История Украины. Научно-популярные очерки - Коллектив авторов

Первой ринулась к исторической правде художественно-публицистическая мысль. Вслед за московскими изданиями «Московские новости», «Огонек», «Новый мир», «Знамя», «Октябрь» к этому процессу приобщилась украинская пресса — газета «Літературна Україна», журналы «Жовтень», «Україна», «Всесвіт», «Вітчизна» и другие издания. Под пером Ивана Дзюбы, Юрия Щербака, Миколы Жулинского, Станислава Кульчицкого, Василия Пахаренко, Владимира Маняка и других авторов очерчивались контуры прежде вычеркнутых из истории страниц, возникали из небытия важные исторические личности. Так начала приходить в общество правда о периоде борьбы за независимую Украину в 1917–1920 гг., о трагическом периоде коллективизации, противоречивом характере общественного развития в 1920-1930-е гг., о голодоморе 1932–1933 гг., о репрессиях, о периоде шелестовского «ограниченного автономизма» и др.

Особенно важную роль в формировании нового политико-идеологического и национального дискурса сыграла тема голодомора начала 1930-х гг. 2 ноября 1987 г. Михаил Горбачев сделал доклад в связи с 70-летием Октябрьской революции. Это выступление ознаменовало новый этап в утверждении гласности в СССР. 25 декабря 1987 года Владимир Щербицкий в докладе, посвященном 70-летию утверждения Советской власти в Украине, упомянул, что в начале 30-х годов в УССР имели место «продовольственные трудности, а в сельской местности и голод»[483].

В 1990 г. (уже после ухода Щербицкого с поста, но еще до распада СССР) вышла книга «Голод 1932–1933 годов на Украине: глазами историков, языком документов». Это было первое научное издание на просторах тогдашнего СССР, в котором (по решению политбюро ЦК Компартии Украины!) были опубликованы убийственные по содержанию документы высших партийно-государственных инстанций УССР. Все начинало становиться на свои места: засухи не было (погода, как известно, всегда мешала властям руководить сельским хозяйством), голод носил массовый характер, никакого особого (в сравнении с предыдущими годами) саботажа не было. Выходило, что голод 1932–1933 гг. — вовсе не измышления представителей украинской диаспоры, а исторический факт.

Прогрессирующее освобождение слова послужило причиной значительной политизации и нарастающей идеологической поляризации общества. Рожденная гласностью идеологическая полифония все больше вступала в противоречие с господствующей системой. Это диктовало необходимость радикальной политической реформы — обеспечения полной власти советов, демократизацию механизма власти, формирования многопартийности и т. п.

Начало перестройки — период чрезвычайно противоречивый. С одной стороны, это было время утраченных возможностей, ведь при сильной власти можно проводить радикальные реформы. Тем не менее отсутствие согласованной четкой концепции реформирования, слабость реформационного ядра в партии не дали возможности пойти по этому пути. С другой стороны, даже тогда перестройка имела положительные результаты: решительные изменения во внешней политике, развертывание и укрепление гласности.

В середине 1980-х гг. в Украине процессы перестройки действительно совпадали с общесоюзными, хотя и имели свои особенности: замедленный темп развития; сравнительно низкий уровень активности населения; продолжительное пребывание при власти старой брежневской элиты. Переосмысление существующих общественных порядков в Украине катализировала катастрофа на Чернобыльской АЭС в апреле 1986 г. Эту аварию лишь с выяснением ее масштабов и результатов человечество начало осознавать как планетарную катастрофу. До 1990 г. в Украине было дегазировано 3,5 млн га пахотной земли и 1,5 млн га леса (почти 12 % территории республики). Смертоносное пятно радиоактивного загрязнения накрыло свыше 1000 украинских городов и сел. Предельное загрязнение биосферы вокруг ЧАЭС обусловило появление на карте Украины 30-километровой «зоны отчуждения», с территории которой было осуществлено массовое переселение людей в другие регионы республики.

Авария приоткрыла существенные недостатки командной системы: нарушение технологической дисциплины, норм и правил безопасности во время строительства и эксплуатации электростанции; безответственность ученых; доминирование при принятии решений политических факторов над экономическими, экологическими, моральными; игнорирование союзным центром прав и интересов республики. Чернобыльская катастрофа в очередной раз показала украинскому народу не только, кто хозяйничает на его земле, но и как он хозяйничает. Так, в УССР, на которую приходилось 2,6 % территории СССР, было построено и строилось 40 % атомных энергоблоков.

