Замогильные записки Пикквикского клуба - Чарльз Диккенс

Когда онъ успокоилъ себя этими размышленіями, карета остановилась, наконецъ, y подъѣзда Королевской гостиницы. Самуэль Уэллеръ, не безъ нѣкотораго усилія, разбудилъ Бена Аллена и вытащилъ его изъ экипажа. М-ръ Пикквикъ послѣдовалъ за ними. Какъ скоро имъ отвели уютный и опрятный нумеръ, ученый мужъ немедленно приступилъ съ разспросами къ слугѣ относительно мѣста жительства м-ра Винкеля.

— Близехонько отсюда, сэръ, отвѣчалъ слуга, — четверть мили, не болѣе. М-ръ Винкель завѣдуетъ y насъ работами на каналѣ, и его сдѣлали недавно смотрителемъ буяна. Квартиру его вамъ всякій мальчишка укажетъ.

Здѣсь слуга какъ будто невзначай задулъ свѣчу, и принялся зажигать ее опять, доставляя такимъ образомъ м-ру Пикквику удобный случай предложить еще нѣсколько вопросовъ, если онъ этого желаетъ.

— Прикажете, сэръ, подать что-нибудь? — сказалъ слуга, приведенный въ отчаяніе молчаніемъ м-ра Пикквика. — Чаю или кофе, сэръ? Обѣдъ, сэръ?

— Ничего покамѣстъ.

— Слушаю, сэръ. Угодно вамъ заказать ужинъ, сэръ?

— Не теперь, любезный.

— Слушаю, сэръ.

Здѣсь онъ медленно пошелъ къ дверямъ, но остановился на полдорогѣ, обернулся и сказалъ съ пріятной улыбкой.

— Не прикажите-ли послать къ вамъ горничную, господа?

— Пошлите, пожалуй, — сказалъ м-ръ Пикквикъ.

— Слушаю, сэръ.

— И принесите содовой воды, — сказалъ Бобъ Сойеръ.

— Содовой воды, сэръ? Слушаю, сэръ. Очень, хорошо, сэръ.

Это приказаніе, повидимому, облегчило душу честнаго слуги отъ подавляющаго груза, и онъ незамѣтно скрылся изъ глазъ. Трактирные служители никогда не ходятъ и не бѣгаютъ: y нихъ есть свой особый и таинственный способъ выкрадываться изъ комнатъ, и этотъ способъ неизвѣстенъ другимъ смертнымъ.

Содовая вода пробудила нѣкоторые слабые признаки жизненной дѣятельности въ особѣ м-ра Бенжамена Аллена: его уговорили умыться, причесаться, и онъ позволилъ Самуэлю вычистить свое платье. М-ръ Пикквикъ и Бобъ Сойеръ привели также въ порядокъ свой туалетъ, и затѣмъ всѣ трое, рука объ руку, отправились къ м-ру Винкелю, при чемъ Бобъ Сойеръ, для препровожденія времени, наполнялъ атмосферу табачнымъ дымомъ.

За четверть мили отъ первой городской гостиницы, въ тихой и уединенной улицѣ, стоялъ старый красный кирпичный домъ съ тремя ступеньками передъ подъѣздомъ, на поверхности котораго была мѣдная дощечка, гдѣ крупными римскими буквами было изображено: "М-ръ Винкель". Ступеньки были очень бѣлы, кирпичи очень красны, и весь домъ казался очень чистымъ и опрятнымъ. Здѣсь-то, въ десять часовъ вечера, остановились м-ръ Пикквикъ, м-ръ Бенжаменъ Алленъ и м-ръ Бобъ Сойеръ.

На повторенный стукъ въ дверь къ путешественникамъ выбѣжала молодая хорошенькая дѣвушка, оторопѣвшая отъ изумленія при взглядѣ на трехъ незнакомыхъ джентльменовъ.

— Дома-ли м-ръ Винкель, моя милая? — спросилъ м-ръ Пикквикъ.

— Дома.

— Можно его видѣть, душенька?

