Пиар по-старорусски - Михаил Фёдоров

Выпил Вася сбитня – и поплыл. Голова закружилась, ноги стали ватными. Хорошо, нашлись добрые люди, поддержали, не дали упасть. И повели куда-то. Силы сопротивляться не было. Поздно, эх поздно вспомнил Вася народные сказки, в которых запрещалось есть чужую еду и пить чужое питьё. Не зря же их люди придумали, в самом деле! А тут – один, из рук неизвестного человека да неизвестные еду-питьё. Да ещё в городе его никто не знает, не вступится. Докука далеко, до него сейчас и не докричишься. Есть его лавки на торжище, есть, конечно, как не быть! Да только где они – откуда знать? А если и знать – к кому обратиться за помощью? Его ведь никто, кроме дворни и самого Докуки, не знает, а их здесь нету… Пока Вася всё это обдумывал, его завели в какую-то лавку, провели в дальнюю комнату. Последнее, что помнил Вася, пока не потерял сознание – лицо какого-то старика-азиата, всё в чёрно-седых космах, в обрамлении вонючих звериных шкур.

Докука ждал известий от Простомира к следующему вечеру. Быстрее Кире просто не обернуться. Однако Киря обернулся быстрее. Причём вернулся не один, а в компании с самим Простомиром. Вернее сказать, это Простомир явился в Докукин терем, прихватив с собой Кирю.

Когда Киря глубокой ночью добрался до жилища могущественного волшебника (лесная нечисть его не трогала, все помнили о случае с Зелёным Дядькой), была уже глубокая ночь. Простомир встретил гонца на ногах – волшебным чутьём узнал о грядущей дурной вести. Докука выделил Кире лучшего скакуна, а Киря был отменным наездником. Тот путь, который конный отряд обычно проходит за день, он одолел за треть времени. Волшебник стоял у входа в избу с обратным временем – видно, только что вышел оттуда. Хотя никакой ограды у его жилища не было, никто к нему не лез – всех отпугивала Простомирова слава. А если б и нашёлся какой-нибудь совсем оголтелый бродяга, не боящийся ни бога, ни чёрта, ни Простомира, на такого у волхва всегда были специальные сторожкие заклинания. Никто не мог к нему подойти незамеченным, а тем, кого он заметит, – не позавидуешь.

– Беда, хозяин, – сказал запыхавшийся Киря, едва спрыгнув с коня, – Вася Зуб пропал!

Простомир застыл, сгорбившись, переваривая известие. Потом начал бормотать. Киря сначала подумал – колдует. Ан нет: «…старый дурак, долбан тупорогий, куда смотрел, о чём думал, на пенсию пора…» и прочие не совсем понятные слова.

Внезапно Простомир перестал бормотать, выпрямился во весь свой немалый рост и, не глядя на Кирю, сказал.

– Коня оставь, о нём позаботятся. Идём в Новоград тотчас.

Киря, хорошо зная волхва, и спрашивать ни о чём не стал. Сказано же – идём в Новоград сейчас, и конь не нужен. Тут уж, вне сомнения, ещё до рассвета будем на месте.

Киря немного ошибся. В Новоград они попали не к рассвету, а буквально тотчас же. Ну или почти тотчас. Простомиру потребовалось лишь подготовить колдовство для мгновенного перехода. Он начертил на земле своим посохом круг, линия начертания сразу же загорелась сиреневым нежгучим пламенем. Потом тем же посохом внутри круга – замысловатую загогулину, напоминающую запряжённую колесницу, которая тоже загорелась, но уже почему-то зелёным пламенем, и тоже без жара. После чего приказал Кире встать в центр круга, сам встал рядом и начал читать заклинание. Киря разобрал слова: «Владыка Абсолюта, заклинаю тебя четой и нечетой, водой и землёй, навью и правью… гондурас тегусигальпа…катманду антананариву… килишь милишь, трёшь мнёшь… перенеси нас, слуг твоих… кранты!»

Лесной полумрак, освещаемый полной луной (откуда полная луна – мелькнуло у Кири, – сейчас же первая четверть только), на мгновение исчез, пахнуло холодом и плесенью погреба, но только на мгновение. И сразу же вновь настала тёплая летняя ночь. Только вот ведь какое дело: не было теперь никакого леса вокруг, не было и Простомировой заимки. А была улица недалеко от Докукина дома, пыльная каменная мостовая, терема богатых бояр и купцов да ещё над головой – луна в первой четверти. А перед лицом – оскаленная лошадиная морда, рядом с которой качался жёлтый фонарь, который держал в руке спешившийся кмет ночной конной стражи. Ещё четверо гарцевали чуть поодаль. Стражник оскалился не хуже своей лошади:

– Это кто тут ещё шлёндает по ночам? А ну пойдём в караулку, начальство разберётся, что к чему.

