Весь Роберт Маккаммон в одном томе - Роберт Рик МакКаммон

заставило его подняться, и он медленно, с трудом спустился со скалы в бухту. Желтая волчица следовала немного поодаль, а светло-бурый небольшой волк бежал с другой стороны, нервно тявкая и повизгивая всю дорогу до деревни. Вольфтаун, подумал он, глядя на дома. Подходящее название для этого места, и он чувствовал, что здесь он среди своих. У дамбы на воде пылал и гудел, разгораясь, большой костер, и из дыма выходили люди. Он стоял у угла каменного дома, глядя, как чудовища рыскают по округе. Один из них окликнул другого:

— Ну как, Тиссен, нашли что-нибудь?

— Никак нет, сержант! — откликнулся тот. — Как сквозь землю провалился! Но мы обнаружили нашу группу и ту женщину. Вон там. — Он махнул рукой.

— Ладно, если он попытается здесь спрятаться, чертовы волки прикончат его за нас! — Сержант с небольшой группой людей отправился в одну сторону, а Тиссен — в другую.

О ком это они говорят? — думал волк, и яркое пламя отражалось в его зеленых глазах. И… почему он понимает их язык? Очень странно, нужно будет подумать об этом, когда перестанет болеть голова. А сейчас ему нужна вода и ночлег. Он принялся жадно лакать воду из грязной лужицы талого снега, а потом выбрал себе дом и вошел в него через распахнутую настежь дверь. Свернувшись клубком в углу, он положил морду на лапы и закрыл глаза.

Вскоре его разбудил скрип половицы. Подняв голову, он увидел свет фонаря и услышал, как чей-то голос сказал:

— Господи Иисусе, видать, ему крепко досталось!

Тогда он поднялся с пола, развернулся хвостом к стене и оскалил клыки на незваных гостей, сердце его бешено колотилось от страха.

— Спокойно, спокойно, — прошептал один из монстров. — Всади в него пулю, Лангнер!

— А чего это сразу я? Я вовсе не хочу, чтобы мне в глотку вцепился раненый волк! — Лангнер попятился к двери, и человек с фонарем поступил так же.

— Его здесь нет! — крикнул Лангнер кому-то, кто дожидался его на улице. — Здесь слишком много волков развелось. Я выхожу.

Черный волк с запекшейся раной на голове снова пристроился в углу и заснул.

Ему снился странный сон. Тело его изменялось, становясь белым и страшным. Когти, клыки и теплая шуба из лоснящейся черной шерсти исчезали. Совершенно голым он вползал в мир ужаса и кошмаров и должен был вот-вот подняться с земли и встать на длинные белые ноги. Немыслимо! Он сделал над собой усилие и проснулся.

Серый рассвет и голод. Они всегда приходят вместе. Он встал и отправился на поиски еды. Голова болела, но уже не так сильно. Мускулы ныли, словно после ударов, а ноги не слушались. Но если ему удастся найти мясо, он будет жить. Потянув носом воздух, он учуял запах смерти; это было где-то совсем близко, где-то здесь, в Вольфтауне.

Этот запах привел его в другой дом, и здесь он нашел то, что искал.

Трупы четверых людей. Одна очень большая самка с рыжими волосами и трое одетых во все черное, с перепачканными чем-то черным лицами самцов. Он сел на пол и огляделся. В теле самки было около полудюжины дыр, а руки ее крепко держали за шею одного из самцов. Еще один самец валялся в углу, словно сломанная кукла, рот его был открыт в безмолвном крике. Третий лежал на спине возле опрокинутого стола, в груди у него торчала костяная, украшенная резьбой рукоятка ножа.

Черный волк смотрел на этот нож. Он уже видел его раньше. Где-то. Он видел как сейчас: человеческая рука на столе и лезвие ножа вонзается в дерево между пальцами. Это было похоже на наваждение. Загадка, которую отгадать ему было не дано, и он тут же забыл о ней.

Он принялся за человека, лежащего в углу. Мясо на лице было мягким, и язык тоже. Насыщаясь, он почувствовал запах другого волка и услышал его глухой, грозный рык. Он быстро повернулся, но темно-бурый волк уже ринулся в атаку.

Черный волк отскочил в сторону, но лапы еще плохо держали его, и, потеряв равновесие, он упал, ударившись об опрокинутый стол. Темно-бурый щелкнул зубами, пытаясь поймать его переднюю лапу своими мощными челюстями, и это ему едва не удалось. Еще один волк, мех которого напоминал цветом красноватый янтарь, вскочил в комнату через окно и, оскалив клыки, бросился на черного.

Он знал, что гибель неминуема. Для них он был чужаком, и это была борьба за территорию. Он с таким ожесточением рявкнул на янтарного волка — молоденькую самочку, — что та отпрянула. Но бурого — крупного самца — было не так-то легко запугать; взмах когтями — и по боку черного волка потекла кровь. Защелкали клыки, острые словно ножи. Два волка сошлись в схватке, сталкиваясь грудь с грудью, пытаясь одолеть соперника с помощью грубой силы.

Он увидел свой шанс и вцепился зубами в ухо бурого волка. Тот взвизгнул, попятился, сделав ложный выпад в сторону, и тут же снова яростно перешел в наступление. Их тела столкнулись с такой силой, что у обоих перехватило дыхание. Они неистово сражались, и каждый старался добраться клыками до глотки соперника, наскакивая друг на друга и, словно в танце смерти, кружа по всей комнате.

Поросшее бурой шерстью мускулистое плечо задело за рану на голове, и боль снова ослепила его. Он издал высокий, дрожащий вопль и отступил в угол. Дыхание с шумом вырывалось у него из легких, из ноздрей текла кровь. Возбужденный схваткой бурый волк торжествовал победу, готовясь броситься вперед и прикончить наглеца.

Но внезапно раздавшееся гортанное рявканье заставило бурого волка остановиться.

Через дверь вошла желтая волчица. За ней шел серый одноглазый самец. Волчица бросилась вперед, преграждая бурому дорогу. Она лизнула его в кровоточащее ухо, а затем ударом плеча оттолкнула в