— М-ръ Винкель ужинаетъ, сэръ.

— Потрудитесь передать ему вотъ эту карточку, моя милая, — сказалъ м-ръ Пикквикъ. — Мнѣ очень жаль безпокоить м-ра Винкеля въ такой поздній часъ, но я долженъ непремѣнно увидаться съ нимъ сегодня. Я только-что пріѣхалъ въ этотъ городъ.

Дѣвушка бросила робкій взглядь на м-ра Боба Сойера, который между тѣмъ разнообразными и чудодѣйственными гримасами спѣшилъ выразить достойную степень удивленія и уваженія къ молодой красавицѣ.

— Не угодно-ли вамъ пожаловать въ коридоръ, пока я доложу м-ру Винкелю?

И затѣмъ, не дожидаясь отвѣта, она кликнула другую служанку, которая въ ея отсутствіе должна была караулить въ коридорѣ шляпы, сюртуки и шинели. Но черезъ минуту она воротилась опять и попросила незнакомыхъ джентльменовъ войти въ одну изъ комнатъ перваго этажа, похожую отчасти на уборную, отчасти на пріемную. Главнѣйшими предметами мебели здѣсь были: письменная конторка, рукомойникъ, бритвенный приборъ, маленькое зеркало, колодка для сапогъ, подножная скамейка, маленькій круглый столикъ, четыре стула и старинные восьмидневные часы. На мраморной полкѣ въ углубленіи камина стояла желѣзная касса, и, наконецъ, двѣ висячихъ полки для книгъ и бумагъ служили единственными украшеніями стѣнъ, оклеенныхъ обоями.

— Прошу извинить, сэръ, что я заставила васъ дожидаться въ коридорѣ,- сказала дѣвушка, зажигая лампу и обращаясь къ м-ру Пикквику съ обворожительной улыбкой, — но я еще никогда не имѣла чести васъ видѣть; a y насъ тутъ столько всякаго народа, что, признаться, не клади плохо…

— Ничего, моя милая, стоитъ-ли тутъ извиняться? сказалъ м-ръ Пикквикъ добродушнымъ тономъ.

— Вовсе не стоитъ, душечка, — подтвердилъ Бобъ Сойеръ, протягивая обѣ руки въ изъявленіе желанія, чтобы молодая леди не спѣшила уходить изъ комнаты.

Но эта ласка отнюдь не произвела благодѣтельнаго впечатлѣнія на молодую леди, и, сказавъ, что м-ръ Бобъ Сойеръ "возмутительный человѣкъ", она прикоснулась весьма неосторожно своими нѣжными пальчиками въ его щекѣ и стремительно выбѣжала изъ комнаты.

Лишенный общества молодой леди, м-ръ Бобъ Сойеръ, для общей потѣхи и собственнаго удовольствія, раскрылъ и закрылъ конторку, заглянулъ въ бумаги на книжной полкѣ, попробовалъ замокъ въ желѣзной кассѣ, примѣрилъ хозяйскіе сапоги и произвелъ нѣсколько забавныхъ экспериментовъ надъ мебелью: всѣ эти продѣлки поражали невыразимымъ ужасомъ и страхомъ м-ра Пикквика и доставляли въ то же время несказанное удовольствіе самому м-ру Бобу Сойеру.

Наконецъ, дверь отворилась, и въ комнату вошелъ низенькій старичокъ во фракѣ и панталонахъ табачнаго цвѣта, съ карточкой м-ра Пикквика въ одной рукѣ и серебрянымъ подсвѣчникомъ въ другой. Походка, голова и всѣ черты лица напоминали въ немъ фигуру м-ра Винкеля младшаго, за исключеніемъ того только, что старичокъ былъ нѣсколько плѣшивъ.

