добрых и злых миров в одной римско-католической церкви – бесчисленны. Великая кириология их символических имен – это еще предмет изучения. Откройте любое сообщение о творении в первой же Пуране, какая окажется под рукой, и вы увидите разнообразие имен, которыми наделены эти божественные и полубожественные создания (произошедшие в результате первого и второго творения – пракриты и вайкриты, или падмы), которые развились из тела Брахмы. Только урдхвашроты,[372] третье творение, объемлют в себе разнообразие существ с характерными чертами и особенностями, достаточными для того, чтобы посвятить их изучению целую жизнь.

То же самое наблюдается в египетских, халдейских, греческих, финикийских или любых других описаниях. Множества этих созданий неисчислимы. Известно, что древние язычники, и особенно александрийские неоплатоники, проводили различие между их отдельными группами. Никто не рассматривал их с такой сектантской точки зрения, как это делает христианская церковь. Напротив, они поступали с ними намного мудрее, так как они проводили более тщательное и правильное различие между характерами этих существ, чем это делали отцы церкви. В соответствии с мнением последних, все те ангелы, которые не признавались слугами еврейского Иеговы, провозглашались дьяволами.

Последствия этой веры, в дальнейшем переросшей в догму, мы обнаруживаем сегодня в карме многих миллионов спиритуалистов, принятых и воспитанных в духе общепризнанных верований их церквей. Хотя спиритуалист может оттолкнуть от себя на несколько лет теологические и клерикальные верования; хотя он может быть либеральным или нелиберальным христианином, деистом или атеистом, весьма мудро отрицающим веру в дьяволов, и слишком разумным, чтобы рассматривать своих «гостей» как чистых ангелов, и думать, что он придерживается общепринятых оснований, – все же он не будет признавать иных духов, кроме духов умерших людей.

Это и его карма, а также и карма церкви. В последней такой упрямый фанатизм, такая parti pris [предвзятость мысли] вполне естественны; это ее политика. В свободном спиритуализме – это непростительно. Не может быть двух мнений по этому вопросу. Это либо вера в существование каких-либо «духов», либо их полное отрицание. Если человек является скептиком и неверующим, нам нечего сказать ему. Как только он поверит в голоса и духов вообще – ситуация изменится. Если этот мужчина или эта женщина свободны от предубеждений и предвзятости, кто же может поверить, что в бесконечной вселенной жизни и бытия – скажем, в одной солнечной системе, – что в этом безграничном пространстве, в котором спиритуалисты размещают свой «Саммерленд», существуют лишь два вида сознательных существ – люди и их духи; обладающие телами смертные и бестелесные бессмертные.

Будущее держит про запас для человечества удивительные сюрпризы, и теософия, или скорее ее последователи, будут полностью оправданы в не столь уж отдаленные времена. Нет смысла спорить о вопросе, который был столь полно обсужден теософами и принес лишь посрамление, преследования и ненависть к пишущим на эту тему. Поэтому мы не будем сходить с нашего пути и повторяться. Элементалы и элементарии каббалистов и теософов были достаточно осмеяны. От Порфирия до демонологов прошлого столетия предоставлялся факт за фактом, одно доказательство громоздилось на другое, но с тем же эффектом, какой бывает от рассказа сказочной истории в детской.

Эксцентричная книга о похождениях графа де Габалиса, увековеченная аббатом де Вилларом, была вновь переведена и напечатана в Бате. Тем, кто имеет склонность к юмору, предлагается прочитать ее и поразмышлять о ней. Такой совет дается нами с целью проведения параллели. Я прочитала ее много лет назад, и перечитала ее теперь снова с много большим вниманием, чем в первый раз. И мое скромное мнение в отношении этого труда – если кто-нибудь соблаговолит выслушать его – это то, что кто-то может месяцами искать и никогда не обнаружить линию разграничения между «духами» комнат для спиритических сеансов и сильфами и ундинами французской сатиры.

Существует зловещий разомкнутый круг в веселых замечаниях и остротах ее автора, который, в то время как он высмеивает то, во что верит, вероятно, имеет предчувствие своей скорой кармы,[373] которая будет иметь вид убийства.

Достойно внимания его введение к «Графу де Габалису».

«Я был весьма удивлен в один Замечательный День, когда я увидел человека, вошедшего с чрезвычайно взволнованным видом; он важно поприветствовал меня, сказав мне по-французски с акцентом иностранца: «Поклонись моему сыну; поклонись самому великому Богу мудрецов; и пусть твое эго не станет самодовольно наполненным гордостью от того, что он посылает тебе одного из детей мудрости, принимает тебя в члены их общества, и делает тебя обладателем чудес всемогущества».[374]

Лишь одно может послужить в качестве ответа тем, кто ради своей выгоды использует такого рода материал для высмеивания оккультизма. «Сервитиссимо» дается самим аббатом де Вилларом в «Послании к милорду» в виде иронического введения к вышеупомянутой работе.

«Я настоятельно порекомендовал бы ему (автору „Габалиса“) в корне изменить форму его повествования, ибо шутливая манера, присущая автору, не кажется мне уместной в данном случае. Эти мистерии каббалы представляют собой серьезные вещи, которые многие из моих друзей серьезно изучают… насмехаться над которыми безусловно опасно».

Verbum sat sapienti [Для умного достаточно].

Они «опасны», совершенно верно. Но с тех пор, как история начала накапливать мысли и факты, одна половина человечества всегда глумилась над другой половиной и высмеивала ее наиболее чтимые верования. Это, тем не менее, не может превратить факт в выдумку, или не может уничтожить сильфов, гномов или ундин в природе; ибо последние в союзе с саламандрами могли много легче уничтожить неверящих или нанести ущерб страховым компаниям, невзирая на то, что они верят в мстительных саламандр еще меньше, чем в огонь, который возникает благодаря случайности и несчастью.