Киря прекрасно знал, что начальник стражи Иван Вострая Сабля – единомышленник Филиппа и разбираться он будет по-серьёзному. А этого очень уж не хотелось. Иван был прям, честен, суров, а к нарушителям заведённого порядка жесток не меньше Филиппова ката Елпидифора. Киря оглянулся по сторонам: где же Простомир, пусть выручает. Простомир стоял рядом, но стражники внимания на него обращали не больше чем на шмыгнувшую только что в подворотню кошку. Простомир глянул на Кирю и пошёл по направлению к терему Докуки (а ведь ни разу там не был, стало быть, не должен знать, где он – мелькнуло у Кири). Потом остановился и буркнул:

– Ну, чего стоишь, пошли.

Киря взглянул на стражников: они вместе с лошадьми застыли в неестественных позах. Самый ближний – с протянутой вперёд рукой, которой, по всей видимости, готовился схватить Кирю за шиворот. Его лошадь – с поднятой ногой и вздёрнутой верхней губой. Другие стражники – кто с полувытащенной из ножен саблей, кто с рукой в кармане. Никто из них не шевелился.

Киря отпрыгнул от стражников, словно от зачумлённых, и подбежал к Простомиру.

– Пошли, – повторил волшебник.

Когда они сворачивали за угол, он дунул назад через плечо, и через пару мгновений из-за угла Киря с Простомиром слышали замысловатые многоэтажные ругательства и недоумённые возгласы, но это их уже не волновало.

Ворота и калитка Докукина терема были заперты. Волхв подошёл и толкнул дверь. Она открылась, словно и не запиралась на толстый дубовый засов и увесистый замок, изготовленный лучшими механиками Ганзы. Стоящий на страже недремлющий кмет (с этим у Докуки было строго!) изумлённо вытаращил глаза и схватился было за саблю, но потом, узнав Кирю и Простомира (он был из тех, кто участвовал в путешествии к жилищу волшебника), подался в сторону. Волхв закрыл за Кирей калитку, причём замок оказался закрытым, а засов – на своём месте. После этого двое волшебников – один старый и опытный, а второй недоучка – вошли в терем.

Простомир крикнул слуга:

– Иди боярина подними, скажи – я пришёл.

Тот моментально исчез. Через пять минут появился заспанный Докука.

– Быстро ты. Прямоступом, наверно?

Простомир молча кивнул:

– Говори, что случилось и как.

– Я тут с вечера заслал своих людей, потолкались под шапочный разбор на торжище, поспрашивали кого надо. Выяснили вот что. Видели его перед ужином на торгу, вроде как смурной какой-то был. Увели его неведомые люди неведомо куда. Кто такие – никто не знает, раньше их у нас не видели. Да, вот ещё что. Видели, как он сбитень покупал у сбитенщика, пил. После этого, говорят, и засмурнел. Сбитенщика тоже никто не знает. Вот и всё, что пока удалось узнать.

Простомир слушал, закрыв глаза. После того, как Докука закончил говорить, сказал:

– Это Филипп, больше некому. Думаю, что и без колдовства не обошлось. Такой сбитень приготовить – это не шутка. Сдаётся мне, что Филька догадался, какую игру ты ведёшь, и привёл сюда своего волхва. Только вот ума не приложу – кого? Вёрст на пятьсот вокруг я всех знаю, никто бы против меня не пошёл. Похоже, немчина какого-то пригласил или кого-то из стран полуденных. А может, ещё кого-то, мне неведомого. Ну, это я к утру выясню.

– Как же ты можешь знать, что это не из местных? – удивился Докука. – Может, кто и нанялся к нему, никто же не знает, что ты со мной.

– Это простые люди не ведают, – спокойно ответил Простомир, – а у нас, у волхвов, все знают, кто чем занимается. Знают, и друг другу не мешают без крайней нужды. У нас свои дела, вам не понятные, да и незачем вам это знать. Ладно, слишком мы разговорились что-то. Надо Васю из беды выручать. Сейчас я ворожить буду. Ты, Михайло, выйди из горницы, ворожба – дело сложное и для вас, людей, опасное. А Киря мне помогать будет. Даром что балбес балбесом, а кое-что усвоил. Может, и не совсем пропащий ещё.

Докука покорно вышел из комнаты, Простомир и Киря остались вдвоём. Волхв ножом начертил в центре горницы на полу круг, затем велел Кире встать в центр, поднял свою знаменитую дубину и, треснув Кире по спине, произнёс:

– Нарекаю тебя ягнёнком.

Потом добавил:

– Ставь среднюю защиту от младшей нечисти, сейчас волховать буду. Если не выставишь – пропадёшь. Они хоть и младшие, но утащить могут.

– Какую защиту, – взмолился Киря, – я уж и подзабыл, как это делается!

– Дубина ты стоеросовая! – рассердился Простомир. – Неуком жил, неуком и помрёшь. Защита сейчас – это значит очень сильно не хотеть, чтобы тебя утащили. И заклинание какое-нибудь вспомни, что я тебя учил. Всё, читай заклинание, балбес, я начинаю!