— Здравствуйте, м-ръ Пикквикъ, здравствуйте, сэръ! — сказалъ м-ръ Винкель старшій, поставивъ подсвѣчникъ на столъ и протягивая свою руку. — Надѣюсь, вы здоровы, сэръ. Очень радъ васъ видѣть. Садитесь, м-ръ Пикквикъ, прошу покорно. Этотъ джентльменъ…

— Пріятель мой, м-ръ Сойеръ, — перебилъ м-ръ Пикквикъ, — другъ вашего сына.

— О! — сказалъ м-ръ Винкель старшій, бросая довольно угрюмый взглядъ на Боба. — Надѣюсь, вы здоровы, сэръ?

— Какъ медвѣдь, къ вашимъ услугамъ, — отвѣчалъ Бобъ Сойеръ.

— A въ этомъ другомъ джентльменѣ,- продолжалъ м-ръ Пикквикъ, — мнѣ пріятно рекомендовать вамъ близкаго родственника, или, лучше, самаго искренняго друга вашего сына, какъ это вы сейчасъ увидите изъ письма, которое я привезъ къ вамъ, м-ръ Винкель. Фамилія его — Алленъ, сэръ.

— Вы говорите объ этомъ господинѣ, сэръ? — спросилъ м-ръ Винкель, указывая карточкой на Бена Аллена, который этимъ временемъ успѣлъ заснуть, прислонившись спиною къ стѣнѣ.

М-ръ Пикквикъ только-что хотѣлъ отвѣчать на этотъ вопросъ и уже собрался исчислить, во всей полнотѣ, достоинства и отличія фамиліи м-ра Бенжамена Аллена, какъ въ эту самую минуту остроумный и находчивый Бобъ Сойеръ ущипнулъ своего друга за руку съ тою цѣлью, чтобы пробудить въ немъ сознаніе своего положенія. М-ръ Алленъ взвизгнулъ и быстро вскочилъ на ноги. Затѣмъ, увидѣвъ передъ собой незнакомое лицо, онъ стремительно подошелъ къ м-ру Винкелю, взялъ его за обѣ руки и, пробормотавъ нѣсколько отрывочныхъ сентенцій безъ опредѣленнаго значенія и смысла, спросилъ, не угодно-ли ему чего-нибудь, въ ожиданіи обѣда, выпить, закусить или перекусить; послѣ всего этого м-ръ Алленъ сѣлъ опять на свое мѣсто и началъ бросать вокругъ себя безсмысленные взоры, какъ будто не имѣлъ онъ ни малѣйшаго сознанія о томъ, куда, какъ и зачѣмъ привела его судьба.

Положеніе м-ра Пикквика становилось тѣмъ болѣе затруднительнымъ, что м-ръ Винкель старшій не скрывалъ своего изумленія при взглядѣ на странное поведеніе молодыхъ людей. Чтобы разомъ покончить это дѣло, онъ вынулъ изъ кармана письмо и, представляя его м-ру Винкелю, сказалъ.

— Это письмо, сэръ, отъ вашего сына. Изъ содержанія его вы изволите усмотрѣть, что отъ вашего отеческаго вниманія и снисхожденія будетъ зависѣть все счастье и благосостояніе молодого человѣка. Прошу васъ покорнѣйше прочесть письмо спокойно, хладнокровно, и потомъ сказать мнѣ откровенно, какое впечатлѣніе произведетъ оно на ваше родительское сердце. О важности приговора, который я буду имѣть честь выслушать изъ вашихъ устъ, вы можете судить уже по одному тому, что я нарочно пріѣхалъ сюда для свиданія съ вами и рѣшился, не откладывая ни одной минуты, явиться къ вамъ въ поздній часъ ночи… несмотря на такія невыгодныя обстоятельства, — заключилъ м-ръ Пикквикъ, взглянувъ искоса на своихъ молодыхъ друзей.

Послѣ этого вступленія м-ръ Пикквикъ поспѣшилъ вручить по принадлежности озадаченному м-ру Винкелю огромное посланіе его сына и затѣмъ, усѣвшись на стулъ, принялъ наблюдательную позу, подобающую джентльмену, который не чувствуетъ теперь ни малѣйшей тяжести на своей душѣ.