Великий Гусляр - Кир Булычев

– Простите, - сказал Минц. - Немного позже. Мне хотелось сначала заглянуть в дом под номером два.

– Правильно, - согласилась Самойленко легкого поведения. - Давно пора.

В доме номер два на площади Землепроходцев находилось несколько учреждений. В том числе гуслярское отделение ансамбля «Березка», Госприемизвозснаб, салон красоты «Галатея-2», фонд «Малютка и отчим», а сбоку прямо к стене был приклеен лист картона, на котором неровно, но внятно было написано фломастером: ТЕПЕРЬ У НАС ОДНО ЖЕЛАНЬЕ.

И никакого объяснения.

Когда Минц вошел в дверь, то увидел черную стрелу, которая указывала вверх по лестнице. А там в коридоре стояли в ряд стулья, и на стульях сидели смирные люди. И хоть освещение в коридоре было невнятным, горожане узнали Льва Христофоровича, а кто-то в кепке удивился и спросил:

– Тебе-то, профессор, чего неймется?

– У профессора тоже проблемы бывают, - откликнулась Гаврилова, несчастная мать неудачного сына.

– Здесь по очереди или по записи? - спросил Минц.

– Живая очередь, - сказал «кепка». - Я с семи часов записывался.

«Кепка» показал Минцу ладошку с номером «2».

Минц присел на свободный стул рядом с Гавриловой.

– Вы тоже? - спросил он.

– Нет, - сказала Гаврилова. - О сынишке хотела посоветоваться.

Сынишке было под тридцать. Он уже дважды развелся и собирался наняться в какую-нибудь бездействующую армию, чтобы не ранили.

– А как вы узнали об этом?

– Разве вы в «Гуслярском знамени» не читали? Два слова: «Ваш шанс», и адрес. Первым Косолапов пошел. Думал, что угостят. Вы Косолапова знаете?

– Не встречал.

– Бомж. По помойкам ходит и бутылки сдает.

– У нас в городе настоящий бомж есть?

– У нас, говорят, даже группировка есть, - прошептала Гаврилова.

Минц кивнул, но не понял, какая группировка. А Гаврилова продолжала:

– Он пришел, его никто не останавливает, никто не гонит, но и не угощает. Ольга Казимировна спрашивает: на что жалуетесь? Смешно, правда?

– А кто такая Ольга Казимировна?

– Зайдете и увидите.

Человек в кепке нервничал - то вскакивал, старался заглянуть в щелку белой стандартной двери с бумажкой «Без вызова не входить», то бегал по коридору, наступая людям на ноги. А когда дверь открылась, оттуда выдвинулась бородатая физиономия и рявкнула:

– Следующий!

«Кепка» кинулся бежать.

– Кто хочет или никто? - спросила физиономия.

Гражданка Гаврилова широко, как верующий парашютист, перекрестилась и ринулась к двери.

Наступила тишина.

Возвратился человек в кепке и скромно сел на стул.

Открылась другая дверь, напротив, оттуда выглянула очаровательная женщина средних лет и произнесла:

– Лев Христофорович, вас ждет завотделением.

– Мы первые стояли! - закричал было «кепка».

– Вам к другому доктору, - сказала очаровательная женщина.

В кабинете было скромно, тесновато, за белой занавеской стояла койка. Очаровательная женщина средних лет уселась за ученический стол. Ее темные волосы были забраны назад в тяжелый узел. Одна прядь нарочно или случайно падала на лоб.

– А я все думала, - сказала очаровательная женщина, - неужели вы сознательно игнорируете?

– Я газет не читаю, - ответил Минц. - Только Интернет... а как ваше имя-отчество, простите?

– Называйте меня просто Ольгой.

– Польщен, - ответил Минц. - И чем же вы здесь занимаетесь?

– Во-первых, должна вам сказать, что мы не шарлатаны, не волшебники, не колдуны и даже не космические пришельцы.

– Последнее меня очень радует, - улыбнулся Минц, сделав вид, будто о пришельцах и не думал (что было неправдой).

– Более того, - продолжала Ольга, - мы не агенты ЦРУ и даже Моссада.

– Что делать в нашем городке агентам ЦРУ?!

– Не лукавьте, - возразила Ольга. - Они рады бы протянуть свои щупальца в каждую российскую деревню. Мы же являемся опытной лабораторией министерства здравоохранения, которая развернула в Великом Гусляре свой полигон.

– Чем же вы занимаетесь? - спросил Минц.

– Проблема проста. Чаще всего человек ошибается. Потому что у него нет возможности выбрать тот путь в жизни, ради которого он появился на Земле. Условия, воспитание, материальное положение, случай - все объединяется для того, чтобы отрезать человека от его настоящей судьбы. Только единицам суждено соответствовать предначертанию. Может быть, вам, Лев Христофорович?

– Мама хотела, чтобы я играл на скрипке, - признался Минц.

– А вы?

– Я хотел стоять в воротах нашей городской футбольной команды, но был толстым мальчиком, и меня не брали.

– Представьте себе, что биология добилась того, чтобы соединить, казалось бы, несоединимое - человека и его призвание.

– А если поздно?

– Никогда не поздно, - сказала Ольга.

– Если вы выполняете желания...

– Не совсем так. Лев Христофорович. Мы не можем исполнять желания. Мы можем доказать человеку, к чему лежит его душевная склонность. Ведь каждый из нас рожден осуществить какую-то функцию в муравейнике, именуемом человечеством. И когда он ее реализует, то бывает счастлив. Или почти счастлив. Но знает ли человек об этом? И я вам должна сказать, что величайшее изобретение Гургена Симоновича - проведение черты между тем, что человеку кажется, и тем, к чему он на самом деле предназначен. Вот вы мне сказали, профессор, что хотели стать вратарем. Но разве вы знаете, ради чего родились на свет?

– Значит, - догадался Минц, - если я приду к вам и скажу, что чувствую в себе извечное стремление стать вратарем, вы не обязательно со мной согласитесь?

– В подавляющем большинстве случаев мы с вами не согласимся... Но не будем спорить.

Величие и простота идеи поразили Минца.

– Итак, вы даете человеку возможность проявить себя не в том, что он хочет, а в том, для чего он рожден!

– Гениально! - воскликнула Ольга.

Из-за стены донесся рев.

– А это что?

– Ошибка. В жизни всегда есть место ошибкам.

– Это человек?

– Почти... - Ольга отвернулась к окну. Ей не хотелось отвечать.

– Ну нет, голубушка! - вспыхнул Минц. - Извольте рассказать. Что случилось?

– Давайте посмотрим, - предложила Ольга. Она поднялась и открыла незаметную дверцу за спиной, что вела в соседний кабинет. Половина кабинета была отгорожена крепкой железной решеткой - как в полицейском участке Лос-Анджелеса.

За решеткой метался почти обнаженный растрепанный гражданин, который надрывно лаял и кидался на медбрата, пытавшегося угостить его бутербродом с красной икрой, нанизанным на конец шампура.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});