В конце 1980-х гг. Украина была единственной в Советском Союзе республикой, где смертность населения превышала рождаемость. Чернобыльская катастрофа как трагедия планетарного масштаба стала символом кризиса советской системы, нелегким испытанием для провозглашенной гласности, предупреждением мировому сообществу о результатах возможной ядерной войны. Она подорвала веру людей в систему, послужила причиной существенных сдвигов в их сознании; пробудила инстинкт самосохранения, что содействовало осознанию национальных интересов, повышению активности, организационному объединению социально активных сил. Можно согласиться с утверждением о том, что Чернобыльская катастрофа стала «одним из самых важных факторов, подтолкнувшим народ к борьбе за независимость Украины»[484].

Во второй половине 1986 г. созрела потребность углубления, расширения и радикализации концепции перестройки. Постепенно к горбачевскому руководству приходит понимание того, что экономические реформы не будут реализованы без политических реформ и ослабления социального напряжения в обществе. Поэтому на январском пленуме ЦК КПСС в 1987 г., который положил начало новому этапу перестройки, возник вопрос о консерватизме, торможении реформ. На первый план была выдвинута задача демократизации общественной жизни. Целью ее было смягчение режима, обеспечения под контролем партии доступа народа к рычагам власти, усиления их общественной активности, расширения социальной базы перестройки. Первоочередной задачей было обозначено восстановление роли советов как органов политической власти; развитие внутрипартийной демократии; демократизация экономического управления; обеспечения реальной законности, защита общества от злоупотреблений властей, повышение уровня участия граждан в жизни общества.

На этом этапе происходит активное обновление кадров. Один за одним оставляли должности первые секретари Днепропетровского, Ворошиловградского, Львовского и других обкомов. Сбрасывание консервативного балласта было доминирующей тенденцией в кадровой политике. При этих условиях В. Щсрбицкий не только сохранил свою должность, но и активно влиял на общесоюзное руководство. Причины этого усматривают в относительно стабильной социальной обстановки в Украине; существовании в республике сильного государственного и партийного аппарата, способного сдерживать развитие радикальных процессов; желании Москвы не идти на конфликт и сохранить стабильность в Украине; способности Щербицкого к политическим маневрам.

На этом этапе перестройки состоялось два коренных сдвига. Во-первых, политический центр сформулировал, а со временем и обнародовал стратегическую триаду перестройки: новое политическое мышление; радикальная экономическая реформа (на это указал июньский 1987 г. пленум ЦК КПСС), демократизация политической системы. Во-вторых, началось активное формирование социальной базы перестройки. Прежде всего это сказалось на деятельности и развитии неформальных организаций.

В Украине в 1987 г. возникают «Украинский культурологический клуб» (Киев), «Общество Льва» (Львов), «Народный союз содействия перестройке» (Одесса), «Комитет поддержки перестройки» (Ворошиловград) и другие организации. Большинство из них решительно осуждало существующий режим, подвергало критике бесхозяйственность, создавало неподцензурную печать, организовывало митинги, собрания, демонстрации.

Постепенно в недрах неформальных самодеятельных организаций вызревала идея создания массовой общественно-политической организации республиканского масштаба наподобие народных фронтов в республиках Балтии. Во время июньских и июльских 1988 г. многотысячных митингов в Львове эта идея получила массовую поддержку. Но сформировать тогда Демократический фронт не удалось. Этому помешало жесткое противодействие местного и республиканского партийного руководства, осознававшего, что оно может утратить контроль над ситуацией.

На XIX Всесоюзной конференции КПСС (июнь-июль 1988 г.) впервые за годы советской власти был поднят вопрос о необходимости глубокого реформирования политической системы. Тогда был официально провозглашен курс на создание правового государства, парламентаризма, распределения власти. Решения конференции дали новый толчок инакомыслию, оказывали содействие формированию новых политических структур, прежде всего реформированных советов. Осознавал ли Горбачев все возможные последствия XIX конференции? По мнению некоторых исследователей, нет: «Стратегический замысел генерального секретаря состоял в том, что решения партконференции помогут отстранить от власти консерваторов, разрушить административно-командную систему и сплотить народ вокруг просвещенного реформаторского руководства КПСС